Почему, что для русского - правда, для украинца - ложь?

Действительно, почему революция на Майдане для большинства украинцев — это народное восстание неравнодушных, с гражданской позицией украинцев против коррумпированной вороватой власти, а для большинства россиян — это проплаченная Западом революция с целью прибрать к себе Украину и подобраться ближе к России? Почему украинцы в упор не видят опасности «коричневой чумы» у себя в стране, а россияне, напротив, уверенно полагают, что на Украине орудуют нацисты, фашисты и бандеровцы? Почему для подавляющего большинства украинцев ввод российских войск в Крым — это непозволительная агрессия и интервенция, а для большинства россиян — акт миролюбия и помощь своим этническим братьям? Каковы причины и мыслительные процессы, стоящие за этими оценками?

Думаю, все дело в том, с каких позиций и под каким углом каждый из нас смотрит на то, что происходит на Украине. Например, как старший брат и брат младший, в силу своего возраста, характера и привычек могут смотреть по-разному на множество вещей, как непохоже, например, мужчина и женщина оценивают то, что происходит с ними и вокруг них, как судит человек непосредственно вовлеченный, например, в войну и как судит о войне тот, кто может знать о ней только теоретически. Так и мнение жителя Киева может отличаться от мнения жителя Москвы. Разный опыт и, что важнее, разные выгодные цели, ведь анализ и оценка чего бы то ни было — это процесс рациональный, в первую очередь. И, конечно, отсутствие или незначительное влияние таких категорий, как совестливость, правдивость, беспристрастность.

С одной стороны, для того чтобы глубже понять события на Украине, нужно в той стране пожить, пропустить через себя чаяния и боль народа, его проблемы и бессилие, пострадать от той власти — одним словом, для того чтобы судить о предмете качественно и практически, а не только теоретически, нужно предмет узнать, что называется, на собственной шкуре. Но с другой стороны, своя боль и непосредственное нахождение в ситуации могут замыливать глаз и не позволять взглянуть на ситуацию объективно со стороны, как не позволять, например, больному трезво оценить свое состояние.

Уверен, что оценка получится объективнее и точнее, если мы соблюдем то, что древние называли «aurea mediocritas», или, как еще точнее говорят французы, «la juste milieu» — «справедливую середину», или по-нашему «золотую середину», и, с одной стороны, будем досконально знать о предмете спора, а с другой, будем лично не заинтересованы, непредвзяты в той или иной оценке. Как третейские судьи. Тогда мы сможем надеяться, что наши суждения будут ближе к истине и не будут являться патриотическими, враждебными, эмоционально подогретыми и т. д. — то есть предвзятыми и заведомо неточными.

Также нужно принимать во внимание внешние факторы, влияющие на формирование оценки у обеих сторон. К таким внешним факторам следует отнести, например, информационную войну между двумя странами: российское ТВ формирует у не имеющего возможности и времени думать самостоятельно россиянина один образ, украинское ТВ у такого же украинца образ совершенно иной. А в конечном итоге побеждает та сторона, которая была громче и убедительнее в рисовании чертей и ангелов.

Таким образом, априори, оценки граждански активных и неравнодушных простых жителей Украины относительно происходящего в их стране вряд ли будут объективными. Просто по причине их непосредственной вовлеченности в гущу событий — своей прямой заинтересованности, понятной эмоциональности, а также в неумении предвидеть и прогнозировать, что будет дальше. Те, кто вершит революции, как правило, наивные романтики и делают эти революции, не умея предвидеть и понять, что наступает после них. То, что большинство простых украинцев наивны и на патриотическом эмоциональном подъеме мало способны к непредвзятому анализу происходящего, также очевидно.

Но в то же время и оценки российской стороны не менее, а скорее всего, еще более далеки от истинного положения вещей, просто потому, что в своем большинстве они даются откровенно предвзято, исходя из очевидных геополитических и деловых интересов России (у России был явный геополитический интерес не допустить сдачи Украины Западу и НАТО, в чем, похоже, Россия проиграла — неуверенный дрейф Украины в сторону Запада превратится в оголтелый бег, а также очевиден российский интерес по отношению к Крыму и востоку Украины, где сосредоточена большая часть промышленности Украины и где России гораздо удобнее «окопаться», нежели на своей территории, для встречи с Западом и НАТО). А патриотические нотки, сказки про любовь, братство и дружбу, акцентуация с явным перебором в ущерб очевидному «коричневой чумы, семимильными шагами идущей по всей Украине», с невиданной силой проснувшаяся русская ностальгия по СССР и Крыму, «который всегда был русским», ностальгия, которая все эти годы крепко спала, и т. п. нужны простому, не разбирающемуся и не очень желающему вникать в эти хитросплетения в политике и большом бизнесе российскому обывателю, который с готовностью в них верит. Тем более что это сложное блюдо щедро сдабривается сахаром патриотичности, перцем страха перед «проклятым Западом», солью убежденности в нашей правде и правоте.

Простым российским обывателем откровенно манипулируют. Достаточно задать себе вопросы: отчего еще месяц тому мне, жителю Магадана или Хабаровска, дела не было ни до Крыма, ни до Украины, а сейчас у меня нет дел важнее, чем происходящее там? Кто заставил меня поверить в «коричневую чуму» на Украине, или я сам все видел своими глазами, пострадал от фашистов, проводил какие-то исследования и анализы масштабов фашизма на Украине? Что такое фашизм вообще и есть ли разница между фашизмом, национализмом и бандеровщиной — как я могу судить о степени угрозы украинских нацистов «великой, могучей, самой непобедимой России»? Почему, как правило, скептически настроенный относительно наших СМИ, «которые врут, желтая пресса, сенсации из пальца» относительно того, что происходит в моей стране, я вдруг поверил беспредельно и окончательно относительного того, что я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть и что происходит в стране другой? Почему, наконец, мы говорим правду, а ложь — те, кто говорит что-то другое?

Большинство из нас внушаемы, тем более относительно того, во что нам верить хочется. Если десять раз сказать молодой женщине, что она красива, как утренняя заря, она непременно в это поверит. Если мужчине двадцать раз сказать, что он умен, как Сократ, и он с радостью в это уверует. А если каждому из нас сто раз сказать, что мы свиньи, на сто первый мы захрюкаем. И только один из десяти будет знать, что и первое, и второе, и третье — неправда.

Манипуляции идут с обеих сторон. Только большинство украинцев в более выгодном, близком к истинному положении вещей, по простой причине нахождения непосредственно там, где события разворачиваются: есть возможность видеть, сравнивать, анализировать. Хотя и такой анализ часто носит привкус субъективности, эмоциональности, не помогает даже сама правда на земле.

И получается, что правда у каждого своя, у кого-то ее больше, у кого-то меньше, а истина неизвестна никому.