Как создавалась психология? Можно ли оправдать эксперименты на детях...

Не столь известном, но ничуть не менее показательном, проходившем за год до «Третьей волны»… То ли так совпало, то ли время было такое, что разные люди задавались одними и теми же вопросами? Этот тренинг 1968 года известен под названием…

«Голубоглазые и кареглазые»

«Третья волна» начиналась с вопроса старшеклассников: как обычные люди в гитлеровской Германии могли не понимать, что происходит, могли поддерживать бесчеловечную власть и разделять нацистскую идеологию?

А в этом случае поводом стало случившееся накануне убийство Мартина Лютера Кинга. Как оказалось, дети не понимали, кого и за что убили, что и зачем отстаивал Мартин Лютер Кинг. То есть не понимали проблемы расовой сегрегации.

Здесь нужно небольшое уточнение. Дело происходило в штате Айова. Насколько понимаю, в то время это штат с небольшим процентом темнокожего населения. Вот и класс, где был проведен эксперимент, состоял полностью из белых детей. И школьная учительница Джейн Эллиот, столкнувшись со сложностями понимания сути расовой дискриминации, решила вместо объяснений наглядно показать детям, каково это — подвергаться дискриминации. И не просто показать, а дать почувствовать на своей шкуре…

Поскольку класс полностью состоял из белых, Эллиот разделила учеников по цвету глаз. Дети с карими глазами были «назначены» дискриминируемыми.

• Для легкости различения им было предписано носить на шеях платки тёмного цвета. Осознавала это Эллиот или нет, но ошейник — символ подчинения. Так что шейный платок — по сути, аналог рабского ошейника.
• Эллиот разделила класс физически, посадив детей с карими глазами на задние парты.
• Был введен принцип «только для белых»… то есть для голубоглазых: кареглазым детям нельзя было играть одновременно с голубоглазыми на игровой площадке и пить из общего питьевого фонтана — теперь им нужно было пользоваться бумажными стаканчиками.
• Также в обед голубоглазые могли получить дополнительную порцию, а перемена у них длилась дольше на 5 минут.

А ещё Эллиот «объяснила», что голубые глаза — признак более высокого интеллекта и лучших способностей. И если «кареглазый» ученик ошибался, педагог не забывала напоминать, почему это произошло: конечно же, из-за цвета глаз! Типа: «Все уже справились с заданием, мы ждем одну Мэри. Почему Мэри все еще возится? Конечно, потому что у нее карие глаза!»

Эта разница между двумя группами вообще постоянно подчеркивалась. Педагог, судя по всему, и внимания «привилегированной» группе уделяла больше.

И действительно: вскоре «кареглазые» стали показывать заметно худшие результаты в учебе. Например, терялись и тратили на ответ в полтора-два раза больше времени. Эллиот целенаправленно проводила замеры и собирала эти данные.

Изменились и отношения между детьми. По словам самой Эллиотт, «привилегированные» дети очень быстро превратились «в мерзких злобных шовинистов», демонстрируя явно доминантное поведение. То есть унижали представителей «угнетенной группы» морально и физически.

Но эксперимент этим не ограничился. На следующий день Эллиотт… извинилась перед учениками. Оказывается, она «ошиблась», и на самом деле это дети с голубыми глазами — менее способные. Поэтому классу следовало поменяться ролями: теперь «черные воротнички» надели на голубоглазых, а к кареглазым перешли все полагающиеся привилегии.

Что произошло?

• Вчерашние «привилегированные» голубоглазые дети очень быстро оказались в приниженном положении. Интересно, что и успеваемость у «кареглазых» повысилась, а у «голубоглазых» снизилась.

Подобно «Третьей волне», психологический эксперимент «Голубоглазые и кареглазые» оказался весьма скандальным, вызвав серьезный общественный резонанс. Но если о «Третьей волне» её участники много лет молчали, то эксперимент Джейн Эллиот сразу получил огласку. И неоднократно воспроизводился самой Эллиот в качестве тренинга толерантности.

Правда, оба эксперимента, строго говоря, ненаучны, но все равно чрезвычайно показательны.

• Вдумаемся: потребовался один день, чтобы разделить дружный до того класс на «лучших» и «худших».

Тем, кто скажет, что «это же дети, им можно внушить что угодно», порекомендую обратиться к другому, куда более известному эксперименту — «Третья волна». Там участники тоже были школьниками, но уже отнюдь не детьми. Там на создание сплоченной группы, «отделяющей» себя от «посторонних», осознающих свою общность и свое превосходство, на создание подобия фашистской организации с харизматическим лидером во главе потребовалась неделя.

Но Эллиотт ставила, прежде всего, не исследовательские, а воспитательные задачи: дать детям почувствовать себя в шкуре аутсайдера.

Эксперимент получил широкую огласку. Первая статья о нем была опубликована в том же месяце в местной газете. А спустя месяц Эллиот пригласили на шоу NBC.

Несмотря на неоднозначную реакцию общественности, она продолжала проводить подобные тренинги в школе, а с 1985 года полностью переключилась на корпоративные тренинги, направленные на борьбу с дискриминацией любого рода.

А вот другой эксперимент проводился уже учеными-психологами и в чисто научных целях. В чем-то он близок к эксперименту Эллиотт, а в чем-то сродни случаю «Маленький Альберт» Джона Уотсона. Только происходило все не в 1919 году, а двадцатью годами позже. И общественный резонанс был другим.

Итак…

«Чудовищный эксперимент» (Monster study) Мэри Тюдор и Уэнделла Джонсона

Вначале пару слов о самом Джонсоне. Этот крупный психолог занимался проблемами заикания. Вероятно, потому, что заикался сам. Эта проблема возникла лет в шесть. Тогда учителя обратили внимание его родителей на признаки нарушения речи.

Сам Джонсон сомневался, было ли у него действительно заикание, или оно лишь показалось учителям. Он много лет пытался избавиться от проблем с речью, опробовав на себе самые разные методики. И всю жизнь изучал эту проблему.

В то время заикание считали проблемой врожденной и имеющей органические причины. Была также версия, что заикание развивается у левшей, переученных на правшей.

Уэнделл Джонсон придерживался иной точки зрения. Он считал, что его собственные проблемы с речью начались, когда учителю показалось, что он заикается. И подлинной причиной заикания стал ярлык «заики».

«Экспериментальное исследование влияния оценочной маркировки на беглость речи» — так называлась работа Джонсона и Тюдор на самом деле. И она должна была подтвердить, что причина заикания — не врождённая и не соматическая, а психологическая. Что заикание приобретается в детстве, и его причина — «не во рту ребенка, а в ухе родителя».

В детском приюте обследовали больше 200 детей, отобрав 10 с заиканием и 12 с нормальной речью, которых распределили по четырём группам. В двух — без заикания, в двух — с заиканием.

• Одна была контрольной, одну группу заикающихся всячески поощряли говорить, внушая им, что их нарушения речи вскоре пройдут и вообще не так уж и заметны.
• А от одной группы заикающихся и одной нормально говорящих требовали следить за своей речью. Причём нормально говорящим сообщали, что у них заметили признаки заикания и им следует тщательно контролировать речь. И если запнулись — прерываться и начинать заново. И вообще, если не уверены в правильности речи — лучше молчать.

В этот процесс включились и педагоги, считавшие, что психологи работают над исправлением речи детей. Реальные цели эксперимента психологи от них скрыли.

Эксперимент продлился три месяца и, в общем, считается провалившимся.

• В группе заикавшихся детей, которых поощряли говорить, особых результатов не было. У двоих речь незначительно улучшилась, у двоих осталась без изменений, а ещё у двоих немного ухудшилась.
• А вот в группе с нормальной речью, где детям внушали, что их речь нехороша, и требовали особого контроля по принципу «не разговаривай, если ты не можешь не заикаться» — очень быстро возникали проблемы…

Википедия приводит имена двоих детей, начавших заикаться. Вроде бы всего двое. Но в группе, которую ученые пытались «научить заиканию», было шестеро детей. Так что двое — это 30%.

И ещё. В других материалах приводятся имена и других участников, заработавших за эти три месяца долговременные проблемы с речью. И другие цифры: ухудшение наблюдалось у пятерых из шести нормально говоривших и у троих из пяти заикавшихся.

Но у всех детей, которым пытались «привить» заикание, сформировались психологические проблемы — например, стойкая боязнь говорить даже при нормальной речи. И эти проблемы уже никуда не делись.

И хотя результаты по собственно заиканию были неоднозначны, можно ли назвать эксперимент неудачным?

Неэтичным — безусловно, неспроста Джонсон не опубликовал результаты. Отсюда и неясности с ними. Но они были, и отклонения сохранялись.

Известно, что Мэри Тюдор после завершения исследования по своей инициативе приезжала в интернат, стараясь избавить бывших испытуемых от инициированных экспериментом последствий. Безуспешно. И уже в наше время несколько бывших испытуемых получили денежные компенсации.

Сама Мэри Тюдор позже признавала, что ей не нравилось то, что происходило. Но это была работа, которую она выполнила хорошо.

Эксперимент же… это звучит цинично, но он был вполне показательным. Показав, что по крайней мере в части случаев проблемы с речью бывают приобретёнными, формируемыми социальным окружением.

И нельзя не учесть, что в то время и другие эксперименты с заиками были неоднозначными: испытуемых подвергали стрессовым воздействиям, на время «выключали» ведущую руку, апробировали электростимуляцию мозга… В общем, искали причины заикания во всех возможных направлениях.

И эксперимент Джонсона был вполне логичным: раз проблема возникает в детстве — и изучать ее нужно на детях.

По словам самой Мэри Стюарт, искренне переживавшей из-за сделанного:

Это была небольшая цена за науку. Посмотрите на бесчисленное количество детей, которым это помогло.

И еще одна оценка этого эксперимента от человека, не имевшего к нему отношения:

Я не думаю, что кому-то сегодня нравится идея видеть детей-сирот, детей, которых используют таким образом, но очень важно смотреть на вещи в исторической перспективе. (Джейн Фрейзер, президент Мемфисского фонда заикания)