Что Ференц Лист делает на балконе Епископского дворца в Пече?

Провожая уходящий, 2010 год, в Москве, на Спасской башне, часы исправно отбили двенадцать традиционных ударов, а полномочия культурной столицы Европы сложили венгерский Печ, турецкий Стамбул и представляющий Рурский бассейн Эссен. Но под последний, уже затухающий «бо-о-ом», все россияне дружно сдвинули наполненные шампанским бокалы, поздравляя друг друга с «Наступившим», и… И у Европы появилась новая культурная столица. Вернее, появились. Если в прошлом году их было целых три, то нынче — на одну меньше. Этой чести удостоены эстонский Таллинн и финский Турку.

В первом как-то не довелось, а вот о втором… О Турку много чего можно рассказать. И о самом городе, и о старой крепости, являющейся древнейшим и самым крупным замком Финляндии, и о городском Кафедральном соборе, под сводами которого покоится прах единственной финской королевы Швеции — Катарины Монсдоттер.

Как-нибудь я обязательно расскажу обо всём этом. А может, и не только об этом. Но — в другой раз.

А сегодня… О пятом по величине городе Венгрии. Том самом, что лежит в двух сотнях километров на юго-запад от Будапешта. И который в 2010 году был культурной столицей Европы. О Пече. И не только о нём.

Таллинн и Турку ещё не собирались перенимать полномочия культурных столиц, а Европа уже разработала и на самом высоком межгосударственном уровне согласовала план праздничных мероприятий, посвященных 200-летию со дня рождения Ференца Листа. Наступивший 2011 год — юбилейный для этого композитора. А его имя тесно связано одной довольно интересной историей с венгерским городом, что лежит у южного подножия гор Мечек, всего в 32 километрах от хорватской границы.

Для того чтобы её рассказать, не надо перечислять все музыкальные регалии этого гениального композитора или лихорадочно вспоминать о его заслугах перед мировой культурой. Об этом — как-нибудь в другой раз. Год только начался. А в нём целых 365 дней. Успеем. И о регалиях, и о заслугах, и о биографии.

Сегодня о том, что Ференц Лист прежде всего был живым человеком. Из плоти и крови. И, как у любого из нас, у него были друзья. Такие, как барон Антал Аугус.

Формально — большой человек. Управляющий Тольнского комитата. А реально — меценат и руководитель национального театра в Сексарде. Человек, вложивший в сохранение венгерской культуры, музыки и театра всю свою душу. И какую-то толику (прямо скажем — немалую) — денег. Ну, куда без них, презренных?!

Именно в гостях у барона (кстати, создателя нескольких музыкальных обществ) была написана и впервые исполнена знаменитая VIII рапсодия Листа, более известная всем нам как Венгерская.

В 1873 году Аугус при поддержке и участи композитора основал Венгерскую музыкальную Академию. А через пять лет, узнав о смерти барона, Ференц сказал: «Мы с Анталом были одной душой, и его потеря — большая боль для меня».

Но осенью 1845 года, когда Лист очередной раз гостил у барона в Сексарде, кто из них думал о смерти? 34-летний композитор? Или на четыре года старший Антал? Они были не только известны, но, что значительно более важно, — молоды. И как подавляющее большинство их сверстников, любили жизнь. Радовались ей и благодарно принимали всё, приготовленное ею для них.

И когда 17 октября от печского епископа Яноша Шитовского пришло приглашение посетить его резиденцию, друзья долго не думали. Да и что думать, когда от Сексарда до Печа и Епископского дворца… И шести десятков километров не будет. Тем более, если не торопясь, то заночевать можно и в летней епископской резиденции. В Надашде.

Антал с Ференцем так и сделали. И 25 октября уже были в Пече, где провели три дня. Целых три дня. Каждый из которых был насыщен встречами, мероприятиями, событиями.

В день приезда композитор дал концерт в старом театре Дерцен, на месте которого сегодня стоит Печский городской суд. А 26 октября Ференц играл в большом зале гостиницы «Лебедь». Этот, второй концерт, он завершил исполнением марша Ракоци, воспринимаемого его современниками не иначе, как национальный венгерский революционный гимн. И если сказать, что после этого публика была в восторге… Это значит, не сказать ничего. На эти несколько дней Лист стал настоящим героем, о котором знал, которого любил, обожал и боготворил весь Печ.

Поэтому когда 27 октября друзья были на богослужении в городском кафедральном соборе — базилике святых Петра и Павла — и Ференц восхитился звучанием органа, он тут же получил инструмент в своё полное распоряжение. И в битком набитом людьми Храме, в котором не то что яблоку, горошине негде было упасть, получасовой виртуозной игрой поразил всех присутствующих.

Но на этом всё не закончилось. А только началось.

Уже во время вечерней прогулки по саду Епископского дворца Листу пришла в голову замечательная идея, которой он во время ужина поделился со всеми, кто в этот вечер пришел попрощаться с ним. Композитор пообещал написать праздничную Мессу. И не просто написать, но обязательно исполнить её в Печском кафедральном соборе. На том самом, так его восхитившем органе.

И Лист написал-таки эту Мессу, частично исполнив данное им 27 октября 1845 года обещание. Но только частично. Пока писалась Месса, в обветшавшем соборе началась реконструкция. Работы затянулись, и восстановленную в неороманском стиле базилику освятили только в 1891 году. За это время печского епископа перевели на повышение. В Эстергом. Скорее всего, именно поэтому Месса, впервые исполненная Листом в 1855 году в Веймаре, получила название Эстергомской.

Но и на этом наша история не закончилась.

Уже благодаря современному и очень известному не только в Венгрии скульптору — Имре Варга, в 1983 году бронзовый Ференц Лист встал на одном из балконов Епископского дворца. В вечерних сумерках, когда день уже ушел из Печа куда-то к горам Мечек, а ночь, не преодолев охватившее её смущение, ещё не вступила в свои права, кажется что это — живой композитор, повернувшийся в сторону базилики, стоящей рядом, на этой же площади. Лист не только вглядывается в темный силуэт собора, но и слушает.

Чу… Вот-вот. Ещё секунда, другая… И зазвучат, запоют колокола собора, напоминая о том, что скоро богослужение. Услышав их, нужно поторопиться. Чтобы не опоздать. Прийти, выполнить данное когда-то горожанам обещание и… сыграть Мессу.

Только… Тяжелый металл бронза! Никак… Никак не пройти композитору эти несколько сот метров, что отделяют Епископский Дворец от Собора.

Но горожане не в обиде на него за это. Сегодня в Пече даже дошколята знают, что та Месса, которую все называют Эстергомской, вообще-то, если по-честному, — Печская. Потому что задумана была именно здесь, в их родном городе.

Просто так получилось. Не срослось у композитора. Но ведь это ещё не повод. Тем более, он каждый вечер стоит на балконе Дворца, смотрит в сторону Собора, вслушивается в его колокола. И… Кто знает? Может, придёт время и Эстергомскую Мессу по праву назовут Печской?..