Перейти к третьей части статьи
Главное — не делать это нарочито, не насиловать себя, выбирать только то, что наиболее резонирует с вашим внутренним «я». Чтобы вы не выглядели бабушкой, которая подражает 16-летней школьнице.
Взять хотя бы ремиксы, вошедшие в моду в 1990-е годы. Да, они могут быть бесталанной халтурой на злобу дня. Помню, смотрел какое-то шоу с ремейками советских детских песен и аж загрустил от импотенции аранжировщиков — они просто взяли старые мелодии и положили их на электронные «гуп ца-ца».
Но могут быть и талантливые обработки, которые раскрывают композицию с неожиданной стороны. Например, ремикс на «Close to Me» The CURE или «Самолёт» TEQUILAJAZZZ (последний получился, как по мне, интереснее оригинальной записи).
В общем, дело вовсе не в методах, а в том, как вы их используете.
Но даже независимый и самодостаточный творец должен всегда адресовать песню какому-то слушателю, а не только самому себе. Конечно, акт творчества может иметь чисто психотерапевтическую цель: излил душу, тихо порадовался — и всё. Ничего не имею против. Многие так обычно и начинают. Это даже хорошо, если вы не спешите нести свои первые опусы в широкие массы. Любому нужно время, чтобы набить руку, оценить свои достоинства и недостатки. Как говаривал, по-моему, Бернард Шоу:
«Прежде, чем написать хорошую книгу, нужно написать несколько плохих».
Но если вы стремитесь к тому, чтобы ваши песни становились лучше, всегда думайте о слушателе. Я не говорю о том, что вам обязательно надо стараться понравиться какому-то конкретному человеку или миллионной публике. В данном случае я говорю о неком идеальном, воображаемом слушателе, который постоянно присутствует в вашей голове, когда вы заняты сочинением песни.
Разумеется, идеальный слушатель будет во многом отражением вас самих — обладать похожими вкусами, характером и багажом знаний. Но не более того. Например, он максимально способен понять ваш текст, но только текст сам по себе — без дополнительных пояснений, оправданий и домыслов со стороны автора. Проще говоря, иным путём, кроме как через произведение, он в вашу голову залезть не может.
А теперь подумайте: даёте ли вы такому слушателю хотя бы мизерный шанс правильно воспринять вашу песню?
Я это к чему. Мне не раз попадались начинающие творцы, которые безапелляционно заявляли — мол, мне в своём творении всё понятно, а ты просто не въехал. Да, лично я могу «не въехать», но «въедет» ли в это кто-то другой — более начитанный умный и образованный?
Приведу личный пример из своего раннего опыта. Когда-то я написал выпендрёжную строчку: «В твоих ажурных чулках мне сегодня уютно». В момент сочинения я представлял себя в виде сладострастного таракана, забирающегося в женский чулок, и не замечал никакой странности. До тех пор, пока мой друг не прочёл всё это и насмешливо не спросил: «Ты чё, Курий, трансвеститом заделался?» Я хлопнул себя по лбу — действительно, разве кто-нибудь может раскусить столь «мощный» образ?
Да, образы могут получиться двусмысленными, но здесь даже двусмысленности нет. Пришлось переделать строчку на «Между ажурных чулков мне сегодня уютно». Шедевром она от этого не стала, но откровенная глупость была устранена.
Похожим образом надо относиться даже к абсурдным песням. Идеальный слушатель не обязан восторгаться или смеяться над вашими шутками, но он должен иметь шанс понять, что здесь вы шутите. Или что это — сознательный абсурд, а не просто поэтическая путаница, беспомощность или невнимательность. Вряд ли строчка из песни группы НЭНСИ «Отель» — «Не спеша, ты с кавалером, быстро встала и ушла…» — была шуткой о парадоксах времени.
Бывает, что тексты песен не откровенно абсурдны, а просто построены на расплывчатых образах. И воздействовать эти образы могут не напрямую, а опосредованно. Более того — служить неким пластилином, который каждый слушатель будет интерпретировать по-своему, в меру собственной фантазии. Но тогда при написании текстов вы должны закладывать в них именно такой посыл.
- Короче говоря, тексты песен не обязаны быть понятными, но они должны быть открыты для понимания или эмоционального восприятия (если только это не эмоция типа «Что за фигня здесь творится?»). Автор должен постараться воплотить в произведении как можно больше смыслов и эмоций, которые хотел передать идеальному слушателю (между «хотел» и «воплотил» — огромная разница). Ну, а если вы пишете только для себя — флаг вам в руки. Тогда и стараться-то незачем…
И в завершение — несколько слов о лирическом герое.
Кажется, всем известно, что герой песни и личность автора — понятия далеко не всегда тождественные. Иногда автор надевает на себя совершенно необычные маски (в том числе другого пола или отрицательного персонажа).
Например, Владимир Высоцкий исполнял своих «Солдат группы «Центр» от лица нацистских карателей, а Егор Летов пел «Общество «Память» от лица отмороженного антисемита.
Но подобные художественные приёмы несут в себе долю риска — кто-то нет-нет, да и примет чужую маску за авторское лицо.
Наталья Науменко (жена Майка Науменко, лидера группы ЗООПАРК):
«Когда я услышала впервые «Отель Под Названием «Брак» и «Песню Простого Человека», сильно обиделась: вранье и гнусная клевета на всю страну! За что?
— Это же не про нас! — оправдывался Майк. — Лирический герой рассказывает.
— Я-то знаю, но все, кто услышит тебя, будут жалеть не лирического героя, я бедного Майка и ругать истеричную супругу, устраивающую ему разнообразные пакости?»
Саша Черный:
Когда поэт, описывая даму,
Начнет: «Я шла по улице. В бока впился корсет»,
Здесь «я» не понимай, конечно, прямо —
Что, мол, под дамою скрывается поэт.
Я истину тебе по-дружески открою:
Поэт — мужчина. Даже с бородою.
То же касается и выраженных в песне эмоций. Как правило, они сознательно гипертрофируются — преувеличиваются, а то и доводятся до крайностей. Цель этого — заострить внимание на чём-то одном, вырвать слушателя из его обычной жизни и ввести в определённое состояние: счастья, грусти, сопереживания, негодования.
Однако не стоит думать, что поэт, написавший строчку «жизнь кончена», сразу побежит прыгать со скалы или вешаться на люстре. Хотя бывало и такое — Есенин не даст соврать.
Гораздо чаще подобные эксцессы случаются с впечатлительными и не шибко умными поклонниками. Достаточно провести хрестоматийный пример с романом
Примеров же, когда маньяки и самоубийцы объясняли свои поступки влиянием той или иной песни — вообще, пруд пруди.
Из интервью группы АГАТЫ КРИСТИ на телепередаче «Акулы пера»:
«— По поводу буквальности восприятия ваших текстов. Были ли случаи, когда вы решили вечерком весело умереть, поиграть в декаданс? (имеются в виду строчки из песни „Опиум для Никого“ — С.К.).
Глеб Самойлов:
— Нет, до этой стадии не доходило, потому что мы жизнелюбивые люди. Для того, чтобы умереть, недостаточно послушать песню. Должно что-то в жизни так сложиться. Но губы гуталином красят (речь о ещё одной строчке песни „Я крашу губы гуталином“ — С.К.). Вот недавно девушки рассказывали, что больно было».
Светлана Мягкова, а вот "Антилопа" на советском значке. Друг подарил.