Как великосветская барыня Екатерина Федоровна Муравьева продолжила дело своих сыновей-декабристов?

Общественное мнение было на стороне этих отважных женщин, но главное, их поддержали родные, на руках которых оставались малолетние дети «государственных преступников». Так уж сложилось, что о родителях декабристов мы знаем значительно меньше, чем об их женах, а ведь среди них были удивительные по силе характера и самоотверженности люди. Несомненно, все эти эпитеты в полной мере можно отнести к матери двух декабристов Екатерине Федоровне Муравьевой, которая вопреки требованиям власти оказывала солидную финансовую поддержку осужденным участникам восстания, а их женам помогала уехать в Сибирь.

Екатерина родилась в 1771 году в семье Федора Михайловича Колокольцова, одного из богатейших дворян России, чьи имения с тысячами крепостных были разбросаны по всей стране. Отца девочки отличало не только богатство, но и успешная государственная служба, он получил чин тайного советника, стал сенатором и бароном.

Девочка с детства отличалась не только красотой, но и сильным характером, что было редкостью для барышень того времени. Она относительно поздно, но по обоюдной любви, вышла замуж за гвардейского капитана Михаила Никитича Муравьева. В семье царила атмосфера счастья и любви. Их большой и гостеприимный дом в Петербурге на Караванной стал центром притяжения для многих людей. «По воскресеньям у них бывали семейные обеды, и случалось, что за стол садилось человек семьдесят! Тут были и военные генералы, и сенаторы, и безусая молодежь, блестящие кавалергарды и скромные провинциалы — все это были родственники, близкие и дальние», — вспоминала А. Бибикова. А родственниками и друзьями семьи были известнейшие люди того времени: Батюшков, Жуковский, Державин, Карамзин, Муравьев-Апостол (отец трех будущих декабристов).

Стремительно развивалась и карьера Михаила Муравьева, вскоре он стал попечителем Московского университета и заместителем (товарищем) министра народного просвещения. Как одному из образованнейших людей своего времени, ему поручили преподавать курс истории царским сыновьям — Александру (будущему императору), Константину и Николаю, который, став императором, отправит на каторгу его детей.

М. Н. Муравьев умер в 1807 году, и все заботы о воспитании детей всецело взяла на себя Екатерина, которая не доверяла это ответственное дело нянькам и гувернерам. Оставив светскую жизнь, она посвятила себя Никите (ему было 11 лет) и Александру (5 лет). Дети получили прекрасное образование, но немаловажно, что они выросли патриотами. В 1812 году четырнадцатилетний Никита вступил в армию, из заграничного похода вернулся уже подпоручиком гвардии и кавалером ордена святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Военную карьеру вскоре избрал для себя и Александр.

К 1825 году Екатерина Федоровна была уже бабушкой. К этому времени Никита женился на графине Александре Чернышевой, у них родились дочь Екатерина и сын Михаил. Казалось, в жизни стареющей Екатерины Муравьевой все складывается хорошо: дети успешно служат — Никита уже капитан Генерального штаба, Александр корнет в гвардии, подрастают внуки, чего еще желать на склоне жизни. Но все изменилось 14 декабря 1825 года, в одночасье превратив её в мать «государственных преступников».

Екатерина Федоровна не смирилась с постигшим её ударом, она срочно вернулась из имения в Петербург, поселилась в доме на набережной Фонтанки и развила бурную деятельность. Муравьева подкупала охранников Петропавловки, пыталась передавать в крепость провизию, деньги и одежду, часами вместе с невесткой на барке плавала вдоль равелина, стремясь даже этим поддержать арестованных. Засыпала письмами императора, надеясь на снисхождение и напоминая, что его воспитателем был отец арестованных Никиты и Александра Муравьевых.

Ответа на письма она не получала, но сами письма сохранились в архиве. Во одно из безответных обращений Муравьевой: «Всемилостивейший государь! Только отчаянье, в котором я нахожусь, могло придать мне смелости просить Ваше Императорское Величество в такой радостный день рождения Всемилостивейшей Государыни! Услышьте голос рыдания и мольбы несчастной матери, которая припадает к Вашим стопам и обливается слезами. Проявите божественное милосердие, простите заблуждение ума и сердца, вспомните об отце, который был учителем Государя. Всемилостивейший государь! Спасите несчастное семейство от гибели, всю жизнь буду молить Творца сохранить Ваше здоровье, сниспослать Вам всяческие блага!».

Когда суд свершился, Екатерина Федоровна прилагала неимоверные усилия, чтобы узнать время отправки узников в Сибирь и успеть с ними встретиться. Она умудрялась перехватывать сопровождаемых фельдъегерями каторжников на ближайших к Петербургу станциях, снабжала их деньгами и всем необходимым для дальней дороги. Трудно передать словами горе женщины, которая понимала, что видится с сыновьями, племянником Михаилом Луниным и их друзьями, многих из которых она хорошо знала, в последний раз. Но слезам она могла дать волю дома, а на этих коротких встречах стремилась вдохнуть в измученных людей оптимизм и надежду на лучшее.

Муравьева поддержала желание невестки отправиться к мужу в Сибирь, собрала её в дорогу, снабдив всем необходимым и взяв на себя всю заботу о внуках (к этому времени родилась Софья, которую отец так и не увидел). Кстати, именно с Александрой Муравьевой Пушкин передал декабристам свое знаменитое стихотворение «Во глубине сибирских руд».

Когда в Сибирь стали уезжать другие женщины, именно от Екатерины Федоровны они получали самую действенную помощь. Вот что писала брату мужа по дороге в Сибирь Мария Юшневская: «Я столько была счастлива в Москве, что никогда еще в моей жизни нигде меня столько не ласкали и не любили… Представь себе, что я без гроша приехала в Москву и нуждаясь во всем, и в такое короткое время и с такими выгодами проводили меня из Москвы в такой путь! Я еду теперь в Сибирь, имея все, что только мне нужно. Дала Катерина Федоровна коляску, за которую заплатила 300 р. серебром и которая сделана на заказ лучшим мастером в С.-Петербурге. Одним словом, она меня так проводила в дорогу, что, если бы я была ее дочь любимая, она не могла бы больше входить во все подробности и во все мои надобности».

Екатерина Федоровна всеми мыслимыми и немыслимыми способами поддерживала переписку с декабристами и их женами, постоянно отправляла им посылки и целые возы с имуществом, тратя на это громадные деньги. Оказывала помощь родным декабристов. Собственно, её дом стал признанным центром связи с декабристами. К ней шли, чтобы узнать последние новости из Сибири или посоветоваться о способах пересылки осужденным вещей и денег, да и просто пообщаться с близким по духу человеком.

К сожалению, судьба была безжалостна к этой удивительной женщине. У неё на руках умерли внук и внучка, из Сибири пришли известия о смерти там двух дочерей Никиты, сына и дочери Александра, невестки, а затем и старшего сына.

Незадолго до своей смерти Екатерина Федоровна решила выполнить то, о чем мечтали её сыновья и их друзья декабристы, отпустить из крепостной неволи своих крестьян. Сохранилось её прошение императору: «Желая еще при жизни моей упрочить благосостояние своих дворовых людей и принадлежащих мне крестьян Нижегородской губернии Семеновской округи по селу Мухину с прочими девятнадцатью деревнями… я дала позволение вступить в звание свободных хлебопашцев на условиях, изъясненных в прилагаемой доверенности…».

Этим важным поступком она подвела черту своей земной жизни. 21 апреля 1848 года Екатерина Федоровна Муравьева скончалась. В церкви Успения Пресвятой Богородицы, построенной ею в селе Мухино (ныне город Бор), в день её кончины ежегодно до 1938 года служили панихиду.

Если будете проезжать небольшой городок Бор, что под Нижним Новгородом, зайдите в восстановленную в наши дни церковь, поставьте свечу перед иконой великомученицы Екатерины за помин души удивительной женщины Екатерины Федоровны Муравьевой.