Главком Автономов. Победителей не судят?

Здесь весной 1918 г. в кровавой битве столкнулись две армии. Одной командовал известный в России генерал Лавр Корнилов, а другой — неизвестный в России командующий советскими войсками на Кубани Александр Автономов, в прошлом хорунжий Войска Донского.

Александр Автономов родился в 1890 г. на Дону. На фронтах Первой мировой войны Автономов сражался в рядах казачьих полков. Один из его тогдашних знакомых следующим образом описывал внешность будущего красного военачальника: «Небольшой, худенький, щуплый, в форме донского офицера, в золотых очках, в частной беседе он больше напоминал собою „шпака“, чем военного».

Когда после октябрьского переворота Автономов встретился с чрезвычайным комиссаром по борьбе с контрреволюцией на Юге России Антоновым-Овсеенко, то видный большевик довольно быстро оценил таланты прибывшего к нему казачьего офицера. Уже после месяца совместной работы он выдал Автономову специальный мандат с правом самостоятельно формировать части Красной гвардии на Кубани. Прибыв на Кубань, Автономов сколотил вокруг себя относительно дисциплинированный отряд, к которому примкнули другие красные части.

Битва за Екатеринодар стала первым крупным полевым сражением Гражданской войны. Даже советские историки отмечали, что корниловцы в этом бою проявили огромное мужество и воинское мастерство. Более того, те же историки признавали, что силы красных едва ли не в 10 раз превосходили силы противника. Однако следует учитывать и другие факторы.

Со стороны белых здесь действовали отборные части, состоявшие главным образом из кадровых офицеров. Со стороны красных — недисциплинированные и плохо управляемые толпы, весьма мало склонные считаться с авторитетом собственных начальников. Для того, чтобы повести в бой подобную орду и, более того, одержать с ней победу, требовалось быть человеком незаурядных дарований. Автономов с этой задачей справился: решающий штурм, намеченный на 31 марта, был отменен из-за гибели Корнилова. Потрепанная и лишившаяся вождя Добровольческая армия начала обратный марш с Кубани на Дон.

Под Екатеринодаром Красная армия, хотя и ценой огромных жертв, добилась первого значительного военного успеха. Советская республика нуждалась в героях, и не удивительно, что «главный виновник» этой победы тут же оказался на гребне популярности. Ленинский Совнарком утвердил его в должности главкома Кубано-Черноморской республики. Триумф Автономова продолжался недолго. Уже в мае 1918 г. он будет снят с должности главкома, обвиненный в том, что отказывается подчиниться советско-партийному контролю, и по предложению Орджоникидзе отправлен в Москву. Из Москвы Автономов на Кубань уже не вернется — в июле 1918 г. с мандатом Троцкого он прибудет в Терскую область в должности командира еще не существующий армии и будет воспринят Сталиным как ставленник Троцкого.

Автономову будет не суждено принять под свое командование армию. Но он не сидит без дела. Он командовал отрядами Красной Армии, был командиром бронепоезда и был одним из тех, кто последним покинул Владикавказ. В ходе отступления Автономов заболел тифом. В затерянном среди гор ауле Орджоникидзе, имевший фельдшерское образование, пытался спасти жизнь Автономова, но смерть оказалась неотвратимой. Бывший командующий Кубанской Красной Армией умер в горской сакле и был похоронен в осетинском ауле…

История весьма своеобразно распорядилась с посмертной славой двух военачальников. Имя Автономова менее известно, причем большинство историков склонны оценивать его только как неудачливого авантюриста. Корнилов же вошел в летописи как бескорыстный и самоотверженный рыцарь Белого дела. Проиграв все свои крупные сражения, он остался для потомков крупным и даже выдающимся полководцем. Между тем подобный взгляд трудно признать справедливым. На роль неудачливого авантюриста, на мой взгляд, больше подходит Корнилов.

Сам себя он называл «сын казака-крестьянина», что уже звучало странно. Февральскую революцию Корнилов встретил с воодушевлением. 2 марта он назначается командующим Петроградского военного округа. Будучи в этой должности, «сын казака-крестьянина» произвел по приказу Временного правительства арест царской семьи. В обязанности командующего округом эта полицейская акция, конечно, не входила. Человек такого уровня не должен был принимать в этом участия. Думается, что он вполне сознательно хотел утвердиться именно в качестве революционного командующего, показать свою лояльность перед новым революционным правительством.

В августе 1917 г. Корнилов явно переоценил свои силы. Кандидат в Наполеоны потерпел поражение. Поражение Корнилова дало второе дыхание большевикам, потерпевшим серьезное поражение в ходе июльских событий, оно стало сигналом для Ленина: надо захватывать власть и немедленно.

Певцы белого движения немало потрудились, создавая миф о полководческом гении генерала Корнилова. На поверку такового не оказалось. Доказал это под стенами Екатеринодара хорунжий Войска Донского Александр Автономов. Бесспорно, что большевиком по убеждению Автономов никогда не был, марксистской теории не знал, да, вероятно, и не стремился к этому. Он принял сердцем революционные идеи свободы, равенства и братства и соединил их с представлениями о казачьей демократии…

Говорят, что победителей не судят. Что касается Автономова, то его не судили, а просто предали забвению. Для красных историков Автономов недостаточно красный, а для белых историков — он красный командир. История, к сожалению, еще не стала добытчицей правды, а остается политикой, обращенной в прошлое.