Как православная церковь помогала пограничникам защищать рубежи Отечества?

В России исстари уделялось значительное внимание охране рубежей государства, но организационное оформление Отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС) произошло только в октябре 1893 года, когда его выделили из состава Департамента таможенных сборов в самостоятельную структуру, передав в состав Министерства финансов. Протяженность границ Российской империи была огромна. Поэтому к 1900 году в состав ОКПС входило 7 пограничных округов, размещенных вдоль границы, и Особый Заамурский округ, охранявший в Китае район КВЖД, 35 бригад, два самостоятельных отдела и флотилия. Крупнейшим подразделением ОКПС был Заамурский округ, в котором служило до 500 офицеров и 25 тысяч нижних чинов.

В Отдельном корпусе пограничной стражи всегда уделялось особое внимание взаимодействию с православной церковью. В штате каждой бригады предусматривалась должность священника. Эти священники находились в подчинении епархиальных архиереев и организационно не входили в состав военно-духовного ведомства. Такое положение было связано с тем, что одним из важных направлений их деятельности являлась работа с местным населением, им нередко приходилось выступать посредниками между российскими пограничниками и местными жителями в конфликтных ситуациях, а, соответственно, прибегать к помощи и советам местных архиереев.

В первую очередь священники и церковнослужители назначались в пограничные бригады, расквартированные в наиболее отдаленных регионах страны, где количество православных приходов было незначительно, а позиции других религий наиболее сильны: на польско-прибалтийском и кавказско-среднеазиатском участках российской государственной границы. Так, в бригадах 2-го и 3-го округов (Вильно и Варшава) находилась почти половина штатных священников; в одном только 3-м округе размещалось около 40% псаломщиков от положенных по штату на весь корпус.

Уже в 1901 году в ОКПС было 15 стационарных церквей. А там, где их не было, разворачивались походные церкви в приспособленных помещениях, например, в 30-й бригаде — во имя святого Михаила Архангела, в 31-й бригаде — во имя святого Александра Невского. Помимо этого, в некоторых подразделениях бригадного подчинения, расположенных непосредственно на границе, тоже создавались походные церкви, в которых служили священники, приезжающие из бригад.

С освоением новых участков границы, с выходом на новые рубежи, развертывались и новые церкви. Например, при проектировании таможенного и пограничного надзора в пределах Бухары намечалось открытие походной церкви с содержанием притча по утвержденному Синодом штату. Это обусловливалось тем, что пограничники должны были нести охрану границы «среди народа, нам не только вассального, но и чуждого по религии, незнакомого с русским элементом». Поэтому предполагалось для удовлетворения насущных «нравственных христианских потребностей» назначать двух постоянных священников с четырьмя псаломщиками в Закаспийском и Туркестанском таможенных округах.

Формы и методы работы священнослужителей с нижними чинами ОКПС были во многом тождественны тем, которые использовались военным духовенством. Основная особенность заключалась в том, что священнослужителям приходилось работать по «вахтовому методу», поочередно посещая подразделения бригады, расположенные вдоль границы. Такой порядок был закреплен в специальных инструкциях. Так в разделе «Исполнение христианских обязанностей» инструкции Заамурского пограничного округа предусматривалось, что пограничники «исполняют христианские обязанности при объезде линии священниками». Кроме плановых выездов, священники вызывались на пограничную линию в случае тяжелой болезни, ранения или смерти нижних чинов. Погребение погибших пограничников без священника было запрещено приказом командира корпуса.

Религиозная деятельность накладывала отпечаток на всю жизнь и боевую учебу в пограничных частях, причем регулировалась она конкретными нормативными актами, от общегосударственных законов до приказов командиров бригад.

Начиная службу в части, новобранец попадал в учебную команду, вся система обучения и воспитания в которой была проникнута идеями православия. Например, в пограничной страже программа курса молодого солдата состояла из 6 разделов, первым из которых был — «Молитвы». При обучении и воспитании пограничников особое внимание обращали на усвоение ими Символа Веры и 10 Заповедей Господних, а также на проповедь христианства и православия, объяснение сути христианского военного обучения. В первый месяц молодые пограничники должны были выучить Молитву Господню, а Символ Веры и 10 Заповедей — к концу учебных сборов.

После завершения первичного обучения молодые солдаты принимали присягу, в которой «Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием» клялся «верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови» императору всероссийскому, «храброе и сильное чинить сопротивление» его врагам. «В чем да поможет мне Господь Бог Всемогущий. В заключение же сей моей клятвы, целую слова и крест Спасителя моего. Аминь». Для воинов неправославных исповеданий текст присяги был изменен.

Служба пограничников трудна и опасна, им нередко приходится вступать в бой, оружием пресекая попытки нарушения границы. Поэтому православные священники постоянно разъясняли воинам, что одна из основных заповедей христианства — «не убий» — не отрицает и не осуждает противление злу силою. Естественно, что на отдаленные пограничные посты священники добирались не часто, поэтому «Пособие командирам отрядов, вахмистрам и старшим постов Отдельного корпуса пограничной стражи для ведения на кордонах занятий с нижними чинами» рекомендовала всем начальствующим лицам настойчиво втолковывать бойцам, что «против шестой Заповеди не грешит тот, кто убивает вооруженного неприятеля на войне, потому что воюя, мы защищаем святую Веру, Государя и Отечество наше».

Священники подвергались тем же опасностям, что и пограничники, поэтому государство гарантировало им определенные льготы и привилегии, недоступные приходскому духовенству:
 — получать по месту службы казенную квартиру, квартиру по отводу у обывателей или квартирные деньги для поднаема жилья;
 — бесплатно лечиться в лечебных учреждениях пограничного ведомства или за счет казны в лечебных заведениях других ведомств и больницах общественного призрения;
 — награждаться как церковными, так и общегосударственными наградами, в том числе — сопричислением к орденам;
 — приобретать потомственное дворянство;
 — после выхода за штат по преклонности лет или по болезненному состоянию получать пенсии и эмеритуры, постоянные пособия из средств призрения;
 — получать единовременные пособия из сумм призрения в случае тяжких и продолжительных болезней, потери имущества от пожара, кражи и других несчастий.

Особо стоит отметить право на награждение. Если пожалование приходского священника орденом было событием исключительным, то некоторые священники ОКПС имели столько наград, что даже стеснялись их все сразу надевать. Кстати, около 20 военных священников были сопричислены к высшей военной награде России — ордену святого Георгия 4 степени. Это был единственный орден, знак которого разрешалось носить «духовным лицам при совершении богослужения в священном облачении».

Православные священнослужители стали неотъемлемой частью пограничной стражи, их подвижническая деятельность получала постоянную поддержку со стороны командования и офицерского состава ОКПС, способствовала воспитанию нижних чинов и побуждала их к добросовестному исполнению служебных обязанностей по защите рубежей Отечества.