Владимир Скуйбин: как и после смерти остаться служить русскому советскому кино?

Он и не афишировал свою «болячку», стараясь выглядеть как можно веселее. Не зря же обманул даже такого физиономиста, как режиссер Роом, который, познакомившись со Скуйбиным в 1959 году, вспоминал потом: «Я уже знал, что он болен, и болен тяжело и неизлечимо, и, может быть поэтому внимательно поглядел на него. Володя производил впечатление не только здорового, а просто цветущего человека: румяный, с мягким, округлым лицом, крупный, какой-то очень добрый. Единственное, что меня смутило, — вялость движений. Он уже не мог крепко пожать руку…

В кино пришел не сразу…

Болезнь подкралась очень неожиданно, проявилась далеко не сразу. В победном 1945 году Скуйбину исполнилось 16 лет, на войну он не успел, из-за чего всегда испытывал некий дискомфорт перед фронтовиками. Хотя это можно назвать дискомфортом с большой натяжкой — лучше сказать так: очень уважительно относился к тем, кто воевал. Война каким-то образом «помогла» Владимиру стать студентом театрального института им. Щепкина, куда он поступил в 1947 году — фактурных молодых мужчин тогда был большой дефицит, в основном в «Щепке» учились девушки.

Но актерский факультет, такой недостижимый и желаемый для многих, очень скоро разочаровал Скуйбина. Он почувствовал, что актер из него не «вытанцовывается», и, надо отдать должное мужеству Владимира, он не стал занимать чье-то место, а просто ушел. И поступил на искусствоведческое отделение филологического факультета МГУ, из чего можно сделать вывод, что знаний, полученных в школе и в «Щепке» вполне хватило на то, чтобы стать студентом самого престижного советского вуза.

Здесь он задержался несколько дольше, почти три года, и только потом, наконец, определился с правильным выбором — поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую известнейшего советского режиссера Григория Александрова.

Любимая и любящая жена — лучшее, что Бог создал для мужчины…

Во время учебы познакомился с очаровательной Ниночкой, их любовь была взаимной, а 31 июля 1954 года в молодой семье случилось прибавление — родился сын, которого назвали Николаем.

Любимая жена, сын, перспективная работа — что еще надо для полного счастья… К тому же сразу после окончания ВГИКа Владимиру Николаевичу предложили работу на одной из самых престижных киностудий страны — «Мосфильме». И время тогда было более чем интересное — «хрущевская оттепель», с одной стороны, и серьезное осмысление итогов Второй мировой войны в советской литературе — с другой. Скуйбин очень внимательно следил за новинками в советской литературе, особо выделяя таких писателей, как Эммануила Казакевича, Павла Нилина, Виктора Некрасова, Владимира Тендрякова, Юрия Бондарева, Григория Бакланова. Что ни имя — то несомненный талант…

Но начал свою режиссерскую карьеру Владимир Николаевич не с них, а с другого классика советской детской литературы — Аркадия Гайдара. Причем, Скуйбин работал не один, а совместно с Игорем Яковлевичем Болгариным, в будущем соавтором книги «Адъютант его превосходительства». Рабочее название картины «На графских развалинах» так и осталось, но с первой же картины молодой режиссер заставил заговорить о себе, как о человека, который стремится очень четко психологически выстроить своих героев. Ему удалось не только точно выразить весь драматизм героев фильма, но и избежать фальши и, если хотите, режиссерской вседозволенности, когда человек, который руководит действиями актеров на съемочной площадке, сам себя награждает правом трактовать сценарный материал, как ему заблагорассудится…

Главный трамплин Георгия Юматова?

Работой режиссера во втором его фильме — «Жестокость» очень доволен оказался автор сценария и повести Павел Нилин. «Оглядываясь назад, нельзя не оценить самоотверженность молодого режиссера, отказавшегося от того, что могло бы прибавить ему кинематографических лавров; ведь к моменту его работы над фильмом были уже сделаны и нежно-жестокий „Сорок первый“ Г. Чухрая, и напряженно-экспрессивный „Павел Корчагин“ А. Алова и В. Наумова, и многое другое. Скуйбин отказался от искушения новой кинематографичности с той бескомпромиссностью, которая была свойственна ему во всем…»

Остается добавить два факта: в «Жестокости» молодой режиссер собрал поистине «звездный состав» — Борис Андреев, Николай Крючков, Георгий Юматов (этот фильм актеру очень нравился); и второй факт — в год проката этот фильм посмотрели почти что 30 миллионов кинозрителей. Хотя его супруге — Музе Крепкогорской все же больше нравились «Офицеры». Но для становления молодого актера роль фильма «Жестокость» нельзя преуменьшить…

После съемок картины Владимиру Николаевичу предложили отдохнуть. Но он уже знал, что его время неотвратимо приближается к завершению. К началу 60-х годов это был уже не тот человек, с румяными щеками. Вот как вспоминал о нем Владимир Тендряков, по чьим повестям Скуйбин снял фильмы «Суд» и «Чудотворная».

Памятник от Тендрякова

«Когда мне бывает тяжело, когда приходят минуты отчаяния, я вспоминаю Володю Скуйбина. Трудности, с какими я сталкиваюсь, не идут в сравнение с теми, что переносил он. Он никогда не позволял себе проявить слабость. Вспоминая его, я начинаю стыдиться и собственного малодушия…

Его пальцы с трудом держат карандаш и ручку, но он пишет режиссерский сценарий. Он, раскинувшись в кресле, репетирует с актерами, пропуская их десятками за день, въедаясь в каждого, испытывая, споря, отыскивая нужных.

Поражен спинной мозг — вянут руки, сохнут ноги, сдают голосовые связки. Поражен спинной мозг, но не мозг головы. По-прежнему взгляд ясный и проницательный, по-прежнему удивляет память этого человека, вместительная, острая, натренированная, подчас подвергающая меня в смущение. Он может посрамить любого искусствоведа, занимающегося живописью, в литературе Скуйбин осведомлен больше меня, профессионала-литератора, история кино известна ему до мельчайших подробностей, его медицинские познания не уступают врачу. Мозг живет, незаурядный мозг волевого человека.

Наверное, это единственный во всей мировой истории кинематографии случай — почти совершенно парализованный человек справился с такой трудоемкой работой, как съемка фильма. А он еще находил время читать, он был в курсе всех событий, знал все новинки литературы…"

Я не случайно привел такой большой отрывок. Это, вне всяких сомнений, памятник Владимиру Скуйбину от писателя Владимира Тендрякова.

Любимая муза Эльдара Рязанова

Владимира Николаевича не стало 15 ноября 1963 года. Но так получилось, что самые близкие ему люди — супруга и сын — внесли свой вклад в дело развития кинематографии. Нина Григорьевна сама растила Колю, но в начале 70-х познакомилась с перспективным кинорежиссером Эльдаром Рязановым. Любовь подкралась к ним, как убийца из-за угла. Чувство было настолько большим, что Нина и Эльдар буквально не могли друг без друга ни секунды! Она работала редактором в издательстве «Искусство», затем перешла главным редактором объединения киноработников на «Мосфильме». По сути, ни один рязановский фильм не обошелся без деятельного участия Нины Григорьевны.

А это и были те фильмы, которые позволили Рязанову стать легендарным режиссером — «Ирония судьбы, или С лёгким паром!», «Служебный роман», «Вокзал для двоих», «Жестокий романс». Воистину — умная женщина способна привести мужа на самый высокий пьедестал. Ее очень любили и актеры, и операторы, казалось, Нина Григорьевна может найти общий язык даже с истуканом с острова Пасхи…

Ее не стало в 1994 году, Нина Григорьевна Скуйбина-Рязанова скончалась от рака. А Николай Скуйбин стал режиссером. Он снял несколько фильмов, в том числе и такие известные, как «Кто стучится в дверь ко мне?», «Бомж: без определенного места жительства» и другие…

Так что фамилия Скуйбин до сих пор на слуху…