Как решить любую проблему?

«Многоуважаемый главный санитарный врач, — старательно вывел пенсионер на листе бумаги, — пишет вам пенсионер из города Угрюмова-на-Плаксе. Только сейчас узнал, что в ряде южных городов страны наблюдается вспышка дизентерии. Хочу поделиться способом борьбы с этим недугом, который изобрел наш старшина во время прохождения мною воинской службы. Он просто велел закрыть все туалетные комнаты на большой замок и открывать их строго по армейскому распорядку трижды в день. За каждую оправку не по уставу полагалось по три наряда вне очереди. Вот так одним указом старшине удалось и силу воли воспитать, и дизентерию вылечить, и порядок в части навести».

Поликарп Федулович перечитал написанное, довольно крякнул и потянулся за новым листком.

«Уважаемый министр по здоровью. С сожалением узнал, что стране угрожает опасность от людей с избыточным весом. И хотя по всем телевизионным каналам этих несознательных граждан убеждают отказаться от пагубной привычки к перееданию, их, к сожалению, становится все больше. У меня есть конкретное предложение. Людей с весом больше нормы надо принудительно заселять в многоэтажные дома без лифта и удобств. При этом определять этаж проживания согласно количеству лишних килограммов. Человеку с десятью килограммами жира можно позволить жить на первом и втором этажах, а уж тем, кто навешал на себя излишки в тридцать, сорок — никак не меньше десятого. В районе, где проживают эти несознательные граждане, закрыть все магазины и запретить пользоваться транспортом. Уверен, что через короткое время это позорное для нашей страны явление можно изжить. Пенсионер П. Ф. Ситочкин».

Поликарп Федулович подошел к окну. Его напряженное лицо выражало крайнюю задумчивость, но зоркий взгляд не упускал и малейшего движения под окнами. Заметив тучную Марью Гавриловну со второго этажа, усевшуюся на дворовой скамейке, мужчина вышел на балкон, чтобы получше разглядеть содержимое баулов, что стояли у ног женщины. В какой-то момент ему показалось, что из сумки вылезла свиная голова в шапке из зеленого лука и нагло подмигнула. Ситочкин поспешил за рабочий стол.

«Уважаемый министр финансов, — бойко выводила шариковая ручка на белоснежной бумаге, — по сообщениям СМИ складывается ощущение, что пенсионеры в нашей стране недовольны уровнем пенсионного обеспечения. Сказать по совести, денег, действительно, не так уж много. Но главная беда, на мой взгляд, не в том, что денег мало, а в том, что соблазнов много. Шутка ли сказать, только рядом с моим домом пять продовольственных магазинов и рынок. И, заметьте, прилавки этих магазинов просто ломятся от обилия товаров. Ну как тут устоять? А между тем в былые времена наши хозяюшки из одной только консервированной морской капусты могли состряпать до десятка различных блюд.

Поэтому у меня предложение: оставить в зоне проживания пенсионеров всего несколько магазинов с предметами первой необходимости. Ну, а предметы продовольственной роскоши вывести за черту города, в место, куда можно будет доехать только на личном транспорте. Думаю, что данная мера благотворно скажется как на бюджете страны, так и на здоровье пенсионеров, которые будут избавлены от вредной пищи. Пенсионер из города Угрюмов-на-Плаксе".

От напряженной работы Ситечкина отвлек громкий шум за стеной. У его соседки, разбитной Машки, началась трудовая вахта. В этот раз клиенты девицы оказались довольно шумными. Поликарп Федулович сходил на кухню за трехлитровой банкой и занял свою позицию у смежной стены. Лицо его приобрело томное выражение, глаза влажно поблескивали из-под прикрытых век. Очнулся он только от хлопка соседней двери.

«Уважаемые депутаты. Слышал я, что новая угроза в разноцветных перьях возникла над нашей страной. Я вот тут подумал, а что если этих самых извращенцев поселить в заведение типа профилактория. А что? Набрать соответствующий персонал, вроде моей соседки, ударницы сексуального труда Машки. Думаю, что через месячишко от их былой ориентации и следа не останется. От Машки еще ни разу недовольных не уходило! Сам спытал, было дело. С низким поклоном, пенсионер Ситочкин».

Очередь в почтовом отделении змеилась до самого выхода. Юная сотрудница Клавочка очень долго обслуживала одного клиента, молоденького студента, заполняющего какие-то бланки. Она соблазнительно улыбалась ему всеми прелестями, выпрыгивающими из фривольного декольте. В голове у Поликарпа Федуловича зарождалось новое письмо — руководству Почты.

Поликарп Федулович Ситочкин лето не любил. Сонное марево, кишащее комарами и мухами, бессознательное время грез об отдыхе.

«Отдых. Да от чего все они устают-то? На кнопки давить, да деньги считать?» — думал пенсионер из города Угрюмова-на-Плаксе, разглядывая двор сквозь мутноватое стекло окна. В этот момент у подъезда припарковалась новенькая иномарка.

«Ну-ка, ну-ка», — оживился Ситочкин, открывая створку и свешиваясь через подоконник. Из иномарки с победным видом вылез Гришка из 37-й квартиры, прозванный Поликарпом Федуловичем могильным олигархом за работу в похоронном бюро.

— Похоже, гробики-то подорожали! — крикнул пенсионер Гришке.
— Не переживай, старый, тебе со скидкой сделаю.
— Это скольких закопать надо было на такую красавицу? — не унимался Ситочкин.
— Много, старый, много. Тебя и на брелок не хватило бы, — хохотнул наглый сосед.

«Ишь, ирод, — обиделся Поликарп Федулович, вползая обратно в квартиру, — в стране кризис, а он иномарки меняет чаще, чем я в аптеку хожу».

Пенсионер включил компьютер, открыл сайт налоговой инспекции и, легко отыскав окошко обратной связи, написал:

«Дорогие имущественные инспектора! Довожу до вашего сведения, что мой сосед, Григорий Корытов, живет не по средствам. За последние полгода он приобрел третью иномарку. Между тем, как мне известно, этот самый Корытов трудится в похоронном агентстве „Туры в вечность“. На сайте работодателей указана средняя заработная плата этой организации. На последнюю иномарку этому могильному олигарху пришлось бы работать лет двадцать. Кроме того, показательная демонстрация роскоши этим гражданином наводит на нездоровые размышления о продолжительности жизни. Ведь если богатеет похоронщик, значит, и убыль населения возрастает! Прошу вас принять меры к вышеуказанному гражданину, приобретающему продукцию зарубежного автопрома на деньги, заработанные на родной земле».

Шум за окном отвлек Ситочкина от мерцающего экрана. Незнакомые грузчики вносили в подъезд огромный холодильник. Рядом суетилась Федоровна из 28-й.

«Батюшки-светы, четвертый за месяц. И что она туда только складывает? Теперь я понимаю, куда исчезают продукты из магазинов!»

Прочитанные новости не внушали оптимизма, и Поликарп Федулович решил прогуляться. До начала трудовой вахты его соседки, разбитной Машки, осталось совсем немного. Трехлитровая банка терпеливо ожидала своего часа у стены. На дворовой скамейке — заседание местного экономического форума с единственной повесткой: «Что делать с деньгами при обвале рубля». Ситочкин усмехнулся, но присел рядом. Больше всех горячилась Кузьминична из третьего подъезда.

— Надо запасаться, бабоньки. Я вот уже с утра три раза в магазин сбегала за солью, тридцать килограмм принесла. Отдышусь, побегу за макаронами.

— С ума вы все сошли, что ли? — не выдержал Ситочкин и побрел к магазину. У въезда во двор собралась пробка из грузовых машин. Мебель, бытовая техника, стройматериалы, просто последний день торговли в Угрюмове-на-Плаксе.

Бульвар пестрел от новых рекламных призывов:

• «Депрессия в кризис? Тебе к нам! Ночной клуб „Забей“ излечит от любой депрессии».
• «Не знаешь, что делать с деньгами? У посетителей бара „Хвала стакану“ голова не болит».
• «Вложись в значимое. Стоматология „Веселая бормашинка“ — лишних зубов не бывает!»

Измученные фармацевты обслуживали огромную очередь.

— Дочка, мне таблеточек от склероза на всю пенсию, — сухонькая старушка протягивала в окошко узелок с деньгами.

— Бабушка, да кто же благодать такую лечит-то? — возмущалась пышнотелая дама, стоящая в самом конце. — Тут бы рада забыть.

Ситочкин выскочил обратно, на бульвар. У бочки с пивом на лавочке дремал местный алкоголик Петька.

«Вот кто спокоен, — думал Поликарп Федулович, опускаясь рядом, — ни суеты этой безумной, ни разговоров о кризисе».

Петька очнулся, сфокусировал мутный взгляд на пенсионере и затянул:

— Федулыч, слышь, Федулыч. Вот все вокруг суетятся, мечутся, запасы делают как белки на зиму, а ведь главного не понимают.

— А что, по-твоему, главное?

— А главное, Федулыч, что мы давно уже испытываем дефицит в том, без чего и жизнь не жизнь. Не нужны мы друг другу. Мысли наши, переживания кроме нас самих никому не нужны. Ко-ко-коммуникативный кризис, во, — еле выговорил Петька.

— Надо же, а ведь прав.

— Конечно! Третьим будешь? Тут Васька за углом поджидает.