• Мнения
  • |
  • Обсуждения
Бывший модератор

Как греки русскому царю Пурпурный кодекс подарили?

С давних времен существует практика богатого украшения сакральных предметов. Среди прочих предметов, достойных драгоценного «облачения», всегда были священные книги — Библии, Евангелия. Книги не только одевали в золото и серебро — еще и тексты исполнялись драгоценными материалами.

«Фоны пурпурные здесь письмена золотые покрыли;
Алою кровью гремящего царство открыто небес;
Радости райские нам звездный чертог обещает;
В ярком сиянье торжественно слово господне блестит.
Божьи заветы, одетые алыми розы цветами,
Нас сопричастными делают таинству крови его.
В светлых же золота искрах и нежном серебряном блеске
К нам нисходит таинственно белое девство небес…».


(Перевод О.А. Добиаш-Рождественской, опубликовано в ее книге: История письма в средние века. М., 1987).

Эти гекзаметры Годескалька — введение, которое писец предпосылает выполненному на пурпурном пергамене Евангелию времени Карла Великого (конец VIII — начало IX вв). В Западной Европе как раз в этот период растет интерес к изготовлению драгоценных кодексов. А в Византии этот обычай и не умирал — там действовали не отдельные мастера драгоценного письма, но цехи хрисографов — «золотописателей». Драгоценность рукописи подчеркивалась иногда окраской пергамена. Для семейства византийского императора священные книги делали на пергамене, окрашенном в пурпур.

Вот к таким блистающим золотом и серебром византийским временам и относится украшение коллекции Российской национальной библиотеки, бриллиант, сокровище из сокровищ — сармисахлийский Пурпурный кодекс. Codex Petropolitanus. Пурпурное Евангелие VI века…

К ноябрю 1896 г., когда Пурпурное Евангелие включили в рукописное собрание Императорской Публичной библиотеки (ИПБ), в научном мире оно было уже известно. Отдельные его листы входили в различные собрания. Ватиканская библиотека получила 6 листов еще до 1600 г., 4 листа купил сэр Роберт Коттон — сейчас они хранятся в Британском музее. 2 листа попали в Венскую императорскую библиотеку между 1609 и 1670 гг. 33 листа обнаружились в середине XIX в. на дне сундука в библиотеке монастыря Иоанна Богослова на Патмосе. По одному листу попало в Афинский и Салоникский Византийские музеи, в частную коллекцию маркиза Спинола в Лерме (Италия), в библиотеку Моргана (Нью-Йорк).

А основная часть кодекса, 182 листа, по слухам, хранилась в церкви малоазийского селения Сармисахлы. Надежды коллекционеров на приобретение кодекса подкреплялись сведениями о том, что бедная греческая община Сармисахлы не прочь продажей драгоценной книги поправить положение и своего селения в целом, и храма — в частности. Четыре года англичане и американцы вели с общиной переговоры, «цена вопроса» с 400 фунтов дошла до 1200 — но продажа не состоялась.

Для России же история с Пурпурным кодексом началась в 1895 г. В феврале этого года открылся Русский Археологический институт в Константинополе (РАИК). Его директором стал знаменитый византинист Ф. И. Успенский, а почетным председателем — российский посол в Османской империи А. И. Нелидов, любитель искусств, коллекционер. В сентябре того же года путешествие по Центральной Анатолии совершил член РАИК Я. И. Смирнов. Он и узнал от местных греков о сохраняемой в Сармисахлы рукописи — и об охоте за ней коллекционеров.

Добраться до самой деревни Смирнову не удалось. Греки к русским путешественникам относились приветливо, а вот турки, особенно подростки, — не очень, в иные местности заглядывать было опасно. Но лист рукописи Смирнов все же увидел — автор книги об истории Каппадокии Анастасий Левиди предоставил русскому путешественнику этот лист для знакомства.

Встретившись с посредником сармисахлийцев, деревенским аптекарем, Смирнов получил обнадеживающие известия: рукопись греки готовы продать; посредники разосланы по разным городам; американцы предлагали 900 турецких лир — но предложение отвергнуто, потому что святую книгу община хочет отдать не «этим протестантам», а единоверцам — православной России. И вообще — греческие крестьяне намерены подарить (!!!) Евангелие российскому царю — и получить от него в подарок же тысячу турецких лир, чтобы община на эти деньги могла содержать два сельских училища… Рациональный Смирнов объяснил, что проще все ж продать книгу — и не царю, а Публичной библиотеке. И начал хлопотать.

Тем временем при посредничестве Смирнова директор РАИК вышел на стамбульского представителя сармисахлийцев, получил у него для палеографического исследования лист рукописи. Оценив значительность памятника, он вместе с послом Нелидовым со своей стороны стал ходатайствовать о покупке кодекса перед директором ИПБ А. Ф. Бычковым.

И — разбились все надежды! Библиотека такими деньгами — десять тысяч рублей — не располагала, более того — неоднократно получала от Министерства финансов отказ в «отпуске… сумм значительно меньших». Отчаяние Смирнова было безмерно. Он писал Н. П. Кондакову (известному исследователю византийской и древнерусской живописи): «…о моем предложении купить Публичной библиотеке пурпурный кодекс… она отказалась (Бычков) за дороговизною-де. Вот тут и старайся для чертей и ослов!» (цитаты в тексте по: Медведев П. А. Из Сармисахлы в Петербург (из Истории Пурпурного Евангелия) // История в рукописях и рукописи в истории. Сборник научных трудов к 200-летию Отдела рукописей Российской национальной библиотеки. СПб., 2006. С. 347−362).

Однако «черти и ослы» все ж помогли. Бычков в письме к Нелидову подсказал хороший ход. Близилась коронация Николая II, накануне такого события как раз политично было бы организовать «поднесение означенного Евангелия владельцами Государю Императору» — все с той же просьбой ответного денежного подарка.

Нелидов написал письмо к президенту Академии наук великому князю Константину Константиновичу о содействии в приобретении кодекса — либо Академиею, либо Эрмитажем, либо — лично Государем. Резолюция Николая II на письме была: «Прошу распорядиться немедленно о приобретении этой редкости на мой счет сполна. Н.».

Мгновенно были переведены деньги в посольство, мгновенно же в Сармисахлы отправился консул А. Д. Левицкий. После многочисленных церемоний, торжественных и трогательных, Евангелие в присутствии священника сармисахлийской Никольской церкви отца Иоанна и местных жителей было опечатано и передано посланникам русского царя. Левицкий осмотрел местные храм и школу — нашел, что церковь «маленькая, неблаголепная, бедна утварью и без колокола»; школа тесна для 150 учащихся мальчиков и девочек, притом учатся только читать по-гречески. Он подарил общине серебряные позолоченные церковные сосуды (в дополнение к обещанным «подарочным» деньгам).

В течение некоторого времени драгоценный кодекс хранился в русском посольстве, его изучали сотрудники РАИК — результаты исследования были позднее опубликованы. В Петербург рукопись вез сам посол, он же 1 мая 1896 г., за полмесяца до коронации, вручил Николаю II Пурпурный кодекс.

Рукопись уникальна во всех смыслах. Это и произведение книжного искусства, и памятник истории, и памятник письменности, один из самых ранних евангельских текстов. Выполнена она на выкрашенном пурпуром пергамене, текст написан в две колонки унциалом — округлыми мягкими серебряными буквами, элементы которых не выходят за пределы двух параллельных линеек; титулы и «священные имена» написаны золотом. Предположительно Евангелие состояло не более чем из 456 листов.

Разделена была книга, скорее всего, в эпоху крестовых походов. Каждый из фрагментов зажил собственной жизнью.

Почти столетие высказывались намерения о «богатом» издании этой рукописи. Но лишь в 2003 году исполнилось чаемое — греческим издательством «Милитос» было предпринято факсимильное издание кодекса, в котором оказались соединены все известные фрагменты. Так подарок русскому царю стал наконец доступен для изучения всему научному миру.

Статья опубликована в выпуске 9.02.2009
Обновлено 22.07.2020

Комментарии (11):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети: