Про кого советские литераторы говорили: «Слишком краснощекий талант»?

Но она мало знала своего мужа до свадьбы и с ужасом убедилась — это самый настоящий собственник, беспощадный к чужому мнению, легко выходящий из себя, и в эти минуты беспричинного гнева не просто опасный — смертельно опасный. Однажды юная жена, будучи в положении, осмелилась, как показалось узурпатору, строить кому-то глазки. Граф Толстой не нашел ничего лучше, как выстрелить в жену из пистолета, хорошо, что промазал!

То, чего больше всего боишься, как правило, и происходит. Изводя супругу мелкими придирками, постоянно «разыскивая» по ее шкафам любовников, граф Толстой накликал беду. Изможденная и почти раздавленная женщина потянулась к первому же более менее стоящему мужчине, который красиво ухаживал и только и слышал восхищенные женские вздохи, когда музицировал и распевал романсы. Их связь с Александрой быстро раскрылась, ревнивый муж увез неверную супругу подальше из Самарской области и вымещал свою злобу тем, что чаще, чем обычно, принуждал зависимую от него жену к исполнению супружеских обязанностей!

Каково находиться в постели с нелюбимым, пусть и законным мужем, мечтая одновременно о далеком любимом, с которым в данную минуту быть никак нельзя… Наверное, очень жутко. И вот в таких условиях Александру Леонтьевну еще и угораздило забеременеть! Но даже такое тиранское отношение к матери со стороны отца никогда не мешало Алексею Николаевичу Толстому с гордостью носить и отцовскую фамилию, и отцовский титул. Не мне, конечно, судить классика, но приспособленчество, похоже, в той или иной степени присутствовало в нем чуть ли не с рождения.

А дальше Толстой просто не удержал своей супруги. В отчаянии он даже стрелял в любовника своей жены, но то ли стрелком был неважным по жизни, то ли Бостром удачно вывернулся, но убийства не произошло, а только легкое пулевое ранение. Это было последней каплей терпения для Александры. А потом был суд, в котором все заседатели и большинство присутствующих приняли сторону обманутого графа. Он ведь бился за идеалы семьи!

Возможно, кто-то ожидал, что опозоренная графиня поступит так же, как Анна Каренина? Этого не произошло — она уехала к любовнику и родила сына (того самого, от мужа). Вот в таких условиях и рос будущий писатель. Его мама и отчим уделяли ему достаточно внимания, но Алексей Бостром в душе его все-таки недолюбливал, иначе чем можно объяснить тот факт, что после того, как Алексей подрос, его отдали не в гимназию (по чину), а в реальное училище? «Граф, говоришь? — словно спрашивал Бостром, — а ты поучись вместе с крестьянскими детьми»!

К тому времени они перебираются в Самару. Именно здесь их застает весть о том, что во французской Ницце умирает граф Николай Толстой. Его отпевают в Самаре, и Александра Леонтьевна ведет на похороны Алексея в надежде на то, что кто-то из родственников графа возьмет на себя заботу о будущем парня. Но, плюнув один раз в колодец, трудно ждать, что вода останется незамутненной. Никто в их сторону даже не смотрит. И только отец незадолго до своей смерти решает еще раз щелкнуть по лбу свою бывшую: в завещании он не оставляет Александре ни копейки, зато Алексей становится обладателем состояния в 30 тысяч рублей. По тем временам, когда фунт мяса на базаре стоил что-то около 4 копеек, неплохие деньги!

На них юный Толстой поступает в Технологический институт в Санкт-Петербурге. Здесь он учится три с половиною года, когда все учебные заведения закрываются из-за революционных волнений (1905 год). Но графу нет никакого дела до революций, он тут же срывается за границу, поступив в Дрезденский политехнический институт. Правда, в один из душных летних вечеров он вдруг сознает, что ему срочно нужно увидеть маму. Он приезжает в Самару, но немного поздно: мать уже не спасти, она умирает у сына на руках от менингита…

Самое страстное желание Александры Леонтьевны — чтобы Алексей стал писателем. И он не посмел ослушаться воли умирающей. Уже в следующем году выходят в свет его первые стихи, правда, в них много подражательства. А спустя еще пять лет свет увидели первые романы А. Н. Толстого — «Чудаки» и «Хромой барин».

С началом Первой мировой войны писатель становится фронтовым корреспондентом, описывая подвиг русского солдата. Февральскую революцию встречает восторженно — наконец-то демократия сменила монархию. Но радость преждевременна: октябрьская революция, казалось бы, припирает писателя к стенке: в этой геенне огненной гибнут два старших брата, потом большевики расстреливают отцовских братьев, а несколько родственников, в том числе женщины и дети, умирают от голода и холода.

Самому Толстому удается спастись. Из Одессы он отправляется в Париж, где приступает к самому серьезному своему роману, который решает назвать «Сестры». Первоначальный вариант романа находит широкую поддержку у эмигрантов: ненависть и злоба в адрес Советской власти так и брызжет с каждой страницы! Но видя, что эту власть не удается свалить никому, ни белым, ни войскам Антанты, ни японцам, Толстой привычно меняет свои убеждения и пытается «вымолить» прощение у победившего пролетариата.

Надо ли говорить, что роман «Сестры» (первая часть трилогии «Хождение по мукам»)быстро меняет свои политические и жизненные оценки? Он буквально переписывается, и вот уже Рощин вызывает у читателя чувство возмущения из-за того, что никак не может понять очевидного: против своего народа идти ни в коем случае нельзя! А Телегин, напротив, из тупоголового кретина, который хочет потопить Россию в братской крови, превращается в героя, который ради трудового народа готов сложить самое дорогое — и любовь, и жизнь.

Но это еще не предел. Вслед за Джоном Ридом, создателем «бессмертного» произведения «10 дней, которые потрясли мир», на прилавках появляется чудесная фантастика «Аэлита, или «Закат Марса». В ней Толстой рисует идеалистическую картину, мол, погодите, буржуи, вслед за победоносной красной революцией на Земле обязательно грядет не менее победоносная красная революция и на Марсе!

Если отбросить всякую идеологию и временную составляющую, книга читается на «ура», но не будем забывать, что она стала своеобразной индульгенцией, которая позволила Алексею Толстому вернуться в Россию, где он очень быстро завоевывает любовь Сталина. Ведь даже Малюту Скуратова, палача Ивана Грозного, он сумел приспособить так, что народ читал и думал: а ведь, правда, с ними, противниками сильной воли и твердой руки, нужно поступать только так — голову сносить!

Не подумайте, что я хочу как-то умалить талант Толстого — если бы он не был талантливым, его книги давно бы перестали волновать людей. Но талант сегодня в угоду одному, завтра другому, послезавтра — третьему, это мне кажется слишком…

Лауреат Нобелевской премии Бунин выразился о Толстом предельно четко: «Слишком краснощекий талант». Позднее эту фразу приписывали и Гиппиус, и Чуковскому, и даже Солженицыну.

Остается добавить, что Толстой до самого последнего вздоха творил. Причем, очень даже неплохо. Его фронтовые «Рассказы Ивана Сударева» воздействовали на советских людей не меньше, чем публицистика Ильи Эренбурга или Константина Симонова. Жаль, до Дня Победы Алексею Николаевичу дожить было не суждено — он скончался 23 февраля 1945 года, когда над Красной площадью гудела артиллерийская канонада праздничного салюта — в честь бойцов и командиров Красной Армии, которая заканчивала разгром фашистов…