Экономика трудолюбия
Принципы св. Иоанна Кронштадтского — путеводный ориентир для «Ноя», но время вносит свои коррективы в «экономику» трудовых домов. Известному пастырю присылали пожертвования со всей России, а насельники «Ноя» живут в основном за счет собственных средств. Примерно половина их заработка уходит на уставные цели (аренда домов, питание, медицинское обслуживание), другая половина — их законная зарплата.
Когда дела у «Ноя» шли неплохо — на стройках находилась подсобная работа, за которую регулярно платили, — удалось даже скопить некоторый «стабилизационный фонд». Руководители домов трудолюбия сообща решали, как лучше распорядиться этими деньгами. Кстати, руководители домов — это не нанятые извне сотрудники, а хорошо себя зарекомендовавшие бывшие бездомные. Ведь чтобы по-настоящему управлять домом, необходимо в нем жить.
Идея, куда потратить средства, на первый взгляд, была неожиданной. Было решено создать отдельный «социальный» дом, в котором будут проживать бездомные старики, женщины с детьми, инвалиды. Этим людям не по силам тяжелая физическая работа, но они могут готовить еду, вести хозяйство, следить за порядком.
Помощник Емилиана и один из «ветеранов» «Ноя», Игорь Петров, считает, что организация такого соцдома стала настоящим чудом: «Вы подумайте: люди не только сами выкарабкиваются, начинают нормальную трудовую жизнь, но и могут позволить себе помочь тем, кому еще хуже, совсем беспомощным. Есть известная молитва: „Господи, когда мне совсем плохо, пошли мне того, кому еще хуже“. Так у нас и получилось».
Дети «Ноя»
В домах трудолюбия многое происходит, здесь кипит жизнь.
Люба, мама младенца Оленьки, на днях получила предложение руки и сердца от одного из жителей приюта. Кстати, за годы существования «Ноя» было сыграно шестнадцать свадеб.
Так, молодые ребята Алексей и Наталья, оба с непростой судьбой, встретились в «Ное» и решили не разлучаться. Он из детдома, она из Молдавии. На их скромной свадьбе, которая состояла из официальной части в небольшом рабочем кабинете и 15-минутной фотосессии, присутствовало всего пять человек, считая фотографа. Вместо торжества и шампанского были мудрые напутствия и добрые пожелания. Кстати, сейчас семья самостоятельно живет в г. Сергиев-Посад, Алексей работает, Наталья воспитывает ребенка.
Некоторые жители дома, проходя реабилитацию после освобождения из заключения, получают здесь новую специальность. Так, руководитель социального дома Алексей устроил небольшую ферму: тут живут кролики, куры, козы, несколько свинок. А недавно пришедший после освобождения Максим постиг основы кролиководства: теперь он знает, как от двадцати восьми подаренных приюту кроликов получить в шесть раз больше потомства.
Пожилой инженер-атомщик Виктор осваивает специальность бухгалтера, хотя и не оставляет надежды вернуться к своей основой профессии.
Успешный в прошлом режиссер Анатолий руководит здесь небольшой артелью по изготовлению венков для кладбищ. В приюте рады любой работе, а сам Анатолий с грустной самоиронией говорит о том, что его нынешнее положение помогло ему многое переосмыслить в жизни.
Переосмыслить, переоценить… В этом помогают и жизненные обстоятельства, и молодой священник, о. Димитрий, который не только приглашает обитателей социального приюта в церковь неподалеку, но и еженедельно проводит с ними беседы. Как признаются жители, батюшка вызывает доверие и интерес, он говорит так искренне, что трудно ему не поверить. Многие впервые знакомятся здесь с Евангелием, с духовной и церковной жизнью, а некоторые даже принимают крещение.
Как выжить социальному дому?
Социальному дому помогают существовать и развиваться другие, рабочие филиалы «Ноя». Кроме того, находятся люди, готовые пожертвовать средства или вещи. Благодаря их совместным усилиям проект держится, инвалиды и мамы с детьми не остаются без еды и крыши над головой.
Многие жители социального дома имеют хронические заболевания, но могут получить медицинскую помощь только в период крайнего обострения, при вызове «Скорой». Почти всем им требуется обследование и постоянное лечение, включая прием препаратов, что стоит немалых денег при отсутствии медицинского полиса. Полис ОМС можно получить только после восстановления всех документов, а это занимает не один месяц. Сейчас в приюте находится десять человек, среди них двое детей, которым необходим ежедневный прием препаратов, а некоторым — обследования и операции.
При этом жители этого приюта тоже не сидят сложа руки — каждый выполняет то, что ему по силам. В основном это домашняя работа и ремесло. Здесь шьют постельное белье и рабочую униформу, делают венки из искусственных цветов, мастерят мебель для других домов, изготавливают церковные свечи, работают на недавно созданной кроличьей ферме.
Система трудовых домов довольно устойчива и вполне может быть самоокупаемой. Но кризис всерьез ударил по всей экономике «Ноя». С января 2015 года в Москве и области было свернуто более 50% строек. Работу найти все труднее, да и работников в летний период традиционно становится меньше, ведь летом на улице не замерзнешь.
«Основные дома кое-как еще „выходят в ноль“, — рассказывает Емилиан, — а вот на содержание социального приюта, который обходится минимум в 800 тыс. руб. в месяц, денег уже нет». Ситуация становится критической. Он не может представить себе, что обитателей социального дома придется опять выгнать на улицу. Если вы спросите Емилиана о планах на будущее, то услышите невероятное: «Отец Иоанн Кронштадтский ставил задачу увести с улиц ¾ бездомных. Мы тоже хотим, чтобы ¾ московских бездомных ушли с улиц и получили шанс вести трезвую трудовую жизнь». А еще он сокрушается, что не может брать в социальный приют «более тяжелых», в том числе инвалидов-колясочников, ведь там узкие крутые лестницы на четвертый этаж. Емилиан говорит: «В идеале, мы сможем брать с улицы любого, кто хочет измениться и готов не пить и работать».
Что для этого нужно? От государства — почти ничего. Наоборот, модель «Ноя», могла бы сэкономить государству огромные деньги. Ведь сейчас на содержание одного бездомного в государственном соцучреждении выделяется сорок четыре тысячи рублей в месяц, а «ноевцам», даже в соцприюте, хватает и десяти тысяч. И главное — в государственных учреждениях не созданы условия для работы и, по сути дела, бездомность и иждивенчество, таким образом, только поощряются. А «Ной» — сам работает и даже содержит немощных!
Но кое-что от государства все-таки нужно: льготы на аренду жилья, социальная и юридическая поддержка, и, главное — помощь в обеспечении работой людей, у которых пока не восстановлены документы. Кстати, совсем недавно столичные власти одобрили идею выдачи временных удостоверений личности бездомным, чтобы те могли устроиться на работу, пока восстанавливаются их постоянные документы.
«Забота о бездомных — это та область, где государство и Церковь могли бы реально работать вместе. Число бездомных будет только расти, если мы не поддержим такие инициативы, где уже есть отлаженная структура социально-психологической реабилитации попавших в беду людей. Главное в „Ное“ — это то, что такие люди получают возможность жить и трудиться вместе, общиной. Это позволяет им удерживаться от алкоголя, не спиваться. Я считаю, что путь, который избрали Емилиан и его команда, вслед за о. Иоанном Кронштадтским, — наилучший. Его надо поддержать всем миром», — призывает настоятель храма св. Космы и Дамиана протоиерей Александр Борисов.
С 1 января 2015 года вступил в силу закон (ФЗ 442) «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», который дает возможность некоммерческим организациям стать «поставщиками социальных услуг» и рассчитывать на господдержку. Не откладывая в долгий ящик, руководители «Ноя» подали заявку, но она была отклонена. Видимо, по мнению чиновников, сегодня иные социальные услуги оказались достойны государственной поддержки.
Однако руководители домов трудолюбия «Ной» не устают уповать на помощь Бога, людей и государства. Не оставим же эту надежду безответной! Наша поддержка этим самоотверженным людям, взвалившим на свои плечи огромный труд, сейчас действительно необходима.
Что же конкретно нужно? Волонтеры, готовые выполнить разовые поручения (например, отвезти лекарства лежащей в больнице беременной женщине — подопечной приюта; сопроводить человека в посольство, чтобы он мог начать оформлять документы; свозить людей в поликлинику и прочее). Всегда нужны памперсы и детское питание, бытовая химия и средства личной гигиены, консервы, теплая одежда, бытовая техника, лекарства, точный перечень которых можно узнать у руководства «Ноя».
На сайте дома трудолюбия «Ной» дается постоянный отчет о полученной помощи, ее использовании, а также подробная летопись событий, происходящих в домах трудолюбия и в жизни их обитателей.
Если вы можете помочь, пишите и звоните:
Емилиан Сосинский, директор приюта «Ной»
тел.:
E-mail: domtrudnoi@ya.ru
Спасибо на добром слове, Карл-Август Аванти. У американцев и мафия - с американским колоритом. В Италии, кроме сицилийской мафии есть еще...