• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Валентина Пономарева Грандмастер

Мария Волконская. Как добиралась до «глубины сибирских руд» жена декабриста?

Юная красавица Мария Раевская, дочь прославленного генерала Н. Н. Раевского, героя Отечественной войны 1812 года, и правнучка М. В. Ломоносова, в августе 1824 года стала невестой. К ней посватался князь Сергей Григорьевич Волконский, блестящий генерал-майор, орденоносец, не раз отличавшийся в сражениях с французами в былую войну. В январе следующего года Мария Николаевна стала его женой.

М. Волконская и С. Г. Волконский Фото: общественное достояние

Молодые прожили по-семейному всего три месяца, после чего по разным обстоятельствам больше полугода находились поврозь. В близком окружении молодожёнов, правда, поговаривали, что супруги между собой не ладят, но как тогда объяснить пылкое письмо М. Волконской мужу:

«Не могу тебе передать, как мысль о том, что тебя нет здесь со мной, делает меня печальной и несчастной, ибо хоть ты и вселил в меня надежду обещанием вернуться к 11-му, я отлично понимаю, что это было сказано тобой лишь для того, чтобы немного успокоить меня, тебе не разрешат отлучиться. Мой милый, мой обожаемый, мой кумир Серж! Заклинаю тебя всем, что у тебя есть самого дорогого, сделать всё, чтобы я могла приехать к тебе, если решено, что ты должен оставаться на своем посту».

А в декабре С. Г. Волконский, едва успев отправить жену на сносях к её родителям, в имение под Киевом, был арестован по делу декабристов и заточен в Петропавловскую крепость. 2 января 1826 года, с трудом перенеся тяжёлые роды, молодая мать слегла на целых два с лишним месяца.

Едва встав на ноги после болезни, Мария заставила домочадцев рассказать правду о причине отсутствия мужа и отправилась в Петербург, несмотря на сопротивление семьи, неокрепшее здоровье и распутицу. В пути она оставила у тётки по отцу, графини Браницкой, сына, который был слаб и нуждался во врачебном уходе, таковой в доме графини был ему обеспечен по наилучшему разряду.

По прибытии в столицу выхлопотала разрешение на свидание с мужем, после которого отправилась в Москву проведать заболевшего сына и явиться к вдовствующей императрице, изъявившей желание встретиться с нею. Но во время аудиенции, к сожалению М. Волконской, царственная особа вела речь лишь о здоровье посетительницы и её родных, о погоде и прочем, не имевшем отношения к судьбе её мужа.

Прошло несколько месяцев тяжёлого духовно и физически существования: от Марии Николаевны скрывали известия о муже, прятали письма от его родственников, ей не хватало средств на жизнь… Когда, наконец, она узнала от брата, что супруга лишили титула, состояния, гражданских прав, приговорили к каторге и пожизненной ссылке в Сибирь, то объявила, что последует за ним.

Семья, разумеется, была против, но это не повлияло на принятое решение. М. Н. Волконская обратилась с письмом к государю, испрашивая разрешения отправиться вслед за осужденным супругом. Ответ с подписью «Благорасположенный к вам Николай» гласил: «…предоставляю вполне вашему усмотрению избрать тот образ действий, который покажется вам наиболее соответствующим вашему настоящему положению».

После этого состоялось тяжёлое прощание с родными, горькое расставание с ребёнком, которого запретили везти с собой. Родительский дом Мария покидала с чувством, что «умерла для семьи». Долго стояла на коленях перед кроваткой уснувшего Николино, который днём никак не мог наиграться с красной сургучной печатью на письме с разрешением на отъезд «во глубину сибирских руд».

Путь лежал через Москву, где Зинаида Волконская устроила невестке прощальный вечер, пригласив «итальянских певцов, бывших тогда в Москве, и несколько талантливых девиц московского общества». Был там и А. С. Пушкин, а также родственники других сосланных декабристов.

Дальше до Казани М. Волконская ехала почти без остановок, лишь наспех выпивая чашку чая или стакан молока на станциях. Переночевав, снова двинулась в путь. Казалось бы, многодневная езда в кибитке должна была быть уныло-однообразной, но по ходу движения время от времени что-то случалось: то сильнейшие переживания вызывала встреченная цепь каторжников, шедших по колено в снегу, то разыгравшаяся в степи метель, сбившая с пути и вынудившая пешком искать хоть какое-то укрытие.

Так продолжалось больше двух недель, пока, наконец, она не добралась до Иркутска. Там М. Н. Волконскую принял губернатор и уговаривал вернуться домой. Отказавшись, стоически перенесла обыск и дала подписку:

 — что теряет титул и согласна «переносить всё, что состояние может иметь тягостного, ибо даже и начальство не в состоянии будет защищать её от ежечасных могущих быть оскорблений от людей самого развратного, презрительного класса, которые найдут в том как будто некоторое право считать жену государственного преступника, несущего равную с ним участь, себе подобною; оскорбления сии могут быть даже насильственные»;

 — что при рождении в Сибири детей они поступают в казённые заводские крестьяне;

 — что лишается права на привезённых с собою крепостных людей;

 — что не может иметь при себе «ни денежных сумм, ни вещей многоценных».

Далее надо было переехать через Байкал в лютый мороз, когда «слеза замерзала в глазу, дыхание, казалось, леденело», добраться до Верхнеудинска (ныне — Улан-Удэ) и трястись «до боли в груди» еще 600 вёрст, при том голодая, поскольку ничего, кроме сырой, сушёной или солёной говядины и кирпичного чая с топлёным жиром на бурятских станциях не было.

Достигнув Большого Нерчинского Завода, Мария Волконская дала ещё одну официальную подписку о согласии «видеться с мужем только два раза в неделю в присутствии офицера и унтер-офицера, никогда не приносить ему ни вина, ни пива, никогда не выходить из деревни без разрешения заведующего тюрьмою».

И вот, наконец, 23 февраля 1826 года Мария Волконская добралась до Благодатского рудника (вот ведь название!), где ссыльнокаторжный Сергей Григорьевич Волконский добывал руду, чтобы помогать и поддерживать его в Сибири долгих 37 лет. С прошлого апреля до этого дня она преодолела множество физических и душевных страданий, но нужда и беда, по её собственному признанию, «вызвали смелость и в особенности терпение», позволившие духовно взлететь и обрести убеждение:

«…если даже смотреть на убеждения декабристов как на безумие и политический бред, всё же справедливость требует признать, что тот, кто жертвует жизнью за свои убеждения, не может не заслуживать уважения соотечественников. Кто кладёт голову свою на плаху за свои убеждения, тот истинно любит отечество, хотя, может быть, и преждевременно затеял дело своё».

Звучит как заповедь потомкам, не находите?

Статья опубликована в выпуске 23.02.2016
Обновлено 5.08.2022

Комментарии (27):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети:

  • В юности читала книгу про Волконскую, как она в кандалах шла в Сибирь...не помню как называлась книжка и кто ее написал, она была в двух маленьких томиках издана и название у нее было красивое, но дело не в этом, так вот я эту книгу читала не один раз, как она меня впечатлила. Да, конечно я тогда была юная девушка мечтавшая о большой и настоящей любви, понятное дело, но рассуждая и прочитав комменты подумала, а ведь книга и сейчас так актуальна, если отбросить всю эту политическую подоплеку. Я думаю Волконскую мало интересовала эту сторона, а вот ей просто хотелось быть со своим любимым вместе. И в заключение, вы кого-нибудь сейчас знаете таких, которые из такого культурного прекрасного города ухали в глушь в деревню, да еще в Сибирь. Точно, память, хвала ей, побольше бы таких женщин было, а то наоборот хотят из грязи в князи, любимая сказка для девушек Золушка

    • Лидия Богданова, спасибо. Согласна - дело не в политике. Думаю, что сейчас, как и тогда, люди были разные. Даже в семье Марии Николаевны. Мать ее, например, так и не смогла простить дочери ее поступок.
      В годы сталинских репрессий случалось, чтобы спасти детей, жены отказывались от арестованных мужей. А другие - наоборот, не отказывались даже под нажимом власти.

      Оценка статьи: 5

  • ...за что ей честь, и слава, и хвала.

    Согласен с Сергеем. От себя добавлю - И ПАМЯТЬ. Наша память о жертвенности этой женщины. И о ней самой.

    Оценка статьи: 5

  • «…если даже смотреть на убеждения декабристов как на безумие и политический бред, всё же справедливость требует признать, что тот, кто жертвует жизнью за свои убеждения, не может не заслуживать уважения соотечественников. Кто кладёт голову свою на плаху за свои убеждения, тот истинно любит отечество, хотя, может быть, и преждевременно затеял дело своё».

    Звучит как заповедь потомкам, не находите?


    Цитата в теме несколько неуместна - она
    соотносима скорее с князем, пожертвовавшим всем за свои убеждения.

    Маловероятно, что юная княгиня былы столь политизированна.. скорее, она оставила все ради любви

    за что ей честь, и слава, и хвала.

    Оценка статьи: 5

  • Да и вообще хватит идеализировать декабристов. Люди обманом вывели на верную смерть сотни солдат... Ради светлых идеалов, конечно. Только погибли на Сенатской площади почему-то в основном простые люди, а не дворяне. Пять повешенных декабристов против тысячи с лишним убитых солдат. А помним почему-то только дворян.

  • "...что лишается права на привезённых с собою крепостных людей..."

    Вот бедняга! Как и не посочувствовать!

  • Валентина, и правда, звучит как заповедь. Очень интересная, замечательная статья получилась, прочитал на одном дыхании.
    Недаром декабристам и их женам многие писатели и поэты посвящали свои творения. Вот, вдохновленный женской стойкостью и преданностью, А. Одоевский:
    Кн. М. Н. Волконской

    Был край, слезам и скорби посвященный,
    Восточный край, где розовых зарей
    Луч радостный, на небе том рожденный,
    Не услаждал страдальческих очей;
    Где душен был и воздух вечно ясный,
    И узникам кров светлый докучал,
    И весь обзор, обширный и прекрасный,
    Мучительно на волю вызывал.

    Вдруг ангелы с лазури низлетели
    С отрадою к страдальцам той страны,
    Но прежде свой небесный дух одели
    В прозрачные земные пелены.
    И вестники благие провиденья
    Явилися, как дочери земли,
    И узникам, с улыбкой утешенья,
    Любовь и мир душевный принесли.

    И каждый день садились у ограды,
    И сквозь нее небесные уста
    По капле им точили мед отрады...
    С тех пор лились в темнице дни, лета;
    В затворниках печали все уснули,
    И лишь они страшились одного,
    Чтоб ангелы на небо не вспорхнули,
    Не сбросили покрова своего.

    К своему супругу Мария Волконская приехала, когда тот был болен и совершенно отчаялся, наверное, она спасла ему жизнь.

    Оценка статьи: 5

  • Николай, Мария Николаевна в своих "Записках" сообщала, что трудились "от 5-ти часов утра до 11-ти: урочная работа была в три пуда руды на каждого".

    Оценка статьи: 5

  • Согласитесь, что условия царской каторги (по сравнению со сталинскими лагерями) были вполне сносными. Раз в неделю встреча с женой.
    мы с женой ночевал на речке Нерчи в 1999 году путешествуя на попутных машинах от Хабаровска до Петербурга. Ни комаров, ни оводов. А в еврейской области зажрали. Возглас: вот это каторга!
    Где то я читал, что работали они в руднике не более 4 часов.
    А потом были помилованы с возвращением всех прав состояния!

    Оценка статьи: 4