Перейти к предыдущей части статьи
Характерно также, что не менее половины памятников императрице в России ставили по одному канону: на центральном постаменте — сама матушка-государыня, а у её ног (не скажем, что у основания) — различное количество лиц мужского пола, прославившихся и прославленных в её царствование.
И что самое характерное, на всех памятниках такого рода — в Санкт-Петербурге, в Краснодаре, в Симферополе и в Одессе — среди различных мужских фигур одна неизменна. Григорий Александрович Потёмкин (1739 — 1791 гг.) — любимый и любящий.
Нахождение статуи Потёмкина на памятнике основателям Одессы (сейчас он называется так) несколько удивляет. Одесса была основана в 1794 году, через три года после смерти героя, и если Потёмкин и знал это место, то только как деревушку Хаджибей.
Но, во-первых, почему бы его, как завоевателя для царицы огромного богатейшего края, Новороссии, не поставить на памятнике в честь основания города, который с полным правом можно назвать жемчужиной этого южного края? А во-вторых, почему бы не быть памятнику Потёмкину в Одессе, где уже есть Потёмкинская лестница. Тоже, вероятно, в честь князя Таврического названная.
А вот здесь мы вас, батенька, и поправим, как говорил вождь всемирного пролетариата в одном из многочисленных советских о нём анекдотов. Потому что название Потёмкинской знаменитая одесская лестница получила в некотором смысле контрабандно. Ну, да, контрабанду в Одессе любят. И даже, по свидетельству Остапа Бендера, изготавливают на Малой Арнаутской улице.
Как же такое безобразие получилось?
Начнём собственно с лестницы. Одесса находится на обрывистом берегу над морем. Высота обрыва достигает 35—40 метров. Вверху — нарядный Приморский бульвар, внизу — деловитый и грязноватый порт. Корабли, телеги, мелкий морской песочек, грузчики, босяки, шаланды, полные кефали…
С момента основания города спуститься сверху вниз — это была проблема. Сосланный сюда молодой Пушкин сбегал вниз по тропке. Как всегда, франтовато одетый, с тростью наперевес. Трость Пушкина была со львиной головой и очень тяжёлая. Так что вверху, на бульваре, на нее можно было опираться рассеянно и расслабленно, ожидая встречи с друзьями или со знакомыми дамами. И с дамами незнакомыми, пожалуй, тоже. А внизу, у моря, можно было при случае оборониться от какого-нибудь местного черномазого злодея, решившего «пощупать» этого пришедшего сверху загадочного господина (тоже, кстати, изрядно черномазого) или пощекотать его ножиком-пёрышком.
Коллежский советник Пушкин уж давно укатил на север, когда его бывший шеф, генерал и повелитель всего Новороссийского края Михаил Семёнович Воронцов (1782 — 1856 гг.) решил, что пришла пора соединить порт и собственно город Одессу большой и красивой каскадной лестницей. Город был богат и должен был стать красивым, по-античному величественным. Воронцов славился умом и упорством в достижении цели. Лестницу начали строить в 1837 году, а закончили в 1843.
По нынешним фотографиям кажется, что огромная лестница попросту уложена на склон. Это, конечно, не так. Высокий берег из непрочных пород не выдержал бы тяжести каменных ступеней и осел. Помпезная лестница — только шкурка, прикрывающая могучий костяк, арочный мост, проложенный сверху вниз, состоящий из трёх продольных и девяти поперечных сводчатых галерей. На пересечении галерей стояли массивные столбы из местного ракушечника, которые поддерживали наклонную поверхность, а уж на эту поверхность укладывались ступени.
Особенность лестницы известна и местным жителям, и гостям Одессы. Лестница расширяется книзу. Ширина верхней части 13.4 метра, а нижняя, приморская часть, в полтора раза шире — 21.6 метр. Из-за этого нарушаются привычные законы перспективы. Если смотреть вниз, то лестница не сужается, а спадает к морю своеобразным ковром. Если стоять сверху, видны только площадки, ступеней будто бы нет. А снизу площадок не видно, и вся лестница представляется непрерывным каскадом ступеней.
Лестница соединяет площадь на Приморском бульваре, где находится памятник герцогу де Ришелье («Дюку», как его называют одесситы), и тротуар Приморской улицы, идущей вдоль Одесского порта, практически по берегу Чёрного моря. Всего лестница имеет 10 маршей по 20 ступеней в каждом: итого — 200 ступеней.
Сейчас, когда внизу подняли уровень набережной, восьми нижних ступеней не видно. Лестница поднимается на 27 метров, а её длина 142 метра. Кто еще не забыл тригонометрию, может оценить крутизну подъема: 11 градусов. Ненапряжный уклон. А если еще учесть, что на длинных площадках между маршами можно перевести дух, подъём по Потёмкинской лестнице не затруднителен.
Вот мы и добрались до контрабандного названия этой достопримечательности города: Потёмкинская. Дело в том, что роскошную свою лестницу одесситы называли по-разному, но официального имени ей выдано не было. Ни до революции, ни после. Лестница и Лестница, с большой буквы Лестница. Другой такой нет.
Большевики, придя к власти много чего в Одессе переименовали: Дерибасовскую — в Лассаля, Приморский бульвар — в бульвар Фельдмана, Еврейскую улицу — в Бебеля, Екатерининскую — в Карла Маркса, как уже было сказано. А вот Лестница так Лестницей и осталась.
Но в 1925 году вышел на экраны фильм Сергея Эйзенштейна «Броненосец „Потёмкин“». Фильм мощный, фильм новаторский и, вероятно, фильм на все времена. Классической стала сцена из фильма, когда детская коляска, отпущенная матерью, убитой казаками, катится по ступенькам знаменитой и величественной лестницы и, в конце концов, переворачивается. Этот эпизод лучше всякого клея склеил в сознании зрителей роскошный подъём в город из порта и название кинофильма, «Броненосец „Потёмкин“».
С тех-то пор знаменитая одесская Лестница навсегда приобрела имя и стала Потёмкинской.
Очень познавательная статья, спасибо. Жаль только о еврейских одесситах тут не сказано. Moderate
0 Ответить
А справа от лестницы, если стоять наверху лицом к ней теперь работает еще и фуникулер. Видимо уже в постсоветское время поставили. А до него был длинный эскалатор. Платный. 3 копейки подъем стоил. Удобная штука для пожилых людей и инвалидов. А мы, работники "Антарктики", по этой лестнице вниз сбегали на Приморскую улицу к своей валютной кассе. Ее почему-то отдельно возле порта держали подальше от главного офиса и бухгалтерии.
0 Ответить
Спасибо, Марк, интересно.
Вы слегка затронули тему "революционных переименований" - может большую статью напишете?
Или даже цикл статей.
Как Невский стал "7 ноября", Садовая - "какогото-там июля", а еще Кировский, Карла Маркса(куда же без него), Салтыкова-Щедрина, Петра Лаврова, Воинова - и это только навскидку и в Питере - а по все стране?
Ну и Ленинградский ордена Ленина метрополитен имени Ленина...
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Игорь Вадимов, тут не на статью, а на большую книгу материала хватает. Улицы в Петрограде после революции переименовали так плотно, что можно было заблудиться в знакомом городе.
Кстати, Садовая до 1944 года называлась улицей 4 июля и уже в 1930-е годы мало кто знал, что это за дата. Между тем, в этот день состоялась первая попытка большевистского переворота. 4 июля по старому стилю, 17 июля по новому. Недавно исполнился 101 год этому событию. Удайся оно, была бы и в России июльская революция. Это, впрочем, мало бы что изменило, кроме того, что гоняли бы на демонстрации не в слякоть, а в жару.
А Невский проспектом 25 октября, а не 7 ноября. Тоже по старому стилю.
В 1918 году Владимирский проспект переименовали в проспект Нахимсона, после чего появился анекдот о переименовании Владимирского собора в собор святого Нахимсона.
0 Ответить
Вы знаете, Марк, если Невский был, наверное, Невским всегда, то с другими улицами все вовсе не так однозначно.
Вот 2й Муринский для большинства оставался таковым даже когда он был Шверника,
Кирочная оставалась таковой будучи Салтыкова-Щедрина, как и Фурштатская была Петра Лаврова лишь отчасти.
А вот (лично мне), чтобы вспомнить название Кронверкский для Максима Горького или что Кировский нынче Каменноостровский - уже приходится напрягаться -- хотя всего лишь "вернули старые наименования".
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Игорь Вадимов, так не всякий знаток скажет, как раньше называлась улица Марата.
0 Ответить
Марк Блау, мне больше жаль памятник Александру Третьему - вместо нынешней стамески вполне себе на месте стоял.
Оценка статьи: 5
1 Ответить