Правда ли, что адмирал Нельсон потерял в сражениях и глаз, и руку?

С адмиралом связано немало интересных историй. Но обо всем по порядку. Итак, родился Горацио в семье приходского священника, и в первые годы очень жалел, что его дядя, а не отец, является прославленным капитаном корабля, героем Семилетней войны. Молитвы и службы не очень-то впечатляли эмоционального мальчишку, он буквально бредил морем, но ослушаться отца, который требовал от него прилежания, хотя бы в школе, — означало бы страшный грех, а слыть грешником Горацио никак не хотел…

Моря бороздил с 12 лет

Впрочем, он просидел в школе недолго. Однажды, когда ему было 12 лет, к ним в гости приехал тот самый дядя-герой, который, хотя и не без труда, но уговорил брата отпустить племянника с собой. Так мальчик был принят юнгой на корабль своего дяди Мориса Саклинга.

Морской поход был запланирован в далекую Вест-Индию, и только чудом не стал последним для юнги Нельсона. На обратном пути его сразила жестокая лихорадка. Несколько дней он провалялся в бреду, и капитан Саклинг не раз успел проклять себя за то, что уломал шурина отпустить с собой мальчишку. А однажды, опять-таки в бреду, Горацио вдруг увидел, как разверзлись небеса, и на небе засиял яркий ореол. «Это знак! — встрепенулся умирающий, — если я выживу, то обязательно стану героем и буду служить Англии!»

Молодой организм победил болезнь, когда они вернулись в Англию, Нельсон-младший был хотя и был очень слаб, но от следующей экспедиции не отказался. А она была еще круче — в полярные воды. И никто не отказал парню, не кивал на его возраст, мол, тебе еще нет и 15 лет…

К тому моменту, когда ему нужно было сдавать экзамен на чин лейтенанта, Гораций был уже бывалым моряком, имел за плечами почти семь лет корабельной службы. Надо ли говорить, что он был отважным, смелым, никогда не поддавался панике. Это ярко проявилось в войне с североамериканскими колонистами, в которой юный лейтенант преуспел. Не знаю, вспоминают ли об этом сами американцы?

Дизентерия чуть не лишила Англию знаменитости

В следующем году 20-летний Нельсон получил под командование бриг, а в 1779 году — фрегат. Подобной быстрой морской карьеры старожилы в те времена не помнили. А в 1780 году провидение спасло его во второй раз: участвуя в экспедиции на реке Сан-Хуан, в Гондурасе, он тяжело заболел дизентерией, и несколько недель находился на грани жизни и смерти. Как потом шутил сам Нельсон: «Я мечтал погибнуть, как герой, а чуть не умер от поноса…»

Но судьба оказалась милостива к будущему адмиралу. Хотя и не переставала его испытывать на прочность. Так, за время службы в Вест-Индии, где он вел отчаянную борьбу с контрабандой, ему, как и Верещагину из фильма «Белое солнце пустыни» было «За державу обидно!». Это приводило к множеству конфликтов, ведь все утаенное делилось между самими контрабандистами и высокими чиновниками из Адмиралтейства. Строптивого Нельсона через три года убрали из Вест-Индии, но возвратился домой он не один, а с супругой — Фани Нисбет, и пасынком Джошуа.

Был ли этот брак по любви или по расчету — мы вряд ли узнаем точно. Скорее всего, без любви не обошлось, ведь завидный холостяк Нельсон мог выбрать себе какую угодно девушку, и богатую, и бедную. Фортуна отблагодарила Горацио за этот выбор по-свойски: именно Джошуа спас отчима летом 1797 года, когда Нельсон участвовал в сражении у испанского острова Тенерифе.

Пасынок спас отчима

Флотоводец был уверен в своих силах и напал на испанцев тогда, когда они были к этому подготовлены и имели определенное преимущество. Под ураганным огнем англичане были вынуждены отступить. Горацио, который никогда не кланялся пулям, шел напролом, и испанская картечь перебила ему правую руку. Он бы, скорее всего, скончался бы от потери крови, но пасынок уложил отчима на дно лодки и туго перевязал руку шелковыми носовыми платками, чем остановил потерю крови.

Он же под ураганным огнем вывез Нельсона на флагманский корабль, на котором местный эскулап без зазрения совести тут же отхватил всю руку, это был единственный шанс спасти раненого…

Таким образом, Нельсон стал дважды инвалидом: еще в 1794 году, когда он командовал десантом на Корсике, при осаде крепости Кальви он был ранен в правый глаз, который восстановить так и не удалось. Но я забежал несколько вперед: возвращаясь в год 1787-й, могу сказать, что чиновники Адмиралтейства сделали все возможное, чтобы забыть о строптивом Нельсоне. С 1787 по 1992 год человек, который жить не мог без моря, пять лет провел на берегу, и был снова востребован только после начала боевых действий против Франции в 1793 году…

Если говорить о принципах, которые применял Нельсон во время разработки и руководства операциями, то они в чем-то удивительно напоминали «Науку побеждать» Александра Васильевича Суворова. То же внимательнейшее отношение к рядовому, тщательная проработка каждого действия, расчет, умение научить каждого матроса его маневру в бою…

Отношения адмирал Нельсон — леди Гамильтон сильно идеализированы

Впрочем, я не ставлю задачу рассказать о Нельсоне абсолютно все. Скажу лишь одно: отношения между ним и леди Гамильтон, с которой он, кстати, познакомился находясь на излечении после ампутации руки, не были такими романтичными и воздушными, как описывали различные романисты и поэты. И жену он не бросал, это было бы бесчестно после того, как пасынок спас ему жизнь. Отношения адмирала и его возлюбленной достались нам изрядно идеализированными.

Но мне хочется рассказать еще один интересный эпизод, имевший место уже после смерти Горацио Нельсона, случившейся 21 октября 1805 года у испанского мыса Трафальгар. Когда матросы и офицеры осиротевшей английской эскадры хотели уж было сбросить тело погибшего адмирала за борт, как предписывал морской устав Англии, они напоследок решили проверить, не оставил ли Нельсон завещания. Небольшой листок бумаги с корявым почерком (Горацио так и не наловчился толком писать уцелевшей левой рукой) сообщал, что адмирал желает быть похороненным на родине.

К счастью, на корабле была огромная винная бочка, куда и поместили тело погибшего, предварительно выпив вино. Затем бочку с покойником до краев залили коньяком и законопатили…

Почти через три месяца эта «урна с телом» прибыла в английский порт Гринвич. А из дубовых досок, ставших временной могилой адмирала, предприимчивые современники наделали сувенирных ящичков, которые их потомки распродают до сих пор…