И вот — переправа через Березину. Кошмар, о котором еще десятилетиями рассказывали уцелевшие французские солдаты своим потомкам. Ужас, запечатлевшийся в сознании тысяч людей на долгие годы. Но те, кому удалось вырваться из мясорубки, добраться до «гостеприимного» другого берега, чувствовали себя почти что новорожденными. Им казалось, что самое худшее уже позади.
Истерзанные, замерзшие французы разбили кое-как лагерь, устроились на отдых. Редко где горели костры — несмотря на холод, лишь у немногих хватило сил искать топливо. Собирались кучами, как овцы, сбивались в плотные комья из человеческих тел, пытались согреться. Небольшие костерки больше дразнили, чем грели. Кое-кто еще сохранил котелки, и на некоторых кострах призывно булькала вода. Пили крутой кипяток, жарким пламенем прокатывающийся по пищеводу, мучились от болей в иссохших от голода желудках.
А неподалеку, на пригорочке, остановился русский гусарский отряд. Наблюдали за дрожащими остатками французской армии, смеялись, отпускали соленые шутки, тыкали пальцами в серых от холода и голода вражеских солдат. Офицеры морщились — противник уже почти не вызывал гнева, лишь брезгливость с оттенком презрительной жалости, как к запаршивевшим дворовым псам, которые пытаются укусить руку не столько от свирепости, сколько от страха.
Но и побеждающей армии нужен был отдых. И гусары расположились на ночлег неподалеку от французов. Без страха и опаски — настолько жалко выглядела уходящая армия.
Но ситуация у русских была диаметрально противоположной, и пригорок расцветился огнями костров. В булькающих котелках была отнюдь не только вода, и сверху вниз на оголодалых французов пахнуло густым, сытным запахом каши на сале. У офицерского костра суетились денщики, подавали жареных кур, заячьи паштеты, пироги с капустой (реквизированные в ближайшей деревне с поповского двора), рыжики соленые, грузди моченые, обливные миски со сметаною…
Французы скрипели зубами. Самые нервные пытались организовать атаку на наглых гусар, но рассудительные их не поддержали. «Еда едой, но постреляют да порубят всех», — говорили рассудительные. Нервные соглашались, но слюна капала на чужую, стылую землю. Кто-то не выдержал, побежал к русским, размахивая глупо и бессмысленно медным крестом, украшенным стекляшками, украденным в какой-то безымянной русской церквушке потому, что показался золотым. Возникший невесть откуда у подножия холма бородатый солдат незлобно развернул ошалевшего француза, пнул его ногой под зад с небрежностью. «Иди отсюда», — сказал, толкнув не больно, но обидно, ружейным прикладом в спину. Француз, внезапно протрезвевший, облившийся ледяным потом от смертного ужаса, побрел обратно, вздрагивая и каждую секунду ожидая выстрела.
Гусары ели, швыряли в сторону французской армии куриные кости, насмехались — на чистом французском языке с парижским прононсом, громко — чтоб слышали враги — выкрикивали оскорбительные тосты, не забывая рассказывать, под какую именно закуску будет выпита очередная чарка.
Французы страдали. Самые слабые падали в голодные обмороки, когда до изорванного лагеря долетали запахи русской стряпни. Но когда дело дошло до фаршированных яиц, которые гусары поедали в неимоверных количествах — фаршированные грибами, набитые луком со сметаною, намазанные черной икрой — начались не только обмороки, но и инфаркты, и инсульты.
После того, как голодные французы, пережившие переправу через Березину, умирали от одного вида фаршированных яиц, это блюдо прозвали «гусарскими пыжами». И некоторые совершенно всерьез утверждали, что яйца, фаршированные грибами, помогли выиграть Отечественную войну 1812 года.
София Варган, очень интересно, познавательно-Спасибо!!!
Занчит вот что хочу заметить:
1. Милость к падшим и отступающим вещи разные.
2. Вся наша беда, беда нашего государства, в том что мы порой умеем жалеть тех кого жалеть не стоит, применително не только к этой странице истории...
3. О каком гуманизме вы вообще говорите??? [Удалено модератором]!!!! Открою вам один маленький секрет: в обмундирование наших солдат скатерть-самобранка не входила. Всеми продовольственными запасами делились крестьяне!Вот представьте себе картину: наступают французы-прошли в одну сторону ограбили крестьян;
отступают французы второй раз кто что мог урвал; затем наши им вслед идут по пятам опять делиться надо)))
А тут еще эти французы....
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Может кто то и знает:
Русский язык после отечесственной войны 1812 года пополнился и новыми словами.
Хорошо известное слово нам "шерамыжник" образование которого по одной из версий связано все с теми же отступающими бедалагами французами...Когда они голодные у крестьянских домов просили покушать, не зная русского языка они обращались к крестьянам с протянутой рукой: "сher ami" Конечно обозленные на них крестьяне прогоняли их. А между собой прозвали их шерамыжники.
Те же французы питались "сволочью"- убитыми лошадьми на дорогах, которых убитыми сволакивали в канавы...Потом именно так их и стали называть...Еще одно прозвище по этой же причине(так как им приходилось питаться мертвой кониной)получили французы - шваль(Sheval по французски лошадь).
Оценка статьи: 5
0 Ответить
София Варган,
Я так понимаю - Око за око, зуб за зуб? Ветхозаветная позиция ясна, так как традиционна*.
*Если враг не сдается - его уничтожают!
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Василий Россихин, что вы! При чему тут око за око?
Вопрос лишь в том, что глупо восстанавливать боеспособность вражеской армии, пока она еще не сдалась, а военные действия не закончились. Где вы тут видите ветхозаветную позицию или "око за око"?
Или по-вашему гуманизм заключается снабжении армии захватчиков продовольствием, боеприпасами и т.д.? Еще раз подчеркиваю - армии, вполне боеспособной и одержимой идеей захватнической войны, а вовсе не сдавшихся в плен солдат.
0 Ответить
София Варган,
Всё-то правильно Вы излагаете, и аргументы железные, и согласиться, вроде, стоит. Война 19 века , психология 19 века, а сегодня - в 21-ом гуманизма не прибавилось. Как-то с Заповедями не очень в духе...
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Василий Россихин, не вижу - почему не в духе заповедей. Вот в упор не вижу, Василий
Кормление армии захватчиков - это не гуманизм по-моему, это обычная глупость, уж простите, не имеющая ни малейшего отношения к заповедям. До тех пор, пока это - армия, боеспособная армия, готовая в любой момент, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, вновь взяться за оружие. Другое дело, когда это - уже не армия... но вот такое невозможно сказать о французской армии, удирающей из России в 1812 году. Голодные, оборванные, мародеры и т.д. - они все равно оставались армией, от этого никуда не деться.
0 Ответить
Дорогая София Варган, я никак не спорю с Вами! Просто, как христианин, как человек, как патриот думаю (я могу быть и не прав), что враг был бы окончательно СЛОМАН, если мы бы проявили к ним милость, благородство, доброту, наконец. Этим и славен великий русский народ - своей широкой и доброй душой. Конечно, сейчас, мне легко говорить...
Мне, как армянину, представителю народа, которого вырезали турки, становится как-то легче, осмысленнее жить, когда читаю факты спасения турками, армянских детей. И злобы никакой не остается. И уже не получается руку поднять.
Думаю, если разгромленные французы, рассказали бы дома, что после тех зверств, которые учинили они на Руси, к ним была проявлена милость, это бы их "подкосило" значительно сильнее, чем Березина.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Армен Ананян, к ним была проявлена милость. Хотя бы тот факт, что Францию не отдали на разграбление - чего, кстати, нельзя сказать о России... французская армия сжигала храмы, грабеж был просто ужасающий... но наполеоновские войны отличались еще одним - буквально настоящим массовым террором по отношению к мирному населению (что, кстати, вызвало особенно ожесточенный всплеск партизанского движения на территории России). Так что к уходящей армии были более чем милостивы. Но вот насчет за ушком чесать - это уж несколько слишком
Кстати сказать, именно милость к падшим, то есть, к той самой уходящей армии, и привела к тому, что после наполеоновских войн во Франции не рассматривали Россию как врага (это, конечно, не имеет отношения к высокой политике, здесь другие раскладки).
А что касается подкармливания голодающей армии... ну так ежели б эта армия сложила оружие - кормили бы. Но кормить боевые полки?! Это нонсенс!
0 Ответить
Василий меня обошел. Действительно, очень тяжело стало. Даже неловко, за нас...
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждая,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Армен Ананян, но, видите ли, проще всего было не приходить на чужую землю, не так ли? И не было бы никаких проблем... За что ж неловко-то стало? За то, что французы разграбили Москву, вывезли сокровища Кремля, а русская армия выставила караул около Лувра? И - нюансик! - Лувр защищали отнюдь не от русских мародеров, а от французов, которые рвались стащить то, что плохо лежит - под шумок... Неужто за это неловко?
Ну а что касается гусарских пыжей... я не думаю, что вы будете особо любезны с грабителем, который вломился в вашу квартиру, изгадил все, что мог, да еще и убил кого-то из ваших родственников. Хотя, согласна, выглядит подобное отношение слабо цивилизованным... но ведь был еще Лувр!
0 Ответить
Есть документальный фильм "Саласпилс". Там полицаи, охраняющие детей в концентрационном лагере, мажут хлеб дегтем и разбрасывают с вышки голодным. Ребятня - в драку за еду (развлечение для охранников). Правда, потом все голодные и наевшиеся скопом в газовые машины.
Кураж - хорошо, ну, а как же "милость к падшим..."?
А статья познавательная.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Василий Россихин, а разве ж этих голодных убивали? Их просто выдворяли из страны, в которую, кстати, их никто не звал с оружием в руках.
Тех, что настолько ослабели от голода, что не могли уже уйти с армией. Вот и поприбивались по деревням, по бабам
И что характерно - когда они приходили под двери с протянутой рукой, не пытаясь грабить, убивать и т.д., к ним проявляли милость, их кормили, их оставляли, их лечили... А ведь каждая армия проклинала Белоруссию, в том числе и Наполеон - через территорию не прошел ни один обоз снабжения, ни один фельдъегерь с почтой. Болота белорусские глубоки...
А насчет милости к падшим... знаете, я вот из Белоруссии, у нас тут до сих пор попадаются потомки тех французских солдат
Тем не менее, тех, кто уже не был армией, принимали достаточно мирно (за исключением второй мировой войны). Но милость к армии захватчиков... ну, простите, это несколько странно. Подкормить, чтобы они на следующий день стрелять могли? Не убивали - уже милость к падшим.
Не нужно путать с концентрационным лагерем... это - совсем другое дело...
0 Ответить
Браво, Софья!
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Юрий Москаленко, старалась...
0 Ответить