Во второй половине ХIХ века Соловецкие сокровища оценивались в десять миллионов рублей. Так бы и прирастал Соловецкий капитал, но… Тут взяло и… грянуло. И государства, призванного своей силой обеспечить стабильность устоев общества, не стало. А в этой мутной от порушенных устоев воде завертелось и закрутилось.
Наверное, мало какой призыв тех смутных времён мог сравниться по своей популярности с прогремевшим от края и до края, на всю Россию: «Грабь награбленное!». Ну, народ и грабил… Как там? «Белые пришли — грабют, красные пришли…». То же самое делают.
Не избежали всеобщего грабительского азарта и Соловки. Сначала пограбили белые. Прихватив с собою немалые ценности, осенью 1919 они вместе с английскими интервентами бежали с острова за границу. Но…
Свято место пусто не бывает. Уже весной следующего года, как только стаял на Белом море лёд, пришли красные. В 1939 году подследственный Михаил Кедров показывал на допросах, что он, будучи тогда председателем Особого отдела ВЧК, вместе с уполномоченным Архгубчека Тетериным и «товарищем Павловым» в апреле 1920 посетил Соловецкий монастырь, где они прошлись по Спасо-Преображенскому собору и изъяли 59 предметов: золотые кресты, чаши, бокалы и кружки. И… Помимо того — ещё. Например, резную кружку из слоновой кости с золотыми портретами российских императоров работы Осипа Дудина.
Правда, на наше счастье все эти уникальные по своей культурно-исторической ценности вещи в личную собственность всё-таки не перешли. Может, начальник Архгуботдела был кристально честным человеком, а может, просто позавидовал удаче товарищей из ВЧК. Сейчас кто об этом скажет? Но факт остаётся фактом — шифровкой он доложил об этом изъятии в Москву. В результате чего только через год часть ценностей была передана московской комиссии Наркомпроса.
Как оказалось, отдельным гражданам что-то противопоставить можно. Конечно, срабатывает это противодействие не сразу. И только в какой-то части. А вот когда на «большую» дорогу выходит такой «романтик», как государство… Вот тогда всё… Туши свет и сливай воду. Против лома…
Правда, у державы это называется более красивым словом. Экс-про-при-а-ция! Тем более, вот он, и повод есть.
Летом 1921 года страшная засуха уничтожила и без того скудные посевы. И люди стали умирать. Тысячами. Особенно в Поволжье. Но не только там. По официальным данным голодом было охвачено более 22 миллионов человек. К маю 1922 г. в районах Поволжья, Приуралья, Казахстана, юга России и на Украине от голода умерло более 1 миллиона человек.
Проблема переросла рамки одного, отдельно взятого региона, стала общегосударственной. И потому 18 июля 1921 года декретом ВЦИК была образована комиссия помощи голодающим — Помгол. Но создать — это даже не половина дела, а так… Только изображение видимости деятельности. Если помогать, то как? И, главное, чем? Нужно продовольствие. Но где? У самих нет. Всё, что можно, ещё в 18−20-м реквизировали. Как «излишки». Есть на Западе и в Америке, так они же просто так не отдадут… Платить надо! И не бумагой. Полновесной монетой. Золотом и серебром. Драгметаллом. Можно и драгкамнями. Типа бриллиантов, сапфиров, изумрудов… Вот почему уже в конце февраля 1922 года ВЦИК издаёт полусекретный Декрет «Об изъятии церковных ценностей для реализации на помощь голодающим».
Столь необходимое золото и серебро было решено реквизировать у церкви.
Для пополнения золотого запаса страны и создания валютно-залогового фонда при валютно-финансовом управлении Наркомфина было создано Государственное хранилище ценностей (Гохран), куда передавались все изъятые церковные ценности. А уже при Гохране функционировала комиссия по… утилизации ценностей. Нет, никакой опечатки. Именно — по утилизации.
Финансисты, они ведь тем и отличаются от музейщиков, что стоимость презренного металла определяют не качеством изготовленного из него предмета, его исторической значимостью, а… весом. Самым обычным, который на весах определяют. В золотниках, фунтах, пудах. И… Соответственно, чем больше вес выполненного из драгметалла предмета, тем выше был риск его гибели. При этом неважно, являлся ли предмет уникальным произведением искусства, памятником истории или культурной реликвией. Вот комиссия и утилизировала, превращая реквизированные ценности в лом. Конечно, не в одну большую кучу. Сортируя. Отдельно — серебряный лом, отдельно — золотой… А вот тут — драгоценные камни. Что из окладов, чаш, потиров… Тоже по видам. Но… Зато как много! Пуды…
Естественно, не все были в восторге от такого «весового» подхода к оценке изымаемого. Наркомюст совместно с Наркомпросом, пытаясь ограничить реквизиторов и утилизаторов, разработали специальную инструкцию, предусматривающую обязательное присутствие при изъятии ценностей музейных работников и специалистов. Именно для того, чтобы последние смогли бы на месте определять действительную значимость вещи и ограничить «добычу» Помгола вещами так называемого «немузейного» характера. Но когда речь идёт о злате-серебре… Да ещё в таких количествах… Кто ж на те инструкции оглядываться будет?
Вот и действовали комиссии Помгола без какой оглядки на музейщиков. Может наивно, а может и злонамеренно, но искренне веруя в то, что стоимость драгоценного металла — категория реальная и осязаемая. А историческое и эстетическое значение реквизируемых церковных изделий — что? Да так. Миф и буржуазный предрассудок. Тьфу на него! Для экспертов Наркомпроса представительство в комиссиях Помгола было испытанием. И испытанием серьёзным.
Соловки, к сожалению, не составили счастливого исключения. В мае 1922 г. здесь развернулись настоящие боевые действия между музейщиками и комиссией Помгола. Дело дошло до того, что эксперт Наркомпроса Марк Мошков буквально засыпал Москву и Петроград телеграммами о варварских действиях реквизиторов. Даже в Кремль обращался, к заведующей Музейным отделом Наркомпроса, которой тогда была не кто-нибудь там, а жена второго человека советского государства — Наталья Седова-Троцкая.
И что? Да ничего…
18 сентября 1922 года в Архангельск с Соловков на пароходе прибыли 19 ящиков. Вес каждого в среднем составлял около 10 пудов. Можно не искать калькулятор — чуть больше трёх тонн! Самым ценным был ящик под № 19, в котором по описи: «золото, серебро, драгоценные камни, золотые кресты, золотые чаши, панагии и детали драгоценных окладов».
Сохранились четыре акта об изъятии церковных ценностей в Соловецком монастыре. Первый акт фиксировал 84 пуда серебра, 10 фунтов золота, 1988 драгоценных камней, 9 митр и 11 золотых крестов. Второй, третий и четвертый по содержанию не многим отличались от первого.
Вот так и получилось, что от былого богатства монастыря остались малые крохи. Большая часть Соловецких сокровищ утрачена навсегда и след их потерян.
А то, что удалось всё-таки сберечь и ценой неимоверных усилий, рискуя не только положением, но и личной свободой, уже в Москве отбить от Помголовской комиссии, ныне хранится в лучших музеях страны: Русском музее, Эрмитаже, Оружейной палате.
Серебряная кружка с портретом короля Швеции Густава II Адольфа — в Музее «Московский Кремль». Там же — серебряный с золочением, украшенный жемчугом и чеканкой, оклад иконы «Спас Вседержитель» работы Алексея Игнатьева Первова. Принадлежавший прославленному русскому военачальнику начала XVII века князю М. В. Скопину-Шуйскому палаш в серебряной оправе с драгоценными камнями — в Государственном Историческом музее.
_______________________
В качестве иллюстрации использована фотография с сайта www.nasledie-rus.ru
В 1937 году подследственный Михаил Кедров показывал на допросах, что он, будучи тогда председателем Особого отдела ВЧК, вместе с уполномоченным Архгубчека Тетериным и "товарищем Павловым», в апреле 1920 посетил Соловецкий монастырь, где они прошлись по Спасо-Преображенскому собору и изъяли 59 предметов: золотые кресты, чаши, бокалы и кружки. По пути прихватили саблю с бриллиантами князя Пожарского, золотой палаш князя Скопина-Шуйского и резную кружку из слоновой кости с золотыми портретами российских императоров работы Осипа Дудина.
Вот здесь написано:
М. Кедров еще один эпизод, связанный с драгоценностями. Во время допросов в апреле 1939 года вспомнит. Оказалось, что в апреле 1920 года с декретом на руках Соловецкий монастырь посетили М. Кедров, уполномоченный секретоперотдела Архгубчека Тетерин и «товарищ Павлов». Прошлись по Спасо-Преображенскому собору и изъяли 59 предметов: золотые кресты, чаши, бокалы и кружки. По пути прихватили саблю с бриллиантами князя Д. Пожарского, золотой палаш князя М. Скопина-Шуйского и резную кружку из слоновой кости с золотыми портретами российских императоров работы О. Дудина.
Расхождение - в годе. Вообще с указанным текстом на сайте Арх. епархии много общего.
от былого богатства в нынешней монастырской ризнице остались малые крохи В нынешней монастырской ризнице НИЧЕГО не осталось. Поскольку нынешняя монастырская ризница - абсолютно новая. В начале 20-х гг. вещи вывозили в Кремль и ГИМ, а монастырь, как известно, длительное время не существовал.
0 Ответить
Люба, спасибо!
1. По биографии Кедрова проверил, да, в 1937 году он никаких показаний давать не мог, поскольку только в апреле 1939 года был арестован. Сейчас подправлю.
2. По общности могу только сказать, что на сайте Арх епархии тоже перепечатка с Правды Севера. Одни и те же исторические факты и документы излагаются в разных местах, но от этого они ведь не меняются и не становятся другими. Да, по пароходу, количеству ящиков и четырём актам мною тоже использован материал Правды Севера. Но, на мой взгляд, прямого цитирования здесь нет. Я использовал то, что мне нужно и в нужном мне контексте. Выдержка из показаний Кедрова взята из совершенно другого источника. В своё время в "Вокруг света" была большая статья про судьбу палаша Скопина-Шуйского. И этот материал взят мною оттуда. Наверное, оттуда перешла и эта ошибка по году. На мой взгляд общность текста происходит из того, что проблема раскрываемая в этих статьях - одна. И схожий авторский взгляд на проблему. Я не оправдываюсь и не защищаюсь. Если статья того не заслуживает, значит просто не принимайте... Как бы мне этого жалко не было...
3. Опять же не оправдываюсь. Но, как мне кажется, "ничего" - это пустое место, а место всё-таки там было не совсем пустым. В 1923 г.на Соловках, блгодаря усилиям Н. Померанцева, была открыта музейная экспозиция. Потом она была увезена, но оставалось ещё более 2 тысяч (!) икон. Которые были переданы Управлению Севлага... Можно долго писать, но я к чему? На мой взгляд, какие-то ценности (конечно, не кружка Дудина и не палаш Скопина-Шуйского), но всё же на островах оставались. В фондах Соловецкого музея находилосбь 16 900(!) муейных экспонатов. Поэтому, может и спорное мнение, но это моё мнение - нельзя говорить, что ризница вообще была пустая. Да, выгребли и выгребли безжалостно, но... Какие-то крохи... Которые, конечно же, не сопоставимы с тем, что было. Но... Эти махонькие крохи - остались. И от них сейчас начинается рост, прирост. Что-то начинают возвращать монастырю.
Спасибо. за внимание к статье и рабочие замчания.
0 Ответить
Константин, читайте если не на соловецких сайтах, то хотя бы вот здесь - это статья не журналистская, а музейщиков (Тутова, по кр. мере - из Музеев Кремля). В частности, здесь говорится о том, что в течение 20-30-х гг. было вывезено все. О том, что ризница была вывезена почти вся в Оруж. палату, за минимумом, что в гохран пошло, и Померанцевым выцарапано позже оттуда. Соловецкий музей начался с нуля - первой заботой были памятники монастыря (и объекты показа экскурсантам), второй - выявление в собраниях страны соловецких вещей и документов. Именно об этом и писала Вереш в своих воспоминаниях, первый директор музея.
0 Ответить
Люба, добрый день!
1. Конечно, я не историк. Могу где-то ошибаться. Потому и не настаиваю, что я однозначно прав. Если Вы считаете, что этот момент в статье должен быть однозначно исправлен, напишите и я исправлю без каких вопросов с моей стороны.
2. Статью Моршаковой и Тутовой я читал. Именно у них я почерпнул информацию о способе работы Гохрана "измеряла на вес в пудах". С этого сайта заимствована мною и иллюстрация к тексту. Вот, в самом конце текста - ссылка. Воспоминания Светланы Вареш не читал, но сегодня посмотрю внимательно. Пока же углядел у неё вот это -
-"бывший директор соловецкой школы Витков, живущий теперь в Архангельске, хлопочет, пишет статьи в местные газеты о необходимости создать на Соловках музей. Небольшая коллекция старых медных монет XVIII в., монастырских кирпичей, образцов кузнечного мастерства собрана в школьном музее. Хранит их учитель биологии М. Андреева".
Да, может, не самые ценные вещи, но что-то на островах оставалось. И мне это кажется очень важным. Одно дело - начать с нуля. Другое от тех малых крох, что остались. Во втором случае мы можем говорить, что начинаем от корней и преемственность между нами и теми, кто был до нас - сохраняется. А если в чистом поле... Какая тут преемственность, если там ничего не было?.. А сейчас очень важно - почувствовать корни. Понять, что мы не Иваны, родства не помнящие.
3. И опять, не в оправдание, но вот эта фраза "малые крохи" - это практически дословное воспроизведение слов экскурсовода, что вёл экскурсию в ризнице. Кстати и о палаше, и о ящиках вывезенных Помголом, я узнал именно там, в Соловецкой ризнице. Просто на слух, естественно, не всё запоминается, пришлось перерыть Сеть, чтобы уточнить даты, имена, названия, восстановить в памяти цифры. Т. е. эта информация открытая и есть не только на сайте Епархии. Хотя в любом случае, за эту ссылку - большое спасибо. Там материал полный и хорошо изложенный. Но... Мой материал и информация сайта, как мне кажется, две разных статьи. На одну тему, об одних и тех же событиях, но - разные.
Для сравнения с сайтом Епархии, вот один из материалов, что по этой теме мне удалось найти в Сети самому
"Сокровища архангельска было твое - стало мое сергей яковлев. Смысл любой революции - передел собственности. Была частная собственность - стала общенародная, была общенародная - стала частная. 30 августа 1918 года в газетах была опубликована инструкция народного комиссара юстиции о порядке проведения в жизнь декрета советской власти "об отделении церкви от государства и школы от церкви".
Что за Яковлев? Откуда? Почему текст написан так небрежно - без заглавных букв, с пропущеными знаками препинания?.. Но это была информация. Достаточно хорошая. Я ею и воспользовался. Только информацией.
И... Может повторюсь, но, Люба, если Вы считаете, что то, обстоятельство, на которое указываете Вы, является принципиальным - скажите об этом. Я исправлю. Все свои аргументы в поддержку авторской позиции я изложил.
Ещё раз спасибо, что потратили на меня своё время. Для меня та информация, которую Вы помогли найти - полезна и интересна. Надеюсь, что и для Вас время на вот это общение - не потрачено зря.
Хорошего дня. Константин
0 Ответить
Константин, у вас есть полные совпадения с текстом статьи Тутовой и Моршаковой. Цитаты надо оформлять как цитаты - в кавычках и называя авторов. Либо пересказывайте своими словами.
Не путайте Гохран и Помгол, это две большие разницы.
О ризнице - Тутова и Моршакова пишут, что соловецкая ризница сохранилась почти полностью. Надо понимать, что такое есть ризница. Ризница - по сути, музей, собрание, в котором на особых условиях сохранялись особые же вещи. Именно потому она и могла сохраниться - как собрание предметов уникальных.
По пункту второму - как бы мы не мечтали о какой-то преемственности - на пустом месте ее не сочинишь. Музей Вереш начинала с нуля, это факт, с которым спорить не приходится.
Яковлев - автор той самой статьи из Правды Севера.
0 Ответить