Что держит Атлант на своих плечах?

Так вот, громовержец Зевс победил воевавших с ним братьев-титанов и, естественно, их наказал. Кого-то заточил в подземелье Аид, в греческий ад. А титана Атланта (или Атласа), брата небезызвестного Прометея, сослал на край земли, приказав подпирать могучими плечами небесный свод.

Край земли у древних греков находился далеко на западе. Средиземное море, жизни без которого они не представляли, там тоже заканчивалось. Вернее, не заканчивалось, а превращалось в бескрайний Океан. Туда, за узкий пролив, греческие мореходы предпочитали не выходить.

Держать небо — тяжкая работа. В этом убедился могучий Геракл. Один из его подвигов — похищение золотых яблок из сада Гесперид. Геспериды (они же Атлантиды) были дочерьми титана Атланта, которые поселились неподалеку от места ссылки своего отца, то есть на нынешнем марокканском берегу Средиземного моря. Здесь они насадили сад, в котором росла яблоня с золотыми яблоками. Яблоню охранял змей. Знакомая мифическая конфигурация, не правда ли? Яблоко и змей — мы про это где-то уже читали.

Геракл ходил вокруг сада, примеривался, присматривался к змею. Одним словом, разрабатывал план операции. Вдруг видит: к берегу причалили корабли, а на них — посланцы египетского царя. Эти ребята оказались натуральными разбойниками и похитили из сада, из-под дерева, спящих девиц. Геракл такого безобразия снести не смог. Вскипел, выскочил из засады, догнал разбойников и покарал. А девушек освободил. И привел их к отцу, подпирающему небо.

Атлант растрогался, может быть, даже всплакнул. «Эх! — говорит. — Дай-ка я тебя вознагражу! Чем богат, тем и рад. Хочешь золотых яблок с моего дерева?»

Гераклу этого только и нужно было. «Хочу!» — отвечает.

«Так позволь же мне на минуту отлучиться, яблочек сорвать. Подержи небо, будь другом! Ты же сильный!»

Ну, Геракл плечи под небесный свод подставил, а Атлант, радостный, убежал.

Тут-то Геракл и понял, каково оно, небо держать. Небесный свод оказался тяжеленным. Давит, проклятый! Так давит, что ноги в камень уже по колено ушли и дальше уходят! А Атланта все нет и нет. Он, наверное, от радости еще и пообедать дома с дочками решил, да выпить. В самом деле, куда спешить, коли сам Геракл твою службу исполняет?

Так оно и было. Разнежился Атлант и даже подумывать начал, а стоит ли к Гераклу возвращаться, небо обратно на свои плечи принимать? Только вдруг видит Атлант: небесный купол стал на сторону крениться. Полярная звезда куда-то в зенит поехала. Ах, батюшки, да это Геракл балуется! Схватил Атлант обещанные яблоки — и бегом к тому месту, где Геракла тяжестью небесного свода уж по пояс в землю вогнало. Может быть, и по самую макушку вогнало бы его, не обопри Геракл небосвод на две подвернувшиеся рядом скалы. Ну, Атлант героя из земли вытащил, грязь с его тела стряхнул, яблоки с благодарностью вручил, а небо, вздохнув, снова на плечи себе водрузил.

Так это было или не так, сейчас сказать трудно. Но океан, который к западу от этих мест начинается, и доныне Атлантическим зовут. А две скалы, высящиеся на обоих берегах пролива, греки назвали Геракловыми столбами. Эти столбы на гербе Испании до сих пор изображены.

Атлант же, поддерживающий небо, дал название архитектурной детали, мужской фигуре, которую ставят вместо колонны для поддержки балконов или карнизов. И красиво, и функционально.

Самые известные из атлантов — это те, которые поддерживают портик Нового Эрмитажа в Санкт-Петербурге. Именно их прославил своей песней А. Городницкий.

Но жить еще надежде
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.

У меня, уроженца южного города Мелитополя, на памяти и другие атланты. Два здоровенных бородатых полуголых дядьки поддерживали (и до сих пор поддерживают) эркер в здании, которое до революции принадлежало какому-то купцу, а потом было отдано городской типографии и газете «Радянський степ». Советская, то есть, степь.

Атлант был любимым героем у многих скульпторов. Чаще всего титана изображали могучим мужиком во всей красе его напряженного тела. А на плечи ему водружали не небесный свод, а небесный глобус. Свод-то как изобразишь?

Атлант-Атлас был изображен на титульной странице знаменитого картографического сборника, который напечатал в 1585 году картограф Герард Меркатор (Gerhardus Mercator) (1512−1594). По этому рисунку книгу стали называть «Атласом Меркатора». А через некоторое время «атласом» (с маленькой буквы) называли уже любой сборник карт.

Надо сказать, что выход из печати «Атласа Меркатора» стал выдающимся событием для всех мореходов. После этого события карты перестали быть секретными.

До этого у каждого капитана были свои карты, которые назывались портуланами. На эти карты капитан с тщанием наносил все подробности земного рельефа, выявленные в ходе плавания. Их держали в тайне, их передавали по наследству. И зачастую они были самой главной добычей на захваченном корабле.

Например, по приказу своего адмирала Пири Реиса (1465−1554) все турецкие капитаны в первую очередь конфисковывали на захваченных ими судах карты. А поскольку флот Османской империи контролировал все Средиземное море, в руках Пири Реиса через некоторое время оказалось огромное количество карт. Это позволило ему в 1513 году выпустить карту мира, на которой очень подробно были изображены берега Средиземного и Черного морей, береговая линия Южной Америки и даже Антарктида! И это при том, что турецкие корабли никогда не выходили за пределы Средиземного моря. Вот что значит хорошо поставленная разведка!

Карта Пири Реиса была «выпущена в свет» в роскошном, но единственном экземпляре. Ее вышили разноцветными шелковыми нитками на шкуре лани. И то сказать, предназначалась она для самого султана.

Меркатор же в 1585 году напечатал свой «Атлас» для всех массовым для 16-го века тиражом. Нечего и говорить, весь тираж был раскуплен. А потом так же быстро раскупили дополнительные тиражи и новые издания, дополненные новыми картами. Атласы Меркатора очень скоро вытеснили потаенные капитанские карты-портуланы. А сам Меркатор стал, вероятно, самым знаменитым человеком, рожденным во Фландрии. Не зря во многих городах нынешней Бельгии, которая сейчас включает территорию бывшей Фландрии, ему поставлено множество памятников с неизменным глобусом, который знаменитый картограф, в отличие от Атланта, держит в руке, а не на плечах.