Русская музыка: какая она? Петр Чайковский и его «Славянский марш»

Это до сих пор для меня загадка, хотя сама с любовью и почтением отношусь к музыке нашего композитора. Но столь массовая любовь и почитание в мире — всегда повод задуматься и попытаться найти объяснение этому явлению. Вряд ли у меня здесь это получится — сложно. Но можно попробовать поближе присмотреться к двум произведениям Чайковского и на этих примерах что-то понять.

Что любопытно — оба произведения написаны по заказу. К заказной работе у человека может быть самое разное отношение, но часто случается так, что именно такая работа рождает свои шедевры.

Второе, что объединяет оба произведения — военно-историческая тема. Одно произведение посвящено более далекому, но грандиозному историческому событию — войне 1812 года. Второе — «сиюминутному», современному, войне, которая происходила в данный момент.

Объединяет эти произведения и то, что в них были использованы народные темы. Объединяет их и то, что в обоих звучит гимн Российской Империи «Боже, царя храни».

Одно из этих произведений — увертюра «1812 год». Чуть ли не самая любимая и самая исполняемая в мире. С ее «Марсельезой» как «темой французов», с ее русской народной песней «У ворот, ворот батюшкиных» и православной молитвой «Спаси, Господи, люди твоя», с ее «Боже, царя храни» и пушечными выстрелами.

Сейчас даже трудно представить, что музыка писалась по заказу и к работе Чайковский приступил с неохотой. Заказ предполагал три варианта: к открытию Всероссийской выставки 1881 года, либо по случаю 25-летия коронации Александра II, либо на открытие Храма Христа Спасителя в Москве.

Из писем П. И. Чайковского видно, что будущая работа не вызвала у него большого энтузиазма:

«Ни в юбилее высокопоставленного лица (всегда бывшего мне порядочно антипатичным), ни в Храме, который мне вовсе не нравится, нет ничего такого, что бы могло поддать мне вдохновение».

Но работа есть работа:

«…Я вовсе не расположен к работе. Тем не менее слово исполню».

Это первоначальное отношение вызывало и опасения по поводу дальнейшей судьбы «заказного» произведения:

«Увертюра будет очень громка, шумна, я писал ее без теплого чувства любви, и поэтому художественных достоинств в ней, вероятно, не будет».

Мог ли композитор предполагать, что художественные достоинства человечество оценит очень высоко, сразу и навсегда? И дело не только в эффектности музыки, но и в настоящем, глубоком и искреннем чувстве, которое пронизывает музыку. Человечество умеет это слышать, понимать и ценить.

Увертюра «1812 год» заслуживает отдельного описания. А ко дню рождения П. И. Чайковского я хочу напомнить о другом произведении — «Славянском марше». Оно было написано немного раньше и посвящено Сербско-турецкой войне 1876−1877 гг.

Первоначально марш так и назывался — «Сербско-русский марш», но перед изданием сам Чайковский переименовал его в «Славянский». Музыка писалась в пользу общества Красного креста и в помощь раненым добровольцам из России.

Казалось бы — политизированное и идеологизированное сочинение. В «Славянском марше» тоже звучат народные темы — в данном случае это сербские народные песни («Солнце ярко не сияет одинаково» и др.). Вся первая часть посвящена поэтому борьбе сербов против Турции. Дальше — вступление России, «Боже, царя храни» и кода-триумф.

Сочинение вызвало фурор. Все первые концерты — на бис целиком. В газетах писали:

«…едва ли не самая замечательная иллюстрация общественного настроения из всех художественных произведений всех родов искусства, которые были вызваны совершающимися у всех на глазах событиями».

Музыку Чайковский написал за пять дней. Не менее интересна история о том, как он сам начал дирижировать своим «Маршем». Дело в том, что в отличие от блестящих оценок по композиции, инструментовке, игре на рояле и органе, по дирижированию в консерватории он получил оценку «удовлетворительно». Дирижирование — серьезная работа: держать в руках целый коллектив (оркестр) и держать одновременно зал (при этом стоя к нему спиной). Возможно, П. И. Чайковский был довольно замкнутым человеком, даже застенчивым, весь опыт дирижирования до этого был для него самого не самым убедительным.

«…дирижерство, конечно, дается мне с некоторым трудом и требует сильного напряжения всей нервной системы. Но я поборол свою природную застенчивость».

Однако после победного исполнения «Славянского марша» Чайковский всегда будет дирижировать сам. Только в следующем после написания году — по всему миру, от Тифлиса до Нью-Йорка. Там же разносилась по миру и его музыка, в том числе большим успехом пользовалось исполнение «Славянского марша». На сайте Кеннеди-центра написано, что именно им часто заканчивались концерты в городах США, под бурные аплодисменты и возгласы.

В советское время оба произведения были не то чтобы под запретом, но исполнялись редко, а гимн «Боже, царя храни» заменялся на «Славься» Глинки. Сейчас Увертюра «1812 год» звучит непрерывно везде, даже на государственных праздниках других стран. Как написала приятельница из США в День независимости: «сижу на ступеньках, слушаю «1812». Исполняется уже часто и у нас — особенно по торжественным поводам. Что касается «Славянского марша» — трудно поверить, но в первозданном виде в самой России он был восстановлен только в 1990 году.

«Славянский марш» Чайковского исключительно популярен у южных славян. Достаточно прочитать восторженную статью сербской музыкальной журналистки Милки Кресоя для Т В Культуры. Но это как раз более чем понятно. А смотришь на лица исполнителей или лица слушателей, читаешь тысячи комментариев к каждому ролику — и снова дивишься тому, с какой любовью принимают музыку Чайковского во всем мире. Даже «обычный» военный марш, Сербско-русский марш, Славянский марш…

И нам неплохо бы тоже периодически вспоминать своих гениев. А лучше — почаще.