• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Константин Кучер Грандмастер

Почему Западная армия так и не пришла на помощь генералу Юденичу? Часть 1

26 августа 1919 г. в Риге, столице провозглашенной уже почти год назад (18 ноября 1918 г.) суверенной Латвийской республики, состоялось рабочее совещание с основным вопросом повестки дня: совместное осеннее наступление на Советскую Россию.

Khmel Alena Shutterstock.com

Организовано оно было по инициативе англичан, но присутствовали на нем представители всех заинтересованных сторон — Северо-Западной армии генерала Юденича, Западной добровольческой армии полковника Бермондт-Авалова, Польши, Эстонии, Латвии и Литвы. По разработанному на совещании плану, Бермондт-Авалов должен был начать выдвижение своих частей на Двинск (ныне Даугавпилс), чтобы через Великие Луки выйти на Бологое и перерезать Николаевскую железную дорогу, лишив противника возможности перебрасывать под Петроград резервы из центра России.

Изначально наступление планировалось на 15 сентября. Правда, как это обычно и бывает, вдруг возникало то одно, то другое непредвиденное обстоятельство и ранее намеченную дату приходилось переносить на более поздний срок. Но 6 октября части Западной добровольческой армии всё-таки начали выдвижение из Митавы (ныне Елгава), где они дислоцировались, в сторону Двинска.

Всё шло по плану. Как вдруг, буквально на следующий день, аваловцы повернули почти на 180 градусов и пошли в наступление… Совсем не на Советскую Россию. А на столицу суверенной Латвии — Ригу.

И наступление было настолько стремительным и успешным, что уже к исходу следующего дня передовые части Западной добровольческой армии заняли западные, левобережные предместья латвийской столицы.

Что же случилось, почему вектор наступления поменялся таким кардинальным образом? Скорее всего, здесь не обошлось без «немецкой руки». Для того чтобы это понять, надо чуть-чуть открутить ленту истории назад и вспомнить, что ещё до окончания Первой мировой войны территория Латвии была полностью занята частями 8-й германской армии.

Но… Война всё-таки закончилась. В Компьене заключено перемирие. Латвия заявила о своем суверенитете и сформировала правительство, которое возглавил Карлис Ульманис. А Советская Россия, в одностороннем порядке денонсировав Брест-Литовский мирный договор, начала своё наступление в Прибалтике, которому, по сути, противостоять было некому и нечем. Своих вооруженных сил у Латвии ещё практически не было, а боеспособность того, что всё-таки имелось в наличии, находилась далеко не на том уровне, чтобы говорить об организованном сопротивлении Красной Армии.

В создавшейся ситуации у правительства Ульманиса не было иного выхода, как опереться на имевшиеся практически под рукой силы 8-й германской армии, с командованием которой, в лице Августа Виннинга, 29 декабря 1918 года был заключен договор о том, что Латвия принимает на службу немецких добровольцев и тем из них, кто прослужит в латвийских частях не менее 4-х недель, обещает не только гражданство нового Прибалтийского государства, но и — что более важно… Земельные наделы!

Обещание своё латвийское правительство, кстати, так и не выполнило. Но кто об этом мог знать в самом начале 1919 года? Поэтому бывшие солдаты и офицеры 8-й армии, которых в Германии не ожидало ничего хорошего, кроме послевоенной безработицы и нищеты, в надежде на лучшую долю и латвийскую землю начали записываться в латвийские добровольческие части, из которых были сформированы «Железная дивизия» и «Немецкий легион». Эти части и составили тот основной костяк, который за (а зачастую и вместо) латышей воевал за их свободу. Больше 4-х недель. Значительно больше!

А тут Версаль. По условиям которого Германия обязалась вывести свои войска из Прибалтики, т. к. та становилась уже зоной интересов победителей.

Но если уйти из Латвии, то обещанной землицы не видать! И все добровольческие немецкие части дружной 40-тысячной колонной перетекают в Западную добровольческую армию. То есть из 50−52 тыс. штыков, находившихся под началом Авалова в начале октября 1919 года, почти 4/5 были… немцы! Которым, во-первых, был не резон уходить из Латвии, от своих потенциальных земельных наделов, куда-то под неведомое им Бологое. А во-вторых, как минимум, их офицеры прекрасно понимали, что возьми Юденич Питер, позиции англичан в Прибалтике многократно усилятся. И тогда, тем более, останется ли у суверенного латвийского правительства хоть какое-то желание выполнять обещания, когда-то данные немцам?

И кто знает, не передовые ли немецкие части Западной добровольческой армии спровоцировали бои местного значения с латышами, в результате которых Авалов так и не вышел ни к Двинску, ни к Николаевской железной дороге, а оказался под Ригой.

Статья опубликована в выпуске 22.04.2013
Обновлено 21.09.2017

Комментарии (4):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети:

  • Интересная версия. Спасибо.

    Оценка статьи: 5

  • Видно желание иметь землю было повсеместно в странах того времени. Не даром Ленин обещал землю, тем кто хотел ее иметь, и они повелись на это. И ведь получили на время.
    И ведь надо отметить это конец 1919 года, в Германии уж смели монархию, но видно не особо это волновало солдат в армиях, кусок земли даже не на Родине был получается ближе, чем немецкая демократия.

    Оценка статьи: 4

    • Да, судя по всему, земля была дороже и ближе...
      15 моргов ( 1 морг прибл. равен 0,56-0,599 га) обещало латвийское правительство защитникам независимости своей страны. Т. е. получается, что 40 тыс. солдат и офицеров "Железной дивизии" и "Немецкого легиона" имели право на 22400 га земель. Если вспомнить, что площадь сельхозугодий современной Латвии - 2,57 млн.га (а в начале прошлого века, думаю, она была поменьше), то в пользу защитников латвийской независимости должно было быть отрезано 8,7 % её сельхозугодий. Приличная такая площадь.

      • Константин Кучер, если еще учесть, что вся территория Латвии и власть в новом государстве свалилась правительству Улманиса фактически с неба, то почему бы не пообещать 10% своих площадей за поддержания статус-кво.
        Ленин отдал за это 780 тыс. кв. км. территории Российской империи с населением 56 миллионов человек.
        А Ельцин и того больше.

        Оценка статьи: 4