Как рок упаковали в симфоническую обертку? История песни MOODY BLUES «Nights in White Satin»

Первое же серьезное слияние симфонической аранжировки с электро-рок-ритмами произошло всего лишь через несколько месяцев после «Пеппера» — на альбоме группы THE MOODY BLUES «Days of Future Passed».

Надо сказать, что с 1964 г. и до этого момента «унылые блюзмены», в полном соответствии с названием, играли в основном ритм-н-блюз. Но постепенно успех их покинул, и они задолжали изрядную сумму звукозаписывающей компании DECCA. И тогда компания предложила им рассчитаться с долгами весьма оригинальным способом.

Как раз в это время британский лейбл «Decca» разработал новый стереоформат «Dream Stereo Sound» и дал MOODY BLUES задание записать (в качестве рекламы формата) 9-ю Симфонию польского композитора Дворжака «Из Нового Света». Для этого группе даже выделили целый Лондонский Фестивальный симфонический оркестр под управлением Питера Найта.

Однако постепенно работа над Дворжаком была заброшена, и группа (поначалу втихаря) стала готовить свой собственный материал, при этом по полной используя весь предоставленный арсенал средств.

Как раз к этому времени в группе произошли замены. Приход новичков — Джастина Хейворда (гитара, вокал) и Джона Лоджа (бас) совпал с радикальным изменением подхода к музыке. В духе новых тенденций MOODY BLUES замахнулись на целую концептуальную работу. Изыски и сложность тогда были в цене, о чём свидетельствовало уже название альбома — «Дни прошедшего будущего».

Аннотация была не хуже:

«Здесь, где смешаны эмоции и креативность — где поэзия, бит-группа и симфонический оркестр подпитывают друг друга вдохновением — The Moodys решили написать картину дня обычного человека, которая ничего не берет от ностальгии о прошлом и ничего не добавляет к возможностям будущего».

Проще говоря, концепция заключалась в том, что песни должны были изобразить один день человека — с утра до ночи. Песни так и назывались: «Начало дня», «Заря», «Утро», «Обеденный перерыв», «После обеда», «Вечер», «Ночь». Последней из них, которая полностью называлась «Nights in White Satin» («Ночи в белом атласе»), было суждено стать самой известной композицией MOODY BLUES.

Написал и спел её один из «новобранцев» — Джастин Хейворд.

Д. Хейворд:
«Я написал нашу самую известную песню еще в 19 лет. Текст возник сам собой и был автобиографичен. Я как раз находился в конце одного любовного романа и в начале следующего».

В поисках красивой метафоры Хейворд вспомнил о белых атласных простынях, недавно подаренных ему девушкой (нет, не той, которая его бросила).

Д. Хейворд:
«Просто они оказались в моём чемодане. Выглядели они очень романтично, но на поверку оказались совершенно непрактичными».

Ночи в белом атласе
(перевод DD)

Ночи в белом атласе никогда не закончатся,
Письма, что я написал, никогда не отправятся,
Я не замечал красоты до того, как увидел эти глаза,
Вот в чем правда, я не могу сказать большего…

Потому что я люблю тебя, да, я люблю тебя, о, как я люблю тебя…

Глазею на людей, некоторые держаться за руки,
Они не могут понять того, через что я прохожу,
Некоторые пытаются сказать мне, что мысли не защитят,
И в конце ты станешь тем, кем хочешь быть…

Ночи в белом атласе никогда не закончатся,
Письма, что я написал, никогда не отправятся,
Я не замечал красоты до того, как увидел эти глаза,
Вот в чем правда, я не могу сказать большего…

И я люблю тебя, да, я люблю тебя,
О, как я люблю тебя, как люблю тебя…

Когда Хейворд принёс новую песню в студию, его коллеги поначалу не слишком ею впечатлились. До тех пор, пока Майк Пиндер не начал играть струнную партию в конце каждой строчки. Это звучало так красиво, что остальные тоже включились в работу над песней.

В связи с тем, что многие слышали «Nights in White Satin» в основном на сборниках и по радио, далеко не каждый знает, что на альбоме песня была значительно длинней. На синглах урезали оркестровые проигрыши во вступлении и финале, а также стихотворение «Поздняя жалоба», которое написал клавишник Майк Пиндер и продекламировал барабанщик Граэм Эдж.

Глубокий вдох,
Наступает темнота,
Вижу, как гаснут огни
В каждой комнате,
Люди в гостиной
Оборачиваются и плачут,
Очередной день впустую
Потраченной энергии…

Страстные любовники
Сражаются как одно целое,
Одиночка жаждет любви
И у него никого нет,
Новая мать поднимает И кормит грудью своего сына,
Пожилые люди
Хотят помолодеть…

Шар с ледяным сердцем
Управляет ночью,
Удаляет цвета
Из поля нашего зрения,
Красный стал серым,
А желтый — белым,
Но нам решать,
Что правда,
А что иллюзия.

Надо сказать, что пластинка была по-настоящему коллективной работой. Авторами всех песен на ней значились «Redwave/Knight»: Redwave — это общее название участников группы, а под «Knight» подразумевался дирижер оркестра Питер Найт, который, собственно, и упаковывал песни в симфообертку (а также написал интерлюдию).

Забавно, что в сингловой версии «Nights in White Satin» работу Найта мы не слышим (оркестр вступал в финале, который обрезали). Например, соло на флейте сыграл Рэй Томас, а струнные партии имитировалось меллатроном Майка Пиндера — инструментом на тот момент новым, модным и перспективным.

Меллатрон представлял собой некий прообраз синтезатора. Каждая его клавиша включала определённую магнитную петлю, на которой был записан какой-нибудь инструмент (например, скрипка) — причём в заданной тональности. Надо сказать, что группе очень повезло, что Майк Пиндер работал в компании, производящей меллатроны, и был редким музыкантом, который мог обслуживать на сцене этот громоздкий, сложный и капризный инструмент.

Д. Хейворд:
«Когда я слушаю пластинку, то там — такое большое пустое пространство и замечательное эхо, характерное для студий „Decca“. В песне есть загадочная сила. Я думаю, что она сформировала звук MOODY BLUES».

Новый альбом взамен обещанного Дворжака, безусловно, вызывал у «Decca» опасения. Но риск оправдался. Вышедший в ноябре 1967 года «Days of Future Passed» сразу занял 27-е место в британском хит-параде. Достоинства нового стиля и системы звукозаписи были налицо. Симфорок доказал свою состоятельность.

Синглу «Nights in White Satin» повезло меньше. Даже в урезаном виде он казался слишком длинным для ротации по радио. И лишь после успеха таких длинных синглов, как «Hey Jude» BEATLES и «Layla» Эрика Клэптона, группа решила переиздать песню. И в 1972 году она, наконец, получила заслуженную славу: № 2 — в США, № 9 — в Британии.

В 1979 году «Nights in White Satin» чуть было не попала в саундтрек фильма Ф. Копполы «Апокалипсис сегодня», но затем режиссер отдал предпочтение другой знаменитой песне 1960-х — «The End» группы DOORS. Впоследствии «Ночи в белом атласе» включит в свой фильм «Казино» (1995) другой именитый режиссер — Мартин Скорцезе.

Из каверов тут же вспоминается версия поп-певицы Сандры 1995 г. с запоминающимся клипом в стиле восточных сказок.

Можно также отметить — с одной стороны — сладкоголосую италоязычную версию группы IL DIVO «Notte di luce» и — с другой стороны — жесткую «металлическую» версию польской группы CEMENTERY OF SCREAM.

Самому же Хейворду больше всего понравился кавер 2010 года от американской соул-певицы Бетти Лаветт. По его мнению, он вышел даже лучше исходника. Не знаю, как насчёт «лучше», но в оригинальности подхода певице не откажешь.

Напоследок стоит упомянуть забавную историю, которая произошла с группой BARCLAY JAMES HARVEST.

Однажды какой-то желчный критик обозвал их музыку «МУДИ БЛЮЗОМ для бедных». На что лидер группы Джон Лиз ответил блестящим ироничным ходом, а именно — написал песню, которую так и назвал «Poor Man’s Moody Blues». Песня была сознательно стилизована под «Nights in White Satin», а припев полностью повторял текст из нее. Однако мелодия была совершенно оригинальной, и песня, назло критику, оказалась весьма успешной.