Чем прославился Казанова? Версия Федерико Феллини

«Казанова Феллини» (Il Casanova di Federico Fellini), без сомнений, относится ко второй группе. Этот дорогостоящий 165-минутный эпик внешне представляет собой жизнеописание прославленного итальянского ловеласа, но также размашисто рисует панораму глупостей Европы восемнадцатого века. Подобно «Сладкой жизни» и «Сатирикону», здесь автор изучает излишества, присущие обществу, погрязшему в собственной страсти к наслаждениям, и одновременно проводит параллели с современностью.

Главной проблемой картины стала ее однозначность. Феллини трактует образ Казановы как лжепророка религии тотального наслаждения, напыщенного и запутавшегося в жизни щеголя, что резко расходится с общепринятой романтическо-гламурной легендой. Несмотря на то что исполнитель заглавной роли, Дональд Сазерленд, весьма искусно демонстрирует свои сатирические таланты, концепция Казановы в виде лишь праздного сибарита представляется слишком узкой и прямолинейной для столь амбициозного проекта.

То, как главный герой напряженно, истекая потом, корпит над своими многочисленными партнершами, больше смахивает на усердную утреннюю зарядку, чем на занятия любовью, напрочь лишая процесс эстетического удовольствия. Подпевающая в такт его регулярным телодвижениям механическая птица лишь усиливает эффект восприятия Казановы в качестве бездушной, но скрупулезной секс-машины.

В замысле Феллини отсутствует привычная утонченность. И в сценах массовых оргий и вакханалий совсем нет искреннего эротизма. Замысел автора очевиден, но его осуждение было бы более убедительным, если бы он позволил себе продемонстрировать всю радость от сексуального затворничества.

Тут немалую роль сыграло католическое воспитание самого Феллини, что раз за разом заставляет режиссера ощущать священный страх перед сексуальной распущенностью. К счастью, фильм в целом отнюдь не выдержан в строгих пуританских рамках. Феллини всегда с интересом относился к декадансу и явно забавляется всеми этими проявлениями чувств. В картине полно ярких комических эпизодов, вроде нелепого соревнования по количеству оргазмов в течение часа между Казановой и конюхом или собрания напомаженных фриков, на котором маленькая девочка поясняет собравшимся всю несостоятельность учения святого Августина.

Картина остроумна как визуально, так и вербально. Сегодня по большей части в ходу версия, дублированная на английский, что никогда не сможет сравниться с оригиналом. Тем не менее Феллини лично руководил созданием англоязычного варианта, поэтому сценарий не потерял своего лукавства и изощренности. Консультантом по диалогам значится Энтони Бёрджесс, автор «Заводного апельсина». Вот почему реплики героев по-прежнему элегантны, да и голоса актерам были подобраны очень удачно.

Юмор является одной из светлых сторон «Казановы». И хотя отношение Феллини к выбранной тематике может показаться однобоким, некоторые исторические отсылки к современности придают картине остроту и актуальность. Казанова представлен исключительно женоподобной фигурой. Своими нарумяненными щеками, розовыми одеяниями и белоснежными накидками он определенно смахивает на сластолюбивую куртизанку. При этом это мускулистое тело явно принадлежит мужчине; кому-то даже привиделось очевидное сходство с иконой унисекса, Миком Джаггером.

Во вселенной феллиниевского Казановы во главе угла стоит мода. Даже когда униженный и оскорбленный Джакомо решает покончить с собой, утопившись в Темзе, он предварительно переодевается в свой самый лучший костюм, дабы его хладный труп тоже выглядел элегантно. Эта одержимость делает любовный акт великого авантюриста с механической куклой закономерным завершением его бренного существования. Это стремление достичь эстетического совершенства, ибо кукла не сможет обидеть своего владельца словом или отвергнуть эмоционально и физически. Феллини жестко критикует общество, где секс превратился в акт нарциссизма, являясь лишь способом достижения необходимого статуса и положения.

Даже если идеи и мысли «Казановы» придутся вам не по нутру, отрицать визуальное великолепие очередного творения гения итальянского кино невозможно. Начиная со «Сладкой жизни», Феллини всё больше отдалялся от своих неореалистических корней. «Казанову» ни в коем разе нельзя назвать драматической постановкой. Это фреска, маскарад, карнавальное шествие. Путешествие Феллини по Ярмарке Тщеславий.

Многие признают ленту затянутой и повторяющейся. Действительно, некоторые эпизоды — без особого вреда для фильма в целом — можно было бы изъять. Правда, это не спасет ваши глаза от постоянной работы, ибо в кадре важна любая, самая мельчайшая деталь. Многие сцены, вроде причудливого цирка с девушками, катающимися на карусели, и зрителями, покорно шагающими в пасть кита, чтобы насладиться непристойным слайд-шоу, производят неизгладимое впечатление, будучи комическими и кошмарными открытками прямиком из феллиниевской преисподней индивидуального пользования.

Являясь в первую очередь сатирическим фарсом, «Казанова» также обильно выжимает из зрителя, если не слезы, то чувство тоски и сожаления о том, что карнавал рано или поздно заканчивается. Персонажи в фильме, играющие в жизни стареющего ловеласа важную роль, растворяются в ночи, оставляя за собой лишь незримый след и ощущение нарастающей пустоты. Все эпизоды фильма упорно доказывают одну истину: ничто не вечно под луной. Вся жизнь Казановы — это бесконечный и бесполезный поиск новых ощущений и приключений, бесцельная Одиссея.

Сценарной основой для фильма Феллини стала переработанная самим режиссером и Бернардино Дзаппони автобиография Казановы «История моей жизни». Позднее, огорченный неприятием своего детища зрителями и критиками, Феллини тоже изменил к своей картине отношение, с сожалением признаваясь, что экранизация мемуаров великого любовника больше смахивала на экранизацию телефонного справочника.

Примечательно, что из-за расхождений по поводу исполнителя роли Казановы Феллини пришлось распрощаться с могущественным Дино Де Лаурентисом. Продюсер потребовал снять в этом образе голливудского красавчика Роберта Редфорда, а когда режиссер ответил отказом, покинул проект. Феллини вскоре подписал контракт с Альберто Гримальди и пригласил в картину Дональда Сазерленда, который являлся страстным поклонником постановщика после просмотра его «Дороги».

Гримальди, впрочем, тоже уживался с Феллини тяжело. Он приостановил съемки фильма на середине, обвинив мастера в излишней экстравагантности и растрате. На тот момент в картину уже было вложено более семи миллионов долларов, а материал был готов на две трети. Феллини обратился в суд, и римский судья принял его сторону, сняв все обвинения.

Сазерленд ежедневно претерпевал 3,5-часовые трансформации в своего персонажа. Ему приделали фиктивный нос и подбородок, а также заставили побрить верхнюю часть лба. Удивительно, но получившийся образ действительно напоминает реального Казанову, хотя больше смахивает на актера японского театра кабуки.

«Феллини управляет каждым моим шагом», — сказал исполнитель, прибывший в Рим с двенадцатью томами мемуаров Казановы.
«Больше не читай эту книгу, — выдвинул ультиматум режиссер. — Я сам расскажу всё, что тебе необходимо знать».

Поначалу Сазерленду было неуютно от факта, что с ним обращаются как с куклой. Но затем актер сдался на милость постановщика.

«Зачем я буду сопротивляться? В конце концов, кто из нас гений?»

Сам Феллини на этот счет заявил:

«У меня нет проблем с моими актерами. Это у них проблемы со мной. Дональдино прекрасно с этим справился».

«Казанова» вынуждено пострадал от людских страстей, когда в августе 1975 года из лабораторий Technicolor неизвестные вынесли семь катушек отснятого материала, включая первые три недели и весь венецианский карнавал. Создателям фильма пришлось снимать всё заново, но часть кадров из-за пропажи негативов была утеряна навсегда.

Европейские, и особенно американские, критики приняли новый фильм итальянского знаменитого режиссера холодно и даже равнодушно. Тем не менее спустя год британская киноакадемия вручила главный приз художнику картины Данило Донати, а американцы отметили Оскаром великолепные костюмы.