Кто «родители» шариковой ручки и где место её рождения?

Но в том-то и дело, что эта обыкновенность — только кажущаяся. А в действительности история изобретения шариковой ручки закручена в такой удивительный детективный сюжет, что он заслуживает того, чтобы остановиться на нём более подробно и обстоятельно.

А началось всё 30 октября 1888 года. Именно в этот день Джон Лауд, житель города Уэймут, что лежит в штате Массачусетс, на востоке США, запатентовал «автоматическую ручку с вращающимся наконечником». Изобретение американца можно было использовать в качестве маркера при нанесении меток и надписей на упаковку из таких материалов, как мешковина, картон, доски. Внешне эта самая ручка сильно смахивала на нынешние шариковые дезодоранты, и главной её деталью был именно шарик, расположенный в верхней части тубы с краской и плотно подогнанный к её стенкам. Плотно, но не намертво. Под нажимом пишущего шарик легко поворачивался в любую сторону. А поскольку одной из своих половинок он был обращен к заполненной краской тубе, то поворачиваясь, шарик обязательно оставлял на упаковочной основе хорошо заметные надписи и метки.

Вроде бы всё достаточно просто. Но эта простота оказалась обманчивой. За последующие 30 лет Патентным ведомством США было выдано 350(!) документов, подтверждающих авторские права изобретателей на ручки, сходные по конструкции и принципу действия с той, что была запатентована Джоном Лаудом. На шариковые ручки.

Но ни одна из этих ручек так и не стала производиться в более-менее приличных промышленных объёмах, чтобы стать товаром и из единственного патентного образца превратиться в предмет, доступный многим.

Всё упиралось в чернила. Если они оказывались слишком жидкими, то, что вполне естественно, текли, пачкая карманы иногда не самых дешевых рубашек и пиджаков. Или оставляли кляксы, подтёки и помарки на бумаге. Ну, а слишком густые мешали свободному вращению шарика. Соответственно, тот либо рвал тонкую бумагу, либо оставляемый на ней чернильный «след» переставал быть сплошным.

Но даже когда состав чернил казался оптимальным, он всё равно не гарантировал нормальной и устойчивой работы шариковой ручки. Очень многое зависело от температуры. Если большая часть пишущих принадлежностей этого типа вела себя достойно в температурном диапазоне от +18 до +25 градусов по Цельсию, то как только столбик термометра уходил за нижнюю границу диапазона, чернила становились более плотными, загустевали, и ручка моментально засорялась. А если температура становилась выше +25 — она начинала подтекать.

И вот так все 30 лет. Не одно, так другое. Не другое, так третье. Ну, и миру не оставалось ничего иного, как продолжать писать перьевыми ручками. Даже не подозревая о том, что где-то рядом уже есть «шарик».

Не подозревал об этом и Ласло Биро. Да и не до подозрений ему, 18-летнему, было. Только что закончилась Первая мировая. За плечами у Ласло осталась австро-венгерская армия, в которую он попал со школьной скамьи и из которой его благополучно демобилизовали. И всё. Помимо школьно-армейского опыта — больше ничего. А надо было как-то жить дальше. И чтобы жить — зарабатывать. Ну, как минимум, на кусок хлеба. А так, вообще-то, было бы неплохо, если бы к хлебу плюсом и ещё что-то. Ну, например, ботинки. А то армейские, хоть и считаются у русских «вечными», но вот… Уже и каши просят.

Чего только не пришлось перепробовать Ласло, чтобы заработать не только на кусок хлеба. Он изучал медицину, увлекался живописью и гипнозом… Перепробовал просто кучу профессий! Но ни одна из них так и не легла ему на душу, не заинтересовала настолько, чтобы со временем стать специальностью.

И журналистикой в 1935 году Биро занялся чисто случайно. Ну, вот так получилось! Кто ж тогда мог знать, что однажды…

Однажды, когда Ласло по своим рабочим делам заглянул в типографию, его внимание привлекла работающая ротационная машина, на выходе «выплевывающая» газеты… с практически сухой типографской краской. Сухой! Никакого сравнения с основным предметом труда любого журналиста. С этой проклятой авторучкой, от которой — одни неприятности! То потечёт в кармане. То на важном документе поставит кляксу. То…

А если… А если её заправить не обычными чернилами? Вот! Типографской краской. Сказано — сделано. И Ласло заправил. Но, увы… Первый же опыт показал, что это — не вариант решения проблемы. Типографская краска слишком густая. Если заправить ею ручку ещё как-то можно умудриться, то подать этот тип чернил из заправочной ёмкости к основной рабочей детали — перу… Нет, невозможно. Тонкие трубочки, подающие чернила, практически мгновенно забивались густой типографской краской. На чём процесс письма, соответственно, сразу же и заканчивался. Окончательно и бесповоротно.

В жизни отрицательный результат нельзя засчитывать в качестве выполненной работы. Какая такая работа, если результата нет? Брак, извините, не оплачивается! Особенно, если он — по вашей вине. Но это — в жизни. А у учёного люда или там у изобретателей, отрицательный результат — тоже результат. Он означает, что вот конкретно туда, лучше не соваться. Тупик там. Но! Если там — тупик, то дорога, значит, должна быть где-то в другом месте. Вопрос не в том, есть она или нет. Есть, обязательно есть! Вопрос только в том — где?!

Если быстро высыхающий тип чернил нельзя применить в перьевой ручке, то может быть стоит подумать о том, как изменить основной рабочий элемент механизма, чтобы он стал восприимчив к более густому составу пишущего вещества? Надо менять перо! Но на что и как?

И тут на помощь Ласло приходит брат — Дьёрдь. Который, надо сказать, в отличие от случайного по жизни журналиста, был дипломированным специалистом. И не кем-то там… Химиком! Очень нужная специальность для проведения экспериментов с тем или иным типом чернил.

А две головы… Они — значительно лучше, чем одна. В общем, закипела работа. И на определённом её этапе братьям приходит в голову мысль… Гениальная мысль! Та самая, которая ещё в октябре 1888 года была запатентована Джоном Лаудом. Но где тот Уэймут? А где Венгрия? Так что нет ничего удивительного в том, что братья Биро совершенно самостоятельно приходят к мысли о том, что надо бы заменить основной пишущий элемент ручки, её перо, на круглый шарик. И делают это. Меняют!

Даже не подозревая о том, что они только 352-е в этом длинном ряду изобретателей шариковой ручки.

Последние, ставшие первыми. И не только потому, что вот им конкретно улыбнулась удача. Да, элемент везения имеет место быть в судьбе братьев. Не без этого. Но главное всё-таки — их настойчивость и упорство. Благодаря которым Ласло и Дьёрдю Биро удалось в промышленных масштабах наладить производство созданного ими в 1938 году первого опытного образца шариковой ручки. Но это произойдёт чуть позже. Через несколько лет. И — не в Венгрии, которую братьям так и не удалось прославить своим изобретением.

А кто и когда начнёт купаться, если не в деньгах, то в лучах славы, об этом дальше…