Карл Мария фон Вебер: за что немецкий романтик попал в тюрьму?

Карл Мария Фридрих Эрнст фон Вебер (полное имя) родился не то 18, не то 19 ноября 1786 года. Отец его, барон Франц Антон фон Вебер, как говорили злословы, вовсе и не имел права на приставку «фон», тем не менее, числился бароном и, между прочим, был дядей жены Моцарта Констанцы, урожденной Вебер.

Имя Вебера в Германии почитаемо, он является создателем национально-самобытного немецкого музыкального театра. Хороший знакомый Гофмана и Гёте. Автор довольно известных и злободневных афоризмов: «Цивилизованная дикость — самая худшая из всех дикостей», «То, что не стоит прочтения более одного раза, совершенно не заслуживает прочтения».

Среди его произведений — оперы «Рюбецаль», ««Вольный стрелок», «Три Пинто» — завершена Густавом Малером, «Эврианта», «Оберон». Эти оперы для немцев — приблизительно то же самое, что для нас оперы Глинки — «Иван Сусанин» и «Руслан и Людмила». (То есть слушать в театр вряд ли пойдем, но твердо знаем, что есть, и гордимся тем, что русский музыкальный театр стоит в одном ряду с европейским).

С именем Вебера связан ряд историй, которые характеризуют и его самого, и эпоху, в которой он творил.

В двенадцать лет Вебер сочинил свою первую комическую оперу «Сила любви и вина». Жил он, естественно, в родительском доме, и партитура оперы хранилась в шкафу. Вскоре по неизвестной причине этот шкаф сгорел со всем его содержимым. Причем, кроме шкафа, ничего в комнате не пострадало. Вебер воспринял этот случай как знак свыше и решил навсегда отказаться от музыки, посвятив себя литографии. (В возрасте 14 лет он освоил литографический способ печати и даже улучшил его).

Однако, несмотря на ясные предзнаменования, страсть к музыке не проходила, и в 14 же лет Вебер написал новую оперу «Немая лесная девушка». Ее довольно часто ставили потом в Вене, Праге и даже Петербурге. Тогда же Вебер перестал верить в приметы. Хотя, надо заметить, тягу к сверхъестественному он сохранил на всю жизнь, это видно прежде всего по тем либретто, которые он выбирал для своих опер.

Это — довольно известные истории, но есть одна, которую сам Вебер вспоминать очень не любил.

В 20-летнем возрасте Вебер приезжает в Штутгарт, где становится личным секретарем герцога Людвига Вюртенбергского. А надо сказать, что по сравнению даже с военными законами прусского короля, здешний закон о воинской повинности приводил всех в ужас: никто не мог избавиться от военной службы! (Вюртенберг с подачи Наполеона был отдельным королевством). Можно представить себе головную боль бюргеров, у которых призывали старших сыновей, причем, могли забрать прямо с экзаменов. Только королевские слуги смотрели на всех свысока, даже на знать.

У молодого Вебера и у самого были долги, а ему еще приходилось ведать расстроенными финансами герцога. Ко всему прочему, скоро приехал отец композитора (вообще, кажется, тема отношений Вебера с отцом заслуживает внимания психоаналитиков) и тут же изрядно увеличил сумму его долгов, взяв 800 гульденов из герцогских денег. Вебер обратился за помощью к бывшему слуге и скоро получил деньги, написав расписку. А через несколько месяцев был арестован прямо в театре на репетиции своей оперы по обвинению в присвоении чужих денег и — во взяточничестве при вербовке солдат!

Все оказалось очень просто. С расширением военных действий (а немцы неохотно шли в армию Наполеона) богатые жители Вюртенберга стали покупать должности при дворе герцога Людвига. Это было прекрасным дополнением личной казны, но королю-то не доставалось! Виноватым, как всегда, сделали «стрелочника» — считалось, что Вебер обещал кому-то освободить (так и хочется написать «отмазать») сына от армии. Но в отношении композитора обвинения рассыпались, а кто ж будет расследовать деятельность герцога? И дело закрыли.

16 дней, проведенные в тюрьме, явились вехой в жизни Вебера, из юноши он превратился в мужчину, в творца, который точно знает, чего хочет. И сделает это.

Несмотря на некоторые жизненные неприятности, Вебер до конца сохранял приверженность своим идеалам, став одним из корифеев немецкой музыки. Не лишился он и чувства юмора. В газетах появлялись восторженные похвалы в адрес его несравненной музыки. Догадаться, кто их сочинял, нетрудно, и, возможно, это уже не первый случай «само-пиара» в истории. (И уж точно не последний). Что ж делать, Вебер относился к себе с большим уважением, причем настолько, что трое из его четверых детей были названы именами отца-композитора: Карл Мария, Мария Каролина и Каролина Мария. (Хорошо иметь много имен! Можно всех детей назвать строго в свою честь).

Жизнь — непредсказуема. Хотя история богата параллелями. Нужно просто заниматься СВОИМ делом.

Оставим герцогам — герцогово. Но даже если суждено нам служить у герцога, или в крупной корпорации, или просто у дяди Васи, давайте не забывать о своей самости. Не стоит, наверное, отождествлять свою личность с интересами человека, который на данный момент, казалось бы, является чуть ли не хозяином твоей судьбы. Или от которого могут зависеть крайне важные события в твоей жизни. А может, лучше всего, балансируя на грани своих устремлений и чужих интересов, стараться сохранять равновесие? Я не знаю.

Но так часто вспоминается афоризм уже Козьмы Пруткова:
«Если у тебя спросят: что важнее, месяц или солнце? — ответствуй: звезды…»