Что символизировала вода для наших предков? Часть 2

В начале мая всходят хлеба, и с середины мая, в первой половине июня славяне молили высшие силы о ниспослании дождей. Но поскольку для нормального роста хлебов нужно было чередование сухой и дождливой погоды, предки умели выделять внутри этого периода отдельные этапы. На одном из календарей они обозначены вертикальными волнистыми линиями. В части календаря, соответствующей последней трети июля, эти линии уходят под землю, превращаясь в горизонтальные — наступает пора моления о сухой погоде. Предстоит сбор урожая, и дожди могут погубить результаты всего предшествующего труда.

Насколько древние эти календари, а значит и практические знания, и верования, в них отраженные? Ученым удалось восстановить календари 2−5 веков н. э. с точными обозначениями этапов аграрного года. Святилища, в которых обнаруживали эти артефакты, значительно древнее.

На древних календарях различные символы воды распределены далеко не случайным образом. Славяне (и праславяне) были превосходными земледельцами и точно знали, когда следует молиться о том или ином природном явлении, если желаешь получить хороший урожай. На древних календарях с точностью до дней отмечалось наступление каждого значимого этапа в годичном цикле сельскохозяйственных работ. Кроме молений, эти важнейшие этапы знаменовались ритуальными праздниками. Очевидно, что наибольшее их число приходится на летний период. Во многих из них так или иначе подчеркивается значимость воды.

Пожалуй, самые знаменитые из летних празднеств — Купальские. Это большая тема, заслуживающая отдельного разговора, пока же ограничимся упоминанием о многочисленности купальских обрядов, связанных со стихиями огня и воды.

Значительная часть ритуального действа совершалась на берегах водоемов, в том числе ритуал купания в росе, орошающей колосящиеся посевы. Возможно также, что наши предки прослеживали связь росы с небесной водой, ведь роса — вода особенная, необычная, появляющаяся без дождя, словно бы из ниоткуда. Сплавлять по бегущей воде венки тоже не «просто красивый обычай». В старинных обрядах вообще нет ничего случайного, каждое действие предельно конкретно, наполнено практическим смыслом. Но чтобы нам сегодня понять этот смысл, рассматривать их нужно не с нынешней «просвещенной» точки зрения, а с позиции носителя «архаической культуры» — в данном случае, земледельца, досконально знающего свое природное окружение.

Сплавление венков было гадательной практикой (гадательные обряды характерны для язычества вообще и русского язычества в частности). Но пускаемые по воде венки — это еще и жертва, и послание потусторонним силам, и магический акт связывания растений с водой, передачи им (и людям) животворящей силы воды. Кульминационный момент празднества — утопление чучела Купалы. Вероятнее всего, чучело явилось символическим заместителем человеческой жертвы, приносившейся в древности. Людям аграрной культуры такая жертва, очевидно, не могла казаться чрезмерной. Слишком они зависели от погоды, чтобы не считать возможным пожертвовать отдельными людьми ради выживания племени.

Вода наряду с огнем рассматривалась и как очищающее начало. Эта ее магическая функция (как и представления о ее животворящей силе) естественно следует из самой природы воды, из способов ее повседневного использования. Наконец, вода наделялась функцией разграничителя миров. Обряды сельскохозяйственного цикла проводились на берегах водоемов, то есть на границе важнейших для земледельца стихий — земли и воды. Отголоски этого восприятия воды можно проследить в сказках, пусть и в камуфлированной, не очевидной форме. Богатырь пересекает реку, после чего вступает в бой с «враждебной силой темною», похищенную героиню утаскивают «за моря» — во всех подобных случаях миф, породивший сказку, подразумевает потусторонний мир, мир мертвых. К слову, почему водные источники, ключи почитались священными? Именно потому, что вода из подземных источников приходит, как и небесная вода, из иного мира.

В общем, чтобы приблизиться к пониманию наших далеких предков, их культуры и верований, нужно постараться взглянуть на знакомые вещи с позиции тех людей, увидеть ситуацию глазами первобытного, по сути, земледельца. Очевидно, что «примитивный» и «первобытный» — всего лишь термины, ставшие привычными в этом контексте. Разумеется, в них не следует вкладывать никакого уничижительного смысла. Это просто характеристики мировосприятия людей древности, «примитивность» которого — лишь следствие неразвитости научных знаний, подмены их религиозными представлениями.

Однако за этими представлениями лежит глубокое эмпирическое знание и понимание природных процессов. И знание это, в отличие от нашего, в значительной части абстрактного, — совершенно живое, неотделимое от практического опыта и реалий жизни. Люди той давней эпохи, в отличие от нас, ощущали себя гармоничной частью мира, что явственно отражается, например, в дошедших до нас старинных артефактах… Но это тема отдельного разговора.