Началась первая мировая война, потом революции. Очередной встрече Маяковского и Шамардиной довелось случиться уже после установления советской власти. Софья к тому времени вышла замуж. Но не за Северянина, как когда-то мечтала, а за представителя новой советской элиты, большевика и революционера, большого государственного чиновника Иосифа Адамовича.
Иосиф Александрович — личность легендарная. Революция стала его судьбой, подняла на самые вершины власти и привела к гибели. Он любил свою жену. Любви этой хватило не только на то, чтобы поделиться властью с женой (одно время С. Шамардина на посту председателя Главполитпросвета даже «руководила культурой» всей Белоруссии), но и на то, чтобы любить все и всех, к чему и к кому она была неравнодушна.
Высшая должность Адамовича в Белоруссии — Председатель Совнаркома БССР, по-нынешнему — премьер-министр. До этого были посты наркома военных и внутренних дел, председателя ЧК, члена Реввоенсовета. Благодаря влиянию и участию Иосифа Адамовича смог выехать в Эстонию Игорь Северянин, а Владимир Маяковский совершил турне по Америке.
У Маяковского с супружеской четой сразу установились дружеские отношения. Он даже гостил у них в доме в середине двадцатых, когда приехал в Минск с выступлениями, и оставил на память свои книги с дарственными надписями. Одну из них, томик стихов с автографом: «Замечательному Иосифу Александровичу. Маяковский» Софья Сергеевна хранила до самой смерти.
Судьба
«Прости, милая и родная Сонюшка. Работай, Сонюшка, на пользу партии за тебя и за меня» — написал былой чекист и премьер в предсмертной записке. Шамардина в смерти винила себя, ей казалось, что, окажись она рядом с мужем в трагическую минуту, все обошлось бы по-другому: «Тяжелее всего мне сознавать, что, может быть, я могла его спасти, если бы не оставила одного. Страшно, если это будет на мне висеть всю жизнь».
Судьбе было угодно, чтобы Софья Сергеевна пережила всех своих знаменитых мужчин. Несмотря на лагеря и поселения, она прожила девяносто лет и тихо скончалась накануне перестройки в пансионате старых большевиков под Москвой, в Переделкино. Жалела ли она, что отвергла любовь «талантливейшего поэта нашей эпохи»? Кто знает…
Ох, Тюфелеву рощу пока можно вычеркивать...