«Три загадки Гала». Неужели только три?

Для меня же загадок здесь намного больше, и разгадать их намного сложнее, нежели интерпретировать фантазмы самого художника. Было бы странно, побывав в Фигерасе, не вспомнить загадку исторической личности одной из самых известных европейских женщин XX века. Тем более что, отдавая ей должное, испанцы в самом названии городской площади ставят в первую очередь ее — «Площадь Гала и Сальвадора Дали».

Фигерас (Фигерес) — небольшой каталонский городок практически на испанско-французской границе. Рядом Пиренеи, вокруг — богатая на дары земли долина Ампурдан.

И хотя знаменитым Фигерас стал в ХХ веке, его древняя история неплохо изучена тоже. Побывали здесь и финикийцы, и греки, и карфагеняне. Известно, что в VI веке до н.э. в этом районе проживало иберское племя — индигеты, которое даже печатало собственную монету.

Индигетов не без труда завоевали римляне, римляне пали под вестготами. Название городка приписывается именно последним.

Древняя готическая церковь святого Петра была свидетелем очень многих событий — она строилась и расширялась на протяжении девяти веков! В ней, кстати, крестили Дали, а его музей стоит по соседству, фактически лоб в лоб.

В дальнейшем жизнь Фигераса так же полностью отражала жизнь всей испанской Каталонии. От эпохи испано-французских войн сохранилась крепость Сан Ферран (или Сан Фернандо) XVIII века. Когда-то она была построена, чтобы защитить город от возможных вторжений, потом была тюрьмой. Именно здесь проходило последнее заседание законного республиканского правительства, затем эти последние республиканцы бежали во Францию — тут всего несколько километров. Франко тогда крепко отутюжил родной город Дали.

Но Дали молчал. Хотя всегда заявлял, что «плоть от плоти каталонской земли». Промолчал он и тогда, когда еще раньше расстреляли его давнего и хорошего друга — поэта Федерико Гарсиа Лорку.

О, Дали, да звучит твой оливковый голос!
Назову ли искусство твое безупречным?
Но сквозь пальцы смотрю на его недочеты,
Потому что тоскуешь о точном и вечном.
Ты не жалуешь темные дебри фантазий,
Веришь в то, до чего дотянулся рукою.
И стерильное сердце слагая на мрамор,
Наизусть повторяешь сонеты прибоя.
(Лорка «Ода Сальвадору Дали»)

Молчал он всю Гражданскую войну в Испании. Молчал во Вторую мировую.

Мы сняли просторную виллу в колониальном стиле, и я оборудовал себе мастерскую. Немецкие войска наступали, а у нас гостила мадемуазель Шанель.

А дальше — почти манифест: исторические события не для меня!

Война… показалась мне уличной потасовкой. Однако настал день, когда шум этой драки достиг и моих ушей, и я своими глазами увидал драчунов — крепко сбитых невозмутимых немецких солдат. Уже громыхали по Франции их боевые машины… И я сказал себе: все это слишком уж походит на исторические события и, следовательно, не для тебя. Я… в один вечер собрал холсты и краски, и мы уехали.

Молчала весь свой ХХ век и Гала. События, сотрясающие Европу, как будто оставляли ее равнодушной. Более того, неизвестно, пыталась ли она хоть как-то связаться с родными, живущими в СССР. Именно ее часто обвиняют в том, что Дали стал «аполитичным», что поклонился золотому тельцу. «Она просто взяла беззащитного и, несомненно, одаренного Дали и превратила его в мультимиллионера и „звезду“ мировой величины», — пишет один журналист о жизни художника. Просто «взяла», просто «превратила» в миллиардера при жизни — но ведь это так просто, не правда ли? Каждый (каждая) так сможет. Не вопрос.

Мое чутье подсказывает мне, что склонять придуманное имя Гала, особенно во французском варианте с ударением на последнем слоге, не следовало бы. Однако не только в Сети, но и во многих книгах его склоняют «по всем падежам», превращая и просто в Галю. Более того, это имя придумала она сама, и изначально с ударением на первом слоге (есть версия, что так ее называла мать). Поэтому здесь я буду придерживаться обеих версий — как будет удобно.

Второй вопрос — как называть по отчеству нашу знаменитую соотечественницу? Если по отцу, то Ивановна, если была официально удочерена отчимом, то должна быть Дмитриевна. Но поскольку и в этом вопросе ясности нет, то обойдемся без отчества.

Родилась Гала в сентябре 1894 года в Казани. Елена Ивановна росла в семье, в которой, по всей видимости, всегда был достаток: ее бабушка по материнской линии владела тобольскими золотыми рудниками. Кстати, эти факты уже некоторым образом подвергаются сомнению: документы, касающиеся пребывания семьи в Казани, не найдены.

После нового замужества матери семья переезжает из Казани в Москву. Елена учится в гимназии в одно время с сестрами Цветаевыми и Верой Холодной. В профессорском доме Цветаевых она — частый гость.

«В полупустой классной комнате на парте сидит тоненькая длинноногая девочка в коротком платье. Это Елена Дьяконова. Узкое лицо, русая коса с завитком на конце. Необычные глаза: карие, узкие, чуть по-китайски поставленные. Темные густые ресницы такой длины, что на них, как утверждали потом подруги, можно рядом положить две спички. В лице упрямство и та степень застенчивости, которая делает движения резкими», — вспоминает Анастасия Цветаева.

Дальнейшее известно лучше: дорогой швейцарский санаторий, в который Елену отправили родители, подозревая у нее туберкулез. Там она знакомится с юношей из хорошей семьи, которому будет суждено стать великим французским поэтом — Полем Элюаром. Гала становится его женой. Опять «просто взяла» его и превратила в поэта с мировым именем, если следовать логике английского журналиста?

Ужасная «хищница» — все берет и превращает. И никто из «взятых» не жалуется, однако.

Хотя, конечно, здесь главная загадка этой женщины: старше обоих мужей, с не самым красивым лицом, но гордо посаженной головой, она почему-то завораживала с первого взгляда и становилась абсолютно необходимой:

«И понесся навстречу Гале, но вместо того, чтобы приветствовать ее, расхохотался. Она обратилась ко мне с каким-то вопросом, и ответом ей снова был тот же истерический хохот. Я не мог вымолвить ни единого слова… Бунюэль пребывал в страшном раздражении — он приехал в Кадакес, полагая, что мы будем писать сценарий нового фильма, я же впал в транс и самозабвенно лелеял свое безумие. Я думал только о том, как бы половчее свихнуться, и о Гале». (Дали. «Тайная жизнь Сальвадора Дали»)

Для последнего она стала единственной натурщицей, единственной музой, единственным продюсером, единственной женой. Ну да, конечно, очень «простая» работа… На износ.

Допустить, что это именно Гала «вложила» в мужа такие качества, как самолюбование и стремление к эксцентричности, тоже неверно. Нельзя вложить то, чего нет, и уж точно невозможно постоянно поддерживать «вложенное». Дали с детства показывал качества, которые будет демонстрировать всю жизнь.

О Нарцисс! Исчезая
в зыбком омуте отраженья,
ты тело теряешь,
а призрак все манит и манит…
Знаешь, Гала (а впрочем, конечно
знаешь), это — я.
Да, Нарцисс — это я.
С. Дали

То же касается и стремления к славе, да и к деньгам.

Награды и почести радуют мое сердце. И если меня когда-нибудь захотят наградить орденом Ленина или медалью Мао Цзэдуна, я немедленно соглашусь и буду совершенно счастлив.

Нет, любые обвинения в сторону Гала представляются мне сильно надуманными. Она была очень замкнутой и определенно не желала что-либо из своей жизни обсуждать или кому-либо что-то доказывать. Это ее полное право, мы же можем только вспомнить и задать свои вопросы — это наше право.

Для меня самый главный вопрос: почему они все-таки молчали? Почему мировые трагедии не нашли у них прямого и ясного отклика? Отклика мощного, поскольку оба были талантливы? Я не знаю.