Как бактерия чудеса в храмах творила?

Трактовка Священного писания — дело тонкое. Историко-философский труд древности нередко использовали для реализации не самых благих замыслов, а гуманистическое учение Иисуса из Назарета перекручивали так, что автор, будь тому свидетелем, ужаснулся бы. Осуждать легковерную толпу, которая шла на поводу у искусных манипуляторов, легко, если не учитывать те поражающие воображение картины, которые простому люду Средневековья приходилось регулярно наблюдать в храмах.

Представьте себе: идет церковный обряд причастия. Все чинно, благородно, ничто не предвещает беды, как вдруг из освященного хлеба начинает струиться кровь! Бедняги, увидевшие такое, точно не уснут ночью. Если наутро они, посетив булочную, заметят, что там весь товар перепачкан этой самой субстанцией, сохранить спокойствие в городе и душах людей не удастся. Или все же стоит рискнуть?

Праздничная трактовка

В 1264 году в итальянском городе Больсена жил священник по имени Петр. Он сомневался в своей вере до той поры, пока во время мессы в церкви святой Кристины не получил явное свидетельство могущества Христа. Слабодушный Петр вел службу, он преломил облатку, предназначенную для причастия, и та начала истекать кровью.

О случившемся немедленно доложили в Рим. Это было не первое сообщение о кровоточащей выпечке, отказаться от комментариев было сложно. Папе Урбану IV как раз повезло ввязаться в политическую авантюру и пережить ряд поражений своих союзников гвельфов. Странное событие просто должно было быть знаком свыше, только вот каким — добрым или скверным? Наместник апостола Петра был оптимистом, потому немедленно учредил новый праздник — Тела и Крови Христовых.

В начале XVI века молодого художника Рафаэля Санти пригласили украсить Ватиканский дворец фресками, которые рассказывали бы о доброте Господа к его пастве. Живописец среди прочих сюжетов изобразил и мессу в Больсене. Датой создания этого ренессансного шедевра считается 1512 год.

Пугающая трактовка

Спустя несколько десятилетий после мессы в Больсене подобное чудесное превращение в Париже завершилось отнюдь не празднично. В 1290 году перед судом предстал мещанин иудейского вероисповедания, которого обвиняли в святотатстве. Злодей непонятно где раздобыл Святые Дары, пронзил ножом облатку и, когда та начала кровоточить, сварил ее и слопал. Простить подобное было невозможно.

В поисках кровавого хлеба толпа ворвалась в дом предполагаемого преступника, который по странному стечению обстоятельств был зажиточным ростовщиком. Доказательства преступления нашли, дом подожгли, беднягу отправили на костер.

Поиск улик и ликвидация ограбленного иноверца народу понравилась. С тех пор всякий раз, когда хлеб начинал кровить, проводились еврейские погромы, а не красивые церемониальные шествия. Церковь, получая щедрые подношения от фанатиков-душегубов, поощряла подобные мероприятия. Так было вплоть до начала XIX века, которое ознаменовалось наполеоновскими войнами.

Развенчание чуда

Наполеон Бонапарт в расследовании дела о хлебе и крови принял участие косвенно. Его заслуга состоит отнюдь не в пропаганде равенства между людьми всех наций и вероисповедания, а в разорении Италии. После его победного марша на Апеннинах было голодно, пусто и опасно. То тут, то там на облатках выступали капли крови, и обезумевшая толпа шла громить дома евреев. Если таковых не находилось, огню предавали дома своих единоверцев.

Попытки пастырей вразумить мародеров не увенчались успехом. В 1819 году ситуация вышла из-под контроля, и святым отцам пришлось обратиться за помощью к ученым. Те давно уже скептически высказывались о чуде превращения хлеба в плоть Христа, подозревая во всем микроорганизмы, обитающие в храмах.

Инициатором необычного альянса и главным виновником всего, что происходило в тот памятный год, и всего, что еще случится, был папа римский Пий VII. Бедняга снова впал в крайности.

В свое время он симпатизировал французским революционерам, короновал Наполеона, а претерпев от них утеснения, принялся восстанавливать старые порядки. То, что романтическое Средневековье будет наполнено неадекватными персонами, его никто не предупредил. Решить вопрос с этим неприятным явлением глава Ватикана взялся типичным для него способом — радикально.

Знал бы понтифик, как ученые назовут свое открытие… Следующее столетие римские каноники посвятят защите чувств верующих, которые старательно вымарают из биографии своих предшественников память о «спровоцированных бактерией» погромах. Лучше бы богословы-консерваторы поборолись за изоляцию незримого злодея от человеческой популяции — им бы потом спасибо бы сказали.

Продолжение следует…