В чём дело? Полагаю, что в чуткости. Кто чуток к слову и не может положить жизнь на сотворение шедевра, тот не смеет выставить на обозрение недошедевр. Стыдно!
Что делает графоман? Имея сниженную чуткость, он не отличает свою работу от прочих текстов. Он видит много писанины. Достоинств не различает, они выше его компетенции, зато эксперт в совершавшихся им прежде ошибках. Что сам перерос, за то других презирает. Таким образом все ниже него, он выше всех. И как же такого гения не сделать образцом для подражателей?!
Человек с высокой чуткостью имеет так много критериев различения, что не считает себя способным всё учесть. Его стремление, по его мнению, в разы превышает возможности. Он недотягивает, недорабатывает. Что делать? Может, где-то прочитает подсказку? Как только начинает читать нечто стоящее, критерии обогащаются и пропасть увеличивается.
Ему бы пойти учиться к доброжелательным педагогам, которые, с одной стороны, помогают обогащать критерии, структурируя их, и пугающий хаос в голове сменяется чёткими структурами, с другой стороны, они одобряют хорошие работы, внушая уверенность в себе. Педагог показывает нишу ученика. Да, ты не гений, даже не талант, но имеешь ценный опыт и вправе его транслировать. Да, ты не творец, зато, возможно, отличный критик, а их остро не хватает. Да, у тебя есть такие-то недоработки, но даже с ними ты входишь в условную сотню лучших авторов современности в своей тематике.
Творческий союз даёт общение и некоторый статус. Может ли это общение заменить педагога? В некоторых случаях — да. Но редкий ли случай, что ушлый профан подавляет круг общения, который волей-неволей становится зримым подтверждением его права блистать на фоне прочих? Такого нахала может осадить лишь очень авторитетный критик. Как бы не вышло, что таковой найдётся лишь в будущем.
Бывает, что соперничают старый и новый нахалы, и звания — это не про мастерство, а про настырность. Истинное мастерство существует в параллельных мирах среди тонких ценителей, которые на большую сцену с резвящимися шутами не выходят.
Как эти утончённые и выдавленные из видимого литературного процесса мастера могут оказаться известными?
- Использовать неожиданную площадку для самопроявления. Так, к примеру, Юрий Тубольцев внезапно стал широко известным афористом, поскольку запросы на YouTube догадался удовлетворить лишь он один.
- Нет пророка в своём Отечестве, зато прозвучавший за границей привлекает нешуточное внимание, хотя там, быть может, совсем не было конкурентов.
- Личная дружба с критиком даёт время глубоко растолковать себя и войти в пособия, дающие первичные ориентиры типа «что такое хорошо и что такое плохо».
- Участие в легких весёлых шоу позволяет примелькаться, и срабатывает эффект узнавания.
- Поэт может петь. Кто б обратил внимание на изумительного поэта Михаила Щербакова, если бы его гитара не вводила в транс?
- Чем раньше попадешь на глаза новому поколению, тем шире будет признание через несколько лет. Можно выйти к школьникам и ими никогда не быть забытым.
- Тот, кто умеет любить работы других, и сам будет любим. К примеру, можно организовывать конкурсы хотя бы на площадке Stihi.ru, и организатор конкурсов всем интересен, хотя спрос с него невелик.
- Есть и такой вариант, как оплата творения и всех этапов продвижения. Сейчас и шедевральный текст напишут, и опубликуют, и раскрутят, только и требуется своё имя связать с кошельком.
Финансы и литература — тема большая и обидная. Если вас обзовут графоманом ради продвижения кошелька, то это лишь доказательство того, что вы — не он. Справедливость и доказательность не для этого случая.
Спасибо на добром слове, Карл-Август Аванти. У американцев и мафия - с американским колоритом. В Италии, кроме сицилийской мафии есть еще...