«Верующий в человека»: кто такой Эрих Фромм?

Чем он знаменит?

Начнем с того, что именно Фромм ввел термин «общество потребления». Причем было это в 20-х годах прошлого века, задолго до современного бума потребления. Современное общество с полным правом носит это название — и значит, ученый не ошибся в прогнозах развития общества. Уже в первой половине 20 века он описал «социальный характер» «человека потребляющего».

Я не смог выяснить, когда появилось и кем придумано само понятие «социальный характер», но несомненна заслуга Фромма в анализе этого явления.

В классическом психоанализе считается, что типы характера формируются в связи с прохождением определенных стадий психосексуального развития. Фромм, взяв за основу те же типы характера, связал их с влиянием того или иного типа общества. Само общественное устройство «подгоняет» индивида под себя, формируя тот тип социального характера, который будет востребован в данном обществе. По сути, социальный характер — это адаптация индивида к обществу.

В общих чертах, Фромм выделял продуктивный тип характера и четыре непродуктивных: рецептивный, авторитарный, накопительский и рыночный (не станем останавливаться на этой теме, которой стоит посвятить отдельную статью). Скажу только, что характер — это комплекс стереотипов, замещающий человеку инстинкты. Мы поступаем «в соответствии с характером» — вот только характер отнюдь не дан нам изначально, а формируется под влиянием социума с одной стороны и личностных особенностей с другой.

В изначальной же природе человека Фромм видел не только биологические инстинкты (к чему склонялся ортодоксальный психоанализ). Еще в 20-е годы психоаналитик Фромм заговорил о человеке как о существе, имеющем, помимо биологической, еще и специфически человеческую природу. В его концепции человеческая натура не ограничивается биологическими инстинктами. Фромм видел в человеке, помимо голода и сексуального инстинкта, и иные базовые потребности. Например, изначально присущее нам стремление к реализации своего творческого потенциала. Отказ от раскрытия специфически человеческих потребностей влечет не меньшие душевные страдания, чем невозможность реализовать потребности биологические.

Именно неумение согласовать биологическое и человеческое и составляет суть внутреннего конфликта, внутренней раздвоенности человеческой природы. Получив свободу от природы, не будучи детерминирован инстинктами, человек не умеет этой свободой распорядиться. Возврат в прежнее неосознанное состояние, в «лоно природы», к животной неосознаваемой простоте, невозможен. Но существует иной путь — отказаться от свободы, став частью чего-то большего, идентифицировав себя с социальным слоем, государством, социальной ролью. Такая идентификация (по сути, тот самый «социальный характер») действительно избавляет нас от необходимости делать собственные жизненные выборы. Одновременно она оставляет нам возможность развиваться, реализовывать себя, лишь в определенных рамках, предусмотренных данной ролью. Но социальный характер порождается потребностями конкретного общества, которое обычно не нуждается в самостоятельных индивидах. Такой характер призван не помочь человеку стать счастливым, а сделать его удобным в социуме.

Кроме того, ощущение себя частью чего-то большего избавляет нас от ощущения одиночества. Человек, конечно, существо социальное. Но чувство отдельности от остальных людей, от природы, от мира свойственно человеку и связано с самоосознанием. Вернуться к безопасному досознательному состоянию невозможно, зато можно стать частью нации, страны, социальной группы… И вот ты уже не один, пусть и ценой «отсекания» части личности, не вписывающейся в установленные рамки.

Фромм характеризует эти способы самоидентификации как «бегство от свободы» (именно так называется изданная в 1939 г. книга). И предлагает иной путь: новое единение с миром возможно лишь сознательно, через реализацию своей самости, своих подлинных потребностей; единение с социумом через продуктивный труд и любовь. Именно так негативная «свобода от» превращается в продуктивную «свободу для»: для реализации человеческого (а не животного, биологического) потенциала, для установления межличностных отношений, основанных на взаимном знании и уважении.

Кстати, Фромм едва ли не первым из психологов-практиков заговорил о любви как подлежащем изучению феномене. Этому посвящена отдельная работа «Искусство любить», где перечисляются необходимые составляющие подлинной любви: забота, ответственность, уважение, знание. Я особо отметил бы последнее: знание объекта любви. Без знания, понимания сути того, кого мы любим, невозможны ни подлинная забота (как можно заботиться, не зная подлинных потребностей любимого?), ни уважение к нему. Без знания мы любим не реального человека, а свое представление о нем.

Касался Фромм и вопросов веры и религии. Потомок раввинов, хорошо знакомый с иудео-христианским учением, Фромм обращался и к буддизму. В мировых религиях его интересовало жизнеутверждающее начало, продуктивность, возможность установления новой гармонии между человеком и миром. Психологическая концепция мифа о грехопадении; гуманистическое начало в учении ветхозаветных пророков; социальная ситуация во времена возникновения христианства; идея мессианства; эволюция христианских идей — это лишь основные темы исследования.

Те же гуманистические идеи Фромм видел и в марксизме, который к тому времени был сильно искажен. Фромм популяризировал то, что считал подлинным, первоначальным учением Маркса, делая акцент не на экономических, а на гуманистических его сторонах.

А вот психоаналитические идеи Фромм подверг серьезной переработке. В то время сознание — «культурный слой» психики — виделось как бы надстройкой над бездной диких страстей, прорывающихся сквозь контроль в виде симптомов, сновидений и случайных действий. Предполагалось, что воздействие культуры призвано взять глубинные инстинктивные потребности под контроль, дать им реализовываться в дозволенной, цивилизованной форме. По большому счету, в такой картине мира полноценное удовлетворение глубинных потребностей невозможно — такова плата за цивилизованность. Но там, где предшественники видели лишь биологические инстинктивные потребности («голод и сексуальность»), Фромм обнаруживает не менее мощные и неотъемлемые специфически человеческие потребности, неудовлетворение которых ведет к личностным искажениям. Это потребности: в связях с другими людьми, в системе ориентации, в самоидентичности, в творчестве…

Последней работой Фромма стала «Анатомия человеческой деструктивности» — объемное исследование проблем агрессивности. Существенную часть книги занимает полемика с приверженцами инстинктивистского подхода, считающими агрессию (например, накапливающуюся и требующую периодического выхода) нормой. Фромм остается верным себе и своей вере в человека. Деструктивность, по его мнению, вообще не присуща нам и является лишь следствием серьёзных личностных искажений. Он развернуто анализирует биографии и характер личностей, отличившихся деструктивными проявлениями — в частности, Гитлера. Конечно, они заочны и не бесспорны, но внимания однозначно заслуживают.

И как обычно, Фромм тщательно классифицирует изучаемый предмет, выделяя ряд принципиально различных разновидностей агрессии. Прежде всего, это агрессия доброкачественная и злокачественная. Первая имеет множество разновидностей: это оборонительная агрессия; игровая (например, в спортивных или иных состязаниях); агрессия как самоутверждение. Все эти виды агрессии в принципе свойственны и животным. Злокачественная агрессия не связана ни с выживанием, ни с жизнеутверждением. Напротив, ее проявления сочетаются с жестокостью и разрушительностью, деструктивностью. Эта форма агрессии является специфически человеческой.

Вообще Фромм был прекрасным классификатором, отличаясь великолепными формулировками. В психологических словарях вы встретите немало его определений, емких и точных. А разработанная Фроммом концепция здорового общества выглядит далеко не утопической. Только все, как обычно, упирается в человеческий фактор…