Эней, Гектор, Диомед. На чьей стороне боги?

Грозный Apec же фаланги троян возбудить устремился …
«Дети владыки Приама…
Долго ль народ избивать вы позволите гордым ахейцам?
Может быть, ждете, чтоб к самым воротам они подступили?»

Он говорит, что надо вынести с поля боя, «из свалки» поверженного Энея. В этот момент к Гектору (Гектор — сын царя Трои) обращается Сарпедон — сын Зевса, который воевал на стороне троянцев. Сарпедон упрекает Гектора в том, что против ахейцев воюют только союзники Трои, а все родственники царского дома Трои куда-то исчезли:

«Ты говорил, что один, без народов, без ратей союзных
Город спасешь, лишь с зятьями и братьями.
Где ж твои братья? Здесь ни единого я не могу ни найти, ни приметить.
Все, как собаки вкруг льва, трясутся от страха и мнутся.»

Сарпедон говорит, что он в Троянской войне ничего не ищет, он только выполняет обязательство союзника:

Все ж и при этом веду я ликийцев и сам в поединке
Рад сразиться с врагом, хоть и нет ничего здесь такого,
Что бы могли у меня увести иль унесть аргивяне.

Аргивяне — ахейцы.

И тут же бросает Гектору обвиненние в бездействии:

Ты ж неподвижно стоишь и войскам не даешь приказаний…
Должен просить бы вождей многославных союзников ваших,
Чтоб помогли вам, и делом мой жесткий упрек опровергнуть!

Гектор последовал совету Сарпедона, прошел перед строем своих бойцов, побуждая их начать схватку. Троянцам на помощь пришел Арес, Аполлон в это время выводит из своего храма Энея:

Сам Аполлон же Энея из многобогатого храма
Вывел и силою грудь преисполнил владыки народов.

Ахейцев на битву вдохновляли Одиссей и Агамемнон, троянцев — Эней и Гектор. Один за другим падают защитники Трои, ахейцы тоже несут потери.

Вдруг Агамемнон увидел в рядах троянцев не кого-нибудь, а самого Ареса:

В ужас пришел, увидавши Ареса, Тидид многомощный…
крикнул народу:
«Можно ль тому удивляться, друзья, что божественный Гектор
Так в копьеборстве искусен и так безбоязнен в сраженьях?
Вечно при нем кто-нибудь из богов и беду отражает.
Вот и теперь с ним Apec под обличием смертного мужа!»

Боги Олимпа пристрастны: одни — на стороне Трои, другие — за ахейцев. Гера говорит Афине, что ахеец Менелай близок к поражению:

«Дай-ка подумаем также и мы о сражении бурном!»

Обе богини отправились на Олимп к Зевсу с жалобой на Ареса: как его утихомирить? Громовержец посоветовал привлечь Афродиту, чтобы она остудила воинственный пыл бога жестокой войны. А сами богини — Гера и Афина — отправились под стены Трои.

И закричала на них белорукая Гера, принявши
Образ могучего Стентора, медноголосого мужа;
Так он кричал, как зараз пятьдесят человек бы кричало:
«Стыдно, ахейцы! Вы трусы! Лишь с виду достойны вы чести!
…никогда из Дарданских ворот не дерзали троянцы
Выступить: Нынче ж далеко от стен пред судами троянцы воюют!»

(Троянцы оттеснили ахейцев к гавани, где стояли корабли.)

«Образ могучего Стентора»: Стентор — глашатай ахейцев. Надо полагать, что в глашатаи отбирали бойцов с луженой глоткой.

Другая богиня, Гера, подошла к Диомеду, который был ранен в руку и пытался остановить кровотечение:

«возле тебя я стою и тебя охраняю,
И побуждаю всем сердцем тебя с троянцами биться».

В свое оправдание Диомед говорит, что в войсках троянцев он видит Ареса, а ты, Афина, запретила мне воевать против всех богов, кроме Афродиты, поэтому я не ввязываюсь в бой. Неизвестно, почему Афина вдруг выступила против Ареса:

Снова сказала ему совоокая дева Афина:
…Больше не бойся теперь ни Ареса, ни бога другого,
—  Вот я какою тебе помощницей буду сегодня.
Прямо направь на Ареса коней твоих однокопытных,
Бей изблизи, не страшись сумасшедшего этого бога"

«Совоокая дева Афина» — видимо, поэтому Рембрандт изобразил Афину с совой на шлеме.

Афина якобы припоминает Аресу его обещание воевать против Трои, а тут вдруг всё переменилось:

«Нынче ж о тех он забыл и совместно с троянцами бьется!»

Мало того, она схватилась с Аресом:

Так говоря, согнала с колесницы Сфенела на землю…
Быстро сама поднялась в колесницу к Тидееву сыну…
Однокопытных тотчас же коней погнала на Ареса.

Арес в этот момент пытается поразить Диомеда, но Афина перехватила его копье, удар не достиг цели. И когда Диомед метнул свою пику в сторону Ареса, Афина направила ее:

В низ живота, где Apec опоясан был повязью медной:
Пику туда он вонзил и, прекрасную плоть растерзавши,
Выдернул пику обратно.

Раненый Арес не остался на поле боя: он сбежал на Олимп, сел рядом с Зевсом, показал ему рану и начал жаловаться (!) на Геру и Афину.

безумную дочь породил ты,
Гибель несущую всем, лишь с одними злодействами в мыслях.

Громовержец ответил, как подобает строгому папаше:

«Будет сидеть и скулить! Душа переметная, смолкни!
Всех ненавистней ты мне из богов, на Олимпе живущих!
Милы тебе только распри, кровавые войны и битвы.
Матери дух у тебя, — необузданный, буйно строптивый, —
Геры, которую сам я с трудом укрощаю словами».

После этого Зевс приказал исцелить своего буйного сына, любящая мамаша Гера обмыла рану, надела на него красивую одежду. (Непонятно, зачем богам одежда? Но если Гомер так пишет…) Ареса посадили рядом с Зевсом — и на какое-то время прекратились зверства войны…