• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Борис Рохленко Грандмастер

Теплый дом для умственно отсталых. Как это организовано в Израиле?

Как вырастить ребенка, умственные способности которого не позволяют ему ни пройти нормальный детский сад, ни школу, ни получить профессиональное образование в обычном смысле этого слова? Ему все трудно: соображать, запоминать, усваивать какие-то привычки (кроме самых элементарных), контактировать с окружающими!

Мне посчастливилось встретиться с инструктором, который работает с такими людьми, Ирой Эпштейн (Ира страстно увлечена своей работой и очень любит своих подопечных). Их родители около пятидесяти лет назад, когда дети были совсем маленькими, объединились для того чтобы помочь прежде всего самим себе вынести весь груз выращивания (если можно так выразиться) такого ребенка.

Ко времени образования этого некоммерческого объединения в педагогике уже были выработаны какие-то программы работы с умственно отсталыми детьми, медицина имела в своем распоряжении приемы реабилитации детей с недостатками физического развития, учебные заведения готовили специалистов, которые могли помочь таким детям.

Предполагалось, что ребенку нужно пользоваться услугами нескольких человек: логопед, массажист, учитель, тренер и так далее. Это сложная проблема: организовать взаимодействие специалистов так, чтобы ребенок получил все возможное и необходимое (с одной стороны) и чтобы семья при этом не была на грани финансовой или психологической катастрофы (с другой стороны).

Решение было таким: поселить детей в общежития под присмотром вожатых или в интернаты (если физические и умственные возможности ребенка требуют постоянного присмотра за ним). Финансовая сторона дела решалась следующим образом: вклады самих родителей, пенсионное обеспечение детей (все они — инвалиды детства), пожертвования, помощь добровольцев, поддержка государства.

Последнее включает несколько моментов. Во-первых, специальный отдел в министерстве социального обеспечения занимается такими проблемами. Во-вторых, государство обеспечивает жилье с минимальной оплатой аренды и услуг. В-третьих, государство обеспечивает надзор за работой общежитий и интернатов, за содержанием детей в семьях. В-четвертых, государство создает налоговые льготы для жертвователей. В-пятых, государство создает налоговые льготы для работодателей, использующих труд инвалидов детства. В-шестых, государство обеспечивает развитие научных исследований и подготовки кадров в сфере специального образования.

Естественно, что отношение общества к таким детям играет не последнюю роль в их развитии и в дальнейшей жизни. Если на первых порах целью организации была помощь родителям и детям, то сегодня это уже формулируется по-другому: вывести таких детей, что называется, в люди, раскрыть их перед обществом и заставить общество быть с ними во взаимодействии. Решить две задачи: чтобы общество научилось жить с такими людьми и, наоборот, чтобы такие люди научились быть частью общества.

Об отношении общества к таким детям и людям стоит говорить особо, потому что интеграция невозможна без соответствующего подхода. Довольно часто можно встретить брезгливое, пренебрежительное отношение, которое никак не способствует тому, чтобы умственно отсталые чувствовали себя нормально среди людей. Но идет время, меняется общественное мнение — и сегодня есть примеры, которые удивляют.

Я целиком цитирую рассказ Иры: «Сегодня я пришла на работу в одну из центральных гостиниц, где работает на кухне моя подопечная. Я спрашиваю ее начальника, какой-то араб молодой, Усама: «Смотри, моя подопечная в последнее время… она не очень вербальная (почти не говорит — Б.Р.)… она мне рассказывает, что меня послали на 11 этаж, меня послали на 24 этаж. Куда ты ее там посылаешь?» Он мне говорит: «Я не хочу, чтобы она сидела в подвале. Она красивая, эстетичная девушка. Она умеет хорошо работать, проворная, сообразительная. Что ей сидеть только здесь? Пусть она познакомится с другими видами работы. Я посылаю ее в комнаты для конференций и встреч: накрыть на столы, в перерывах убрать со столов, отнести в мойку. Чтобы она крутилась среди людей».

Я не думаю, что в 70-е годы начальник послал бы ее работать туда. Может быть, таких людей и брали бы на работу, но оставили бы в подвале. А он сегодня посылает ее — у него свое видение — показать ее и чтобы она увидела. И он для нее выполняет какую-то свою программу, хотя его об этом никто не просил, и не он принимал ее на работу."

Семья, государство, добровольцы, жертвователи, общество могут решить проблему — проблему особенных людей. И только совместные усилия дадут желаемый результат: приходящие в наш мир не по собственной воле, они не будут отверженными, заброшенными и презираемыми. А общество, родители будут жить с сознанием, что они сделали все, что могли.

Статья опубликована в выпуске 4.05.2008
Обновлено 16.01.2019

Комментарии (4):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети:

  • Непонятно, кому адресована статья - тем, кто организовывает,
    или тем кому жизненно необходим этот теплый дом.

    Рассказ Иры имхо лишний, ибо ничего не определяет.

    Не оценивал ибо в работе, а вообще тема серьезная.
    Должна быть раскрыта, и как следует.

    И еще. И инвесторы, и пользователи, и создатели
    подобного богоугодного заведения должны озадачиться
    единственной, ГЛАВНОЙ!!! проблемой - где найти, и как
    помочь людям, готовым, способным, и желающим
    работать с этими детьми.. впрочем, решение любой задачи
    начинается с людей, способных ее решать.

    • тёплый дом в израиле

      предполагаю, что статья о тёплом доме для детей--это прежде всего --ознакомить читателей
      россии. я живу в израиле 15 лет и работаю в системе по уходу за больными и престарелыми.
      с тёплыми домами знаком хорошо. в одном из таких домов для пожилых в ашкелоне моя мама прожила 4 года. в целом же можно сказать, что соц. помощь в израиле на высоком уровне. каж-
      дый нуждающийся получает услуги на дому или в спец. домах. такое может быть примером для
      многих стран, в том числе и для россии.

  • "Однажды по просьбе своей подруги-журналистки, я побывала в детском доме для умственно отсталых детей в глухой приуральской провинции. Со мной в этот дом увязался один молодой сицилийский поп. Слишком наивный и восторженный для уроженца мафиозной местности, он тащил с собой мешок конфет для “бедных бамбини”. В детский дом нас пустили по ошибке: было воскресенье, летний полдень, начальство отдыхало, и в доме на двести детей оставалось три санитарки. Я, разумеется, говорила по-русски, а поп, следуя моему наказу, благоразумно молчал, и никто не заподозрил в нас иностранцев, приняв за районных инспекторов. Пожилая санитарка в линялом халате пошла с нами по этажам, открывая ключом комнаты, в каждой из которых на голом полу сидели голые дети, по двадцать—тридцать человек в каждой. Когда я смогла говорить, я спросила:
    — Почему здесь ничего нет: ни мебели, ни штор, ни игрушек? Почему дети не одеты?
    — Так ведь идиоты же, — улыбаясь моей недогадливости, пояснила санитарка, — рвут все, ломают. Никакой одёжи на них не напасешься. Если холодно, одеваем, а сейчас зачем — жарынь-то какая стоит!

    Дети смотрели на нас с любопытством, некоторые медленно вставали и подходили ближе. Поп таращил синие сицилийские глаза и так сильно побледнел, что стал похож на Пьеро из сказки о Буратино. Девочка лет тринадцати взяла его за руку и заглянула ему в лицо:
    — Дядя, дашь мне конфетку?
    Она умела говорить. Я спросила:
    — А в школу они ходят?
    — Кто? — изумилась санитарка. — Это ж дебилы, алигрены. Какая им школа? Что они понимают?!

    Мы вышли из душного дома на залитый солнцем двор, и там поп вдруг упал на колени, в пыль и ромашки, сильно напугав санитарок и гулявшего по двору петуха; дергая себя за бороду и запрокинув голову, он завопил по-итальянски в высокое июльское небо:
    — Падре! Благодарю Тебя! Не может длиться долго такое поругание над образом Твоим и подобием — скоро кончится этот мир! Скоро пошлешь Ты избавление наше! Аллилуйя!"

    Елена Вяхякуопус "Любовь по правилам"
    Журнал «Нева», 2004 год, № 7

  • Вот меня шеф тоже продвигал, поощрял всячески. А сейчас люди ненавидят меня. Говорят, чтоб я убирался с глаз долой, чтоб духу моего не было. Как в рассказе Гайдара "Человек на верёвке".