Как Марфа-посадница за новгородские вольности с Москвой воевала?

Образ этой удивительной женщины уже несколько веков пытаются осмыслить историки, писатели, поэты, живописцы. Но достоверных сведений о ней сохранилось немного. Это естественно, так как на страницы летописей и официальных документов она попала только тогда, когда оказалась во главе одной из новгородских партий, выступивших за открытую борьбу с Москвой. А так как схватку за власть она в конце концов проиграла, то письменное отражение её деятельности осуществлялось не без предвзятости. Сохранилась даже такая оригинальная, но маловероятная версия её действий по подчинению Новгорода Литве: «Хотячи поити замуж за литовского же пана, за королева, да мыслячи привести его к себе в Великий Новград, да с ним хотячи владети всею Новгородскою землею…».

Но вернемся к реальной истории Марфы-посадницы. Её отцом был Семен Лошинский, представитель знатного новгородского боярского рода. Марфа дважды побывала замужем. Сначала её выдали за боярина Филиппа. В этом браке родились сыновья Антон и Феликс, впоследствии погибшие в Заонежье, видимо, во время сбора дани с подвластных земель. После смерти Филиппа Марфа вышла замуж за новгородского посадника Исаака Борецкого. В этот раз мужа себе она выбирала сама, не в последнюю очередь руководствуясь материальными соображениями. В новом браке родилось трое детей: Дмитрий, Фёдор и Ксения. Считается, что после этой женитьбы в руках семьи Борецких оказалось около трети новгородских земель. Колоссальное богатство позволяло Марфе и её мужу оказывать реальное влияние на новгородскую жизнь.

К этому времени в политической жизни Великого Новгорода сложилось две крупных боярских группировки: одна выступала за тесный союз с Москвой, а другая, её практически возглавляли Борецкие, за «отложение» к Литве для сохранения республиканских привилегий и большей самостоятельности. Борьба между группировками шла жесткая и кровавая, в ход шли все средства, включая убийства противников.

Политическому влиянию рода Борецких способствовало и то, что вслед за отцом, умершим вероятно в 60-е годы, новгородским посадником стал Дмитрий. Стоит оговориться, что в этот период в Великом Новгороде выбиралось и назначалось из Москвы 18 пожизненных посадников, из числа которых на полгода избирался степенный посадник, формально являвшийся главой выборной власти. Любопытно, что Исаак Борецкий был посадником от великого князя Московского, но «смотрел» в сторону Литвы.

Несмотря на высокое положение сына, родом Борецких и партией сторонников Литвы уверенно руководила сама Марфа. Но первую крупную политическую схватку она проиграла. Произошло это в 1470 году, когда проводились выборы нового новгородского архиепископа, традиционно имевшего значительный политический вес в республике. В ходе борьбы ставленник Борецких ключарь Пимен, которого планировали посвящать в сан в Киеве, потерпел поражение, а избранного Феофила возвели в сан в Москве.

В 1471 году великий князь Иван III, обоснованно рассчитывавший на поддержку новоизбранного архиепископа, объявил войну Новгородской республике. Возможно, он и дольше бы пытался решить дело миром, но под руководством Марфы начались прямые переговоры с Казимиром IV и был даже составлен проект договора о вхождении Новгородской республики в Великое княжество Литовское с сохранением определенной автономии и основных политических прав. Литва обещала Новгороду военную помощь, естественно, что дожидаться её подхода Иван III не стал.

Произошло несколько сражений, крупнейшим из которых стала Шелонская битва.
Сорокатысячное новгородское ополчение, возглавляемое степенным посадником Дмитрием Борецким, потерпело сокрушительное поражение. Дмитрий попал в плен и был казнен. Великий Новгород выплатил крупную контрибуцию, уступил часть своих земель Москве и присягнул Ивану III, но сохранил право самоуправления во внутренних делах. Партия сторонников Литвы была разгромлена, но это не остановило Марфу, сохранившую и богатства, и политическое влияние.

Марфе снова удалось сплотить вокруг себя недовольных московскими порядками, и в Новгороде практически сложилось двоевластие. В 1475 году Иван III вынужден был приехать в Новгород наводить порядок, но это только усугубило ситуацию. Стремясь окончательно поставить Новгород под свое влияние, Иван III потребовал от мятежной республики официального признания за ним титула государя, полного перехода судебной власти в его руки и создания в городе резиденции великого князя Московского. Сторонники Борецкой смогли на вече добиться отклонения требований Москвы, и республика начала готовиться к очередной войне. В Литву опять отправились послы с просьбой о помощи.

Осенью 1477 года армия Ивана III осадила Новгород. Требования великого князя к мятежникам стали еще жестче: «Вечу колоколу в отчине нашей в Новгороде не быти, посаднику не быти, а государство нам свое держати». Реализация этого требования вела к окончательной утрате Новгородом самостоятельности. Естественно, что сторонники Марфы Борецкой яростно выступали против него и призывали к продолжению борьбы. Несмотря на все усилия Марфы, подкрепляемые прямым подкупом новгородцев, которым раздавались продукты и деньги, продолжать защиту города становилось все труднее. На улицах Новгорода между сторонниками и противниками Москвы начались вооруженные столкновения. Вскоре на сторону великого князя открыто перешли архиепископ Феофил и руководивший обороной города князь Василий Гребёнка-Шуйский.

15 января 1478 года Великий Новгород открыл ворота перед великокняжеской армией. Было окончательно упразднено знаменитое новгородское вече и даже вывезен в Москву вечевой колокол. Огромные владения Борецких перешли в великокняжескую казну. Марфа и её сторонники были схвачены и отправлены в Москву.

Дальнейшая судьба Марфы-посадницы точно не известна. По одним сведениям, она была перевезена в Нижний Новгород, пострижена в монахини и скончалась в 1503 году. По другой версии, она умерла или была убита по пути в Москву, произошло это на территории Тверского княжества в селе Млеве. Еще в начале ХХ века в Млев приходили паломники поклониться могиле Марфы, на которой происходили исцеления.

Еще долгое время в Новгороде Марфу считали защитницей новгородских вольностей, пострадавшей за активное сопротивление Москве. Естественно, что власть постаралась скрыть время её смерти и место погребения.

Политические пристрастия Марфы-посадницы вряд ли вызовут одобрение у наших современников, но та несгибаемая воля и упорство, с которыми она проводила их в жизнь, заслуживают уважения.