• Рубрики
  • |
  • Теги
  • Мнения
  • |
  • Обсуждения
Биографии
Юрий Москаленко Грандмастер
  • 18

Чьи песни нужно почаще петь, чтобы чувствовать радость жизни?

25 февраля 1914 года, 95 лет назад, в Сызрани, в семье настройщика музыкальных инструментов Ильи Ильича Островского родился сын, которого в честь родоначальника еврейского рода назвали Авраамом. Впрочем, так его записали в метрической книге, а в жизни звали не так претенциозно — просто Аркаша. И в дальнейшем больше его знают под именем Аркадий.

Илью Ильича многие жители Сызрани за глаза называли волшебник. В юности он подавал неплохие надежды стать исполнителем-виртуозом, но судьба распорядилась по-другому: из-за несчастного случая ему ампутировали палец, так что о музыкальной карьере пришлось забыть. Но абсолютный слух позволил ему стать превосходным настройщиком инструментов. Илья Ильич мог вернуть к жизни даже инструмент, которому в «обед исполнилось сто лет»…

Вырос на народных песнях…

Старший сын имел слух ничуть не хуже, и отец, который в этом убедился раньше других, понял, что этот Божий дар нужно развивать. Первую учительницу музыки он пригласил Аркадию, когда тот учился в обычной школе. Жили Островские небогато, но на развитие таланта у ребенка средств жалеть не стоит. Это аксиома.

Нельзя сказать, что ему нравились эти многочасовые занятия. Разучивать гаммы, играть упражнения, шлифовать уже порядком поднадоевшую мелодию — было ужасно скучно. И преподавательница музыки понимала это не хуже своего воспитанника. И тогда она придумала такую игру: после каждого часа Аркадию дозволялось музицировать то, что придумается. В его первых мелодиях легко угадывались мелодичные напевы волжанок, их тоска по лучшей доле, по жениху, который вынужден покинуть девушку для того, чтобы впрячься в лямку бурлака. И хотя в советское время бурлаки как класс исчезли, но эти песни пели еще их матери, бабушки и прабабушки.

Когда Аркадию исполнилось 13 лет, на семейном совете было решено покинуть Сызрань и отправиться в Ленинград, где жили родственники Островских. Отъезд ускорила болезнь матери. На «брегах Невы» была более квалифицированная медицинская помощь, чем на брегах Волги…

Кузнецом так и не стал…

В Ленинграде «волшебника» Илью Островского практически никто не знал. Здесь ему приходилось с нуля зарабатывать авторитет, искать клиентов, которые бы не побоялись доверить ему свои музыкальные инструменты. К тому же требовались деньги на лекарства матери. Однажды отец не выдержал и сказал Аркадию: «Тебе надо устраиваться на работу, я сам семью не потяну…»

Легко сказать: устраивайся. А куда? Помог случай. Однажды неподалеку от Исаакиевского собора Аркадий «пристроился» к группе экскурсантов, хотел послушать гида. Благо все ребята в группе были молодые и он «сошел» за своего. А на прощание один из парней спросил Островского: «Ты где-то работаешь? Учишься?» Узнав, что нет, тут же пригласил: «Приходи к нам, на завод „Электросила“. До революции он немцам принадлежал, Сименсу и Гальске, а сейчас наш. Учиться тебя устроим в ФЗУ, днем — работа, вечером — учеба!»

Так Аркадий оказался на «Электросиле», устроился учеником кузнеца. Поначалу опасался, чтобы не случилось такое же несчастье как с отцом, но потом понял, все зависит от него самого. Мастер ему попался толковый, души не чаял в сообразительном парне. Вот только подвел его Аркадий сильно, когда на первом же вечере отдыха в заводском клубе обнаружил старенькое пианино и не удержался, начал играть. И тут же «попался» руководителю художественной самодеятельности, который сходу предложил выступить на сцене, приезжие артисты опаздывали, а народ в зале уже волновался…

Любовь к оркестровке

Это был его первый шаг к музыкальному техникуму, в который Островский поступил в 1930 году. Особенно Аркадию нравились занятия по оркестровке, когда приходилось расписывать партии для различных музыкальных инструментов. И чем труднее была задача, тем интереснее было парню. Вскоре он изучил «характер» каждого музыкального инструмента оркестра, и начал щелкать подобные задачки, как орешки. Да еще и сокурсникам помогал. И мало кто знал, что в семье Островского произошла трагедия — во-первых, так и не удалось спасти маму, а, во-вторых, после смерти жены резко сдал отец. И Аркадий стал практически единственным кормильцем в семье.

Впрочем, в техникуме подрабатывали буквально все. Кто-то, как Аркадий, по вечерам выступал в клубах и ресторанах, иные устраивались в кинотеатры таперами. Третьи аккомпанировали в кружках и клубах художественной самодеятельности. Однажды, подменяя друга, Аркадий отправился в хореографический кружок, сел за пианино. Друг предупредил его, что руководитель кружка, девушка по имени Матильда Ефимовна, а по фамилии Лурье, большая злючка и с ней лучше не спорить. Он заметно волновался, и за этот час Матильда накричала на него раз пять! На человека, на которого никто никогда в жизни не повышал голос!

Эта строгая Матильда Ефимовна

На следующем занятии Аркадий из кожи вон лез, чтобы угодить строгой девушке. Ей понравилась его игра. А третье занятие так и не состоялось: давали новый балет, и Матильда сказала приехавшему Островскому, что занятие отменяется. Он увязался за ней, неожиданно она пригласила его посетить Мариинский театр…

А дальше случилось то, что и должно было случиться. Молодые люди по-особому взглянули друг на друга и поняли, что хотят делить друг с другом радости и невзгоды. И Матильда оказалась вовсе не злюкой, а тонкой, артистической натурой. А еще она очень много знала, что притягивало к ней Аркадия, он-то до этого учился «понемногу, чему-нибудь и как-нибудь»…

Они начали ездить на гастроли, хотя не всегда все получалось гладко. Так случилось, например, в Краснодаре, где в кассе при расчете не оказалось денег. Им пообещали выслать деньги в Ленинград, но после покупки билетов на поезд оказалось, что у них не осталось денег даже на еду. Их сосед по купе заметил неладное спустя несколько часов. Он предложил молодоженам разделить с ним трапезу, но и Аркадий, и Матильда были людьми гордыми, и отказались. Они кое-как продержались до вечера, а потом Матильда попросила: «Сыграй что-нибудь, чтобы не так есть хотелось…»

Аркадий взял аккордеон. Мелодичные звуки из произведения Баха привлекли внимание всего вагона. Вскоре им начали сносить разную снедь: кто-то вареные яйца, кто-то картошку, куриную голень. Но самым критичным слушателем оказался седой сосед по купе. Расстались с ним по-дружески. Аркадий даже вынес вещи пожилого соседа на перрон. А позже обнаружил под подушкой немного денег и записку. Внизу было приписано: «До скорой встречи» и стояла подпись: «Рахлин Лазарь Петрович».

Утесовцем быть не каждому дано

И лишь когда спустя несколько месяцев Островскому поступило приглашение на работу в оркестр Леонида Осиповича Утесова, в Москве, когда оказалось, что Лазарь Петрович директор этого коллектива. Вот так порой причудливо складывается история.

Островский знал, как «подмазаться» к новому коллективу. Первым делом он сыграл вариации на тему песен из кинофильма «Веселые ребята», в котором снималась вся джаз-банда Утесова. Но первым, настоящим делом стала аранжировка песни Л. Книппера «Полюшко-поле» на стихи Виктора Гусева. Помните, вначале идет цоканье копыт и песня звучит как бы издалека. Потом инструменты звучат все ярче и ярче, и апофеоз — мощные звуки медных труб. Этот ход придумал Островский…

…21 июня 1941 года Аркадий Ильич вернулся с концерта очень уставший. Лег спать пораньше, попросив Матильду: дай отоспаться, завтра воскресенье, репетиции не будет. А на следующий день первым словом, которое он услышал, проснувшись, стала слово «Война». Вместе с оркестром Утесова Островский провожал на фронт красноармейцев, давал концерты непосредственно на передовой, в этот период он начал писать свои первые профессиональные песни.

Нарисовал он на листке. На нотном

Но настоящая слава пришла к нему спустя годы. В 1952 году Островский вместе с группой композиторов отправился в Комсомольск-на-Амуре на празднование 20-летия города. Вместе с ним поехали композитор Серафим Туликов и дирижер Евгений Светланов. Московские гости побывали на строительных площадках, в комсомольско-молодежных коллективах. Это была первая, но далеко не последняя поездка. Но впечатления были такие яркие, что спустя восемь лет, Островский написал песню «Лесорубы» на слова Михаила Танича. Помните? «Привыкли руки к топорам, и только сердце непослушно докторам!».

Шел 1961-й год. Юрий Гагарин открыл космическую эру. Кто-то из досужих журналистов вспомнил о четверостишии, приведенном Корнеем Чуковским в своей книге в далеком 1928 году. Однажды писатель стал свидетелем, как в саду вместе с мамой гуляет четырехлетний карапуз. Мама сидела на лавочке, сын бегал, а Чуковский присел рядом, любуясь молодой женщиной. И вдруг мальчишка подбежал к маме и выпалил:

Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет мама,
Пусть всегда буду я!

Стихи маленького поэта так понравились поэту профессиональному, что он записал их. А потом долго сожалел, что не спросил имени мальчишки.

А в 1961 году эти слова были переложены на плакат. И этот плакат увидел Островский. Он переписал слова и попробовал положить их на музыку. А когда у него это получилось, позвонил своему давнему другу — Льву Ошанину, и попросил последнего написать стихи.

 — Ты думаешь, о чем просишь? Это же не мои слова, как я их включу в свое стихотворение?

 — Ну, придумай что-нибудь! Например, мальчишка нарисовал солнце и подписал рисунок этим четверостишьем. Если поставишь его в кавычках — это и будет означать, что ты просто привел цитату, и слова не твои…

Вот так хитроумно и выкрутились. Надо ли говорить, что песня «Пусть всегда будет солнце» стала гимном советских детей!

Спят усталые игрушки

Но не менее любимая детворой была другая песня, написанная на стихи Зои Петровой. 1 сентября 1964 года Центральное телевидение порадовало самых маленьких телезрителей новой передачей «Спокойной ночи, малыши». Остроумная музыкальная заставка, которую ребята сразу назвали «Минутками», и колыбельная песня полюбились и детям и взрослым. Передача имела невиданный успех. Особенно запомнилась песня:

Спят усталые игрушки,
Книжки спят,
Одеяла и подушки
Ждут ребят.
Даже сказка спать ложится,
Чтобы ночью нам присниться.
Ты ей пожелай:
Баю-бай…

Но и «дворовый цикл» Островского пришелся молодежи по душе. Начинался он с песни «А у нас во дворе». Впервые песня на слова Льва Ошанина вышла в 1962 году в программе «С добрым утром».

А у нас во дворе есть девчонка одна,
Среди шумных подруг неприметна она,
Никому из ребят неприметна она.
Я гляжу ей вслед:
Ничего в ней нет,
А я все гляжу,
Глаз не отвожу…

Врачи помочь не смогли…

К сожалению, Аркадий Ильич еще в молодости подорвал здоровье. А после 50 лет болячки только обострились: время от времени открывалась язва, побаливало сердце. И хотя его постоянно поддерживали жена и сын Михаил (он еще при жизни отца стал кандидатом биологических наук, а позже академиком). Матильда Ефимовна практически всю жизнь готовила для Островского диетические блюда. Но в сентябре 1967 года композитор отправился в Сочи, где открывался первый фестиваль «Красная гвоздика». Здесь, в Сочи, у Аркадия Ильича разразилось желудочное кровотечение. Врачи спасти его не смогли. 18 сентября 1967 года композитор скончался.

А чуть позже Иосиф Кобзон сказал примерно следующее: «Пойте почаще песни Аркадия Островского, если хотите чувствовать радость жизни».

Теги: композитор, оркестр, биографии, песни, судьба, популярность, музыка, Аркадий Островский
Статья опубликована в выпуске 25.02.2009
Обновлено 21.07.2020
Что еще почитать по теме?
  • Больше публикаций
  • Свернуть

Комментарии (18):

Чтобы оставить комментарий зарегистрируйтесь или войдите на сайт

Войти через социальные сети: