Что мы знаем о легенде лёгкой атлетики Ромоуальде Климе?

Ромуальд Иосифович Клим — это действительно легенда белорусской лёгкой атлетики. Я рад, что мне удалось не только повстречаться с ним на кафедре лёгкой атлетики в Белорусском государственном университете физической культуры, но ещё и вдоволь посмеяться над его шутками.

— Ромуальд Иосифович, как вы попали в большой спорт?

 — Когда в школе появился новый военрук, я впервые начал заниматься спортом. Он ввел зарядку и сдачу нормативов. Он мне нравился. Мы с ним практически вдвоём учились. Когда я поступил в 1952 в академию физкультуры на дневное отделение, он поступил на заочное.

В 1954 году, практически на следующий день после отменного выступления Михаила Кривоносова и Анатолия Юлина, еще находясь под впечатлением, я увидел объявление о наборе людей в группу метателей, которое дал Евгений Михайлович Шукевич. Он был старшим преподавателем у нас на кафедре. Я «загорелся» и пошёл на свои первые тренировки. Сначала я метал диск и толкал ядро, а однажды мне дали попробовать метнуть молот. У меня получилось. Мы начали работать над техникой. Так я и заглянул в сектор для метаний в большом спорте.

— Большой спорт был вашей мечтой?

 — Нет. Я хотел играть на гармошке. А у отца на неё не хватало денег. Заканчивая 10 классов, я хотел стать офицером в морском флоте, но перед медицинской комиссией наелся мороженого и не был допущен по состоянию здоровью. Правда, это звание от меня никуда не делось. В 1964 году я всё же стал офицером.

— Как?

 — В то время в институте у нас была военная подготовка, и после окончания курса нас выпускали младшими лейтенантами мотопехоты. Мне этого было мало. Поэтому я пошёл дальше.

— Юлин и Кривоносов были вашими кумирами?

 — Конечно. С Мишей я жил в одном общежитии. Видя, как они тренируются, я старался быть похожим на них. Они давали мне своеобразный стимул в первые годы тренировок. Я никогда не забывал про штангу, потому что штангой занимались они. Если это делают мои кумиры, значит, буду и я. Но Мише Кривоносову отдельное спасибо, он меня отучил курить.

— Как?

 — В 1947 году в спортивной газете «Советский Спорт» я прочитал маленькую заметку про Михаила Кривоносова, где в самом конце говорилось: «НЕ КУРИТ». «Вот откуда надо брать пример», — подумал я. С того момента я не притрагиваюсь к сигарете. В этом году 40 лет стукнуло. Знаешь, я даже стал не любить запах обычных сигарет, зато понюхать голландские сигары никогда не откажусь — их запах мне нравится.

— С какими проблемами вы ещё сталкивались в жизни, не считая курения?

 — Одно время было очень тяжело, тогда, когда сразу родилось двое детей. Денег не хватало. Дети есть хотят, жена не работает. Зарплаты моей мало, поэтому приходилось собирать бутылки. Даже помню такой анекдот. Сидят двое детей на лавочке и говорят: «Хорошо, что родители водку пьют, мы потом бутылки сдадим и хлеба купим».

— А что-нибудь негрустное вспомните?

 — Были случаи, но вот только не со мной связанные. Был такой Дмитрий Егоров. Он не мог сказать по-английски: «Thank you very much». Тогда мы с командой собрались и придумали для него такое выражение: «Санька, бери мяч». Его нужно было говорить быстро, и тогда получалось то же самое, что на английском.

— У вас была своя тактика в метании?

 — Конечно. Куда ж без неё?

— Расскажите!

 — Знаешь, я всегда показывал свои лучшие результаты в четвёртой попытке. А построено всё было так. Первую попытку я метал таким образом, чтобы быть в шестёрке. Главное было — не получить «баранку», а то волнуюсь и дергаться начинаю. Если всё получалось, то во второй попытке пытался добавить. Третья — это шлифовка техники. Четвёртая — это результат. Все свои рекорды и победы я записывал с четвёртой попытки.

— Вы в жизни всего достигли?

 — Нет. Хотел же стать генералом. Но даже полковником не стал.