Михал Клеофас Огиньский: чем еще, кроме знаменитого полонеза, известен этот граф?

Давайте определимся сразу и с написанием фамилии. Огинский — это русский перевод фамилии, а в польском языке буква «н» в данном контексте звучит значительно мягче, поэтому правильнее будет писать именно «Огиньский».

Все мы пошли от Рюрика?

Итак, шляхетский род Огиньских, по их собственному уверению, шел непосредственно от Рюрика. Но в этом нет ничего удивительного — как говорится, в Польше на два шляхтича приходится три гетмана. Был ли Рюрик действительно «зачинателем» рода Огиньских? Так, по крайней мере, считается. Но только в русском генеалогическом дереве к потомкам Рюриковичей относят себя такие знатные семьи, как Барятинские, Гагарины, Горчаковы, Дашковы, Долгоруковы, Кропоткины, Оболенские, Одоевские, Пожарские, Репнины. Кстати, есть там и Огиньские. Пусть вас не удивляет обширный список, приведенный мною не полностью. Возможно, род Рюриковичей был не таким «полноводным», если бы не его правнук Владимир Красно Солнышко. Он только от шести законных супруг имел 12 сыновей, но кроме этого у киевского князя очень часто случались романы с девушками и замужними дамами, а, кроме того, у него существовало что-то типа гарема, который насчитывал до 800 наложниц. Неудивительно, что Владимир Святославович считается отцом, как минимум, 700 сыновей и дочерей.

Но вернемся к Михалу Клеофасу Огиньскому. Когда ему было 7 лет, его отец получил назначение — его направили чрезвычайным послом Речи Посполитой в Вену. Туда же переехала и семья, но примерно через год жена посла вернулась в Гузув. И с того самого времени мама принялась за воспитание сына, пригласив к нему гувернера-француза для занятия языками, и начинающего композитора Иосифа (Осипа) Козловского, который и преподал мальчику первые азы музыкальной грамоты. Отдельно Михала учили играть на скрипке…

Карьера: лучше не придумаешь!

Однако занятие музыкой было все-таки вторичным. На первом плане у Огиньского-младшего было получение разносторонних знаний. Свое домашнее образование он продолжил в Варшаве, где изучал математику, каллиграфию, романские языки и творчество античных писателей. Но все это было подчинено главной цели — стать одним из самых блестящих молодых людей своей родины. Это удалось уже в 1785 году, когда 19-летнего Михала Огиньского избрали депутатом в сейм. Конечно, сделать карьеру, когда у тебя родной дядя великий гетман Литвы, не составляло труда, но отдадим должное и Михалу-младшему, он действительно выделялся и знаниями, и умением преподнести себя.

Чуть позднее депутаты сейма проголосовали и за избрание юного Огиньского государственным казначеем. Мало кто в истории Речи Посполитой становился подскарбием литовским в столь юном возрасте. Все эти успехи не вскружили юноше голову, это сумела сделать одна паненка из не менее знатного польского рода. Молодые люди поженились, дав клятву пронести любовь и в счастье, и в горести.

Но между тем на политическом Олимпе Речи Посполитой в этот период все было отнюдь не безоблачно. Страна едва пришла в себя после первого раздела РП в 1772 году, как конфедераты вновь начали мутить воду против короля. Более того, они настаивали на том, чтобы пригласить в «судьи» Россию, то есть фактически обрести власть с помощью «русских штыков».

Станислав II Понятовский, пришедший к власти в 1764 году не без поддержки Екатерины II, как никто другой понимал, что если в Москве зададутся целью посадить на польский трон кого-то другого, это неизбежно, как закат солнца. А потому он начал прощупывать Европу в поисках своего возможного союзника. С этой целью и был послан в Голландию в качестве чрезвычайного посланника никто иной, как Михал Огиньский-младший. По мнению короля, молодой граф с блеском выполнил его поручение, а потому получил новое назначение — послом в Лондон. При этом, направляясь в английскую столицу, польский посол вместе с семьей чуть не погиб…

Одна революция и долгие годы в изгнании

Впрочем, второго раздела Речи Посполитой избежать не удалось. Это произошло 12 января 1793 года. К России отошла значительная часть Западной Белоруссии и Украины, а к Пруссии — Гданьск и Торунь, почти вся Польша, часть Мазовии и Краковского воеводства. Далеко не все поляки были с этим согласны. В марте 1794 года в Речи Посполитой началось восстание, которым руководил Тадеуш Костюшко. Граф Михал-Клеофас Огиньский оказался в первых рядах восставших. Он был избран в Национальный Совет, на одном из заседаний которого он заявил: «Отдаю на благо Родины свои имущество, труд и жизнь».

Это были не пустые слова. На свои средства он сформировал большой вооруженный отряд, которым сам и командовал. В одном из писем жене — Изабелле Огиньской — он просил ее быть бережливой, поскольку деньги нужны для восстания, для содержания отряда. Письмо он адресовал не «графине», а «гражданке». Себя называл гражданином и солдатом революции. «Для своего отряда я написал марш на свои слова. Этот марш с того времени исполняли и многие другие поляки. Я писал также военные патриотические песни, имевшие успех среди товарищей по оружию, возбуждавшие героизм, энергию и энтузиазм», — писал позднее Михал.

Предположить, что восстание продлится очень долго и будет обречено на успех, мог только самый отчаянный оптимист. Конечно, силы были неравны, осенью того же года восстание было окончательно подавлено. Генерал Костюшко был тяжело ранен, а Михалу Огиньскому с превеликим трудом удалось избежать ареста. Он вместе с Изабеллой бежит в Италию, но вскоре она возвращается в Польшу, после того как узнает, что ее супруг потратил на дело «революции» даже ее фамильные драгоценности. Спустя какое-то время Михал пробирается к тестю, пытается уговорить жену вернуться, но гордая полячка без тени сомнения заявляет, что с нищим жить не будет!

А дальше жизнь Огиньского напоминает щепку, которую завертело в круговороте весеннего половодья. Он бежит в Константинополь, потом приезжает во Францию, где ему дает аудиенцию французский император. Наполеону Бонапарту, кстати, Огиньский очень понравился. Но Михал требует от императора ни много ни мало — скорейшего наступления на Россию, как виновницу всех бед польского и литовского народов. Наполеон не спешит, чем вызывает у дипломата резкое раздражение. Как вы думаете, где он после этого оказался? Если исходить из польской логики, то при дворе… Александра I, который не поскупился на ласку для бывшего врага, а ныне друга. Михалу-Клеофасу была даже возвращена большая часть поместий. В 1810 году дворянство Виленской и Гродненской губерний решило направить к царю представителя для совещания по экономическим и административным делам края. Этим представителем был избран Михал-Клеофас Огиньский. Эту кандидатуру поддержал и генерал-губернатор Михаил Илларионович Кутузов.

Не дева Мария, но жизнь в Италии

Вот только с Изабеллой наладить отношения так и не удалось. Теперь ее не простил сам пан Михал. История его второй женитьбы носит легендарный характер. По одной из версий итальянка Мария, представительница древнейшей профессии, назначив свидание польскому графу в своей квартире, попросила полицейских, чтобы они ворвались к ней в самый разгар любовного действия. Когда все так и случилось, Огиньскому, как дворянину, ничего не оставалось, как заявить, что этого его невеста, и они собрались повенчаться.

По другой версии квартира была съемной, и в нее «неожиданно» нагрянул никто иной, как виленский генерал-губернатор. Увидев знакомое лицо, Михал тут же поспешил заявить, что эта девушка — его невеста.

Как бы там ни было, Мария родила мужу четверых детей. Две дочери унаследовали гены отца и стали музыкантами.

Когда же и по какому поводу был написан полонез, названный «Прощание с Родиной»? Историки не пришли к единому мнению. Одни утверждают, что это произведение родилось в 1794 году, когда после разгрома войск Костюшко Огиньский вынужден был покинуть родину. Другие, и их большинство, уверены, что полонез написан после 1820 года, когда окончательно разочарованный политикой Александра I Огиньский согласился переехать на родину второй жены — в Неаполь. Вторая версия кажется лично мне более правдоподобной. Ведь в 1794 году Михалу не было и 30 лет, вся жизнь, как говорится, у него была впереди. А в 1820 году его все чаще и чаще «грызла» подагра, и с каждым месяцем и годом надежда на возвращение становилась все призрачнее…

По самым скромным подсчетам Огиньскому принадлежит около 40 фортепианных пьес, из них 25 полонезов. Композитор ввел новое в этот традиционный танцевальный жанр, в частности, чередование двух тем (минорной и мажорной). Кроме камерно-инструментальных произведений в наследие Огиньского входят еще 18 вокальных — романсы, песни (к некоторым из них одновременно писались слова), а также одноактная опера «Зелис и Валькур, или Бонапарт в Каире». Но кроме знаменитого «Прощания с Родиной», нам, немузыкантам, вспомнить, пожалуй, и нечего.

Остается добавить, что Михал Огиньский скончался 15 октября 1833 года во Флоренции, на 68-м году жизни. Михала похоронили на монастырском кладбище около храма Санта Мария Новелла. Но спустя некоторое время останки композитора были перенесены в костел Санта Кроче, в пантеон, где покоятся Микеланджело, Макиавелли, Галилей.