Правда, на первых порах вносили разнообразие братские Шкоды и Татры. Но основной медкаретой стал ГАЗ-22 В. На такой машине на склоне лет работал и легендарный Борис Удольский, который вскоре после революции пилотировал найденный им 200-сильный Бенц, а потом возил на Паккарде кого-то из маршалов. Он жаловался, что при своём огромном росте вынужден сидеть за рулём скрючившись в три погибели — сиденье нельзя было отодвинуть из-за перегородки. В Паккарде было попросторнее.
Затем на службу советским врачам заступили машины рижского завода РАФ. Существовали также медкареты на базе полумистического автобуса ЗиЛ-118 Юность, каждая из которых была уникальной, в детстве я видел одну из них запаркованной у моего подъезда, но посчитал разновидностью РАФика. А на самом деле это было чудо техники на зависть самым передовым западным странам. Впрочем, то же самое я думал и об увиденных в Замбии Ниссане Вэнетт и ШевиВэн. На базе ЗиЛов и Чаек выпускались и медкареты, но доступны они были лишь пациентам ЦКБ. Причём они же использовались и в случае похорон, из них только убирали носилки.
Ещё в конце 70-х в СССР стали просачиваться медкареты и катафалки на шасси легковых Мерседесов. Как правило их покупали с выставочных стендов, у заезжих гуманитарных делегаций, иногда они попадали к нам через Финляндию. Надо сказать, что у финнов есть обычай оформлять любой Мерседес как коммерческий транспорт, да ещё покупать его в кредит, таким образом получается, что твоё частное предприятие обременено значительными долгами, и ты катаешься на Мерседесе, платя за него налог по весьма льготному тарифу.
В порядочных странах тем временем считали, что человек — не скотина, Кадиллак там не считался чем-то выходящим из ряда вон, поэтому для простых людей таких машин не жалели. На Кадиллаке могли доставить в больницу или в морг даже сбитого на улице бродягу. Некоторые муниципалитеты закупали вместо Кадиллаков Бьюики, Форды, Крайслеры, но это не принципиально — у них тоже были мощные моторы и просторные, хорошо оборудованные кузова.
В начале 70-х американцы решили, что легковое шасси всё же не слишком подходит для тяжёлой службы. Мотор как бы рассчитан не на те режимы эксплуатации и вообще машина работает неэкономично и с повышенным износом. Спустя лет 5 легковой американский автомобиль стал гораздо сильнее, чем раньше, отличаться размерами от грузовика, танка и океанского лайнера, так что для экстренных служб с тех пор приспосабливают только коммерческие модели.
В Европе же и сейчас используют легковое шасси для медицинских автомобилей, но это касается лишь транспорта для реаниматоров, акушеров и специалистов по ожогам, причём подобные машины по конструкции радикально отличаются от легковых прообразов. Их строят такие фирмы, как Тиссё, пристраивающая к передку Ситроэна обширный кузов с двумя или тремя задними осями, в Швеции кое-кто балуется подобной переделкой Вольво и СААБа, в Англии Коулмен Майлнз и другие издеваются над СААБом, Мерседесом, Ровером, в Германии эту задачу на себя взяли Бинц, Люег и Мизен. Но строятся такие машины единицами, а основу медицинского автопарка и в Европе составляют фургоны, как правило, с форсированными турбодизелями.
В России рады бы закупить иномарок, но финансы с одной стороны и лобби национального автопрома с другой вынуждают останавливать выбор на ГАЗели. И то некоторые муниципалитеты испытывают такую нищету, что не оставляются попытки сделать медкарету на базе легковой Волги, пока существовал АЗЛК, пытались сделать это с Москвичами, навьючивали медобороудование и на продукцию АвтоВАЗа — как на Ниву, так и на «классическое» семейство, и из Самары пытались что-то сбацать. А уж об УАЗике и говорить нечего. И шумный он, и тряский, а кроме него не найти машины, которая не посыплется от нелёгкой службы на периферии. Но модернизировать его — значить лишить провинциальные больницы доступной техники. Выход — купить американскую медкарету, которую реально найти и в исполнении для глубинки, благо Америка — не одни хайвэи, причём стоит она не дороже УАЗика, в эксплуатации куда приятней, а прослужит ещё лет 10 минимум — но это пока не вспоминать о наших добрых таможенниках.
В дополнение скажу, что профессиональные автомобили — это не только медицинские и похоронные, а и машины более узких специальностей на тех же шасси. Они имеют похожий силуэт кузова и используются как машины сопровождения на тех же похоронах или на свадьбах, могут нести аудиоаппаратуру, используемую в агитационных целях, перевозить постояльцев дорогих отелей, служить мобильными студиями и лабораториями, мобильными площадками для киносъёмки — при этом на их кузове снаружи монтируются одна или две наружных площадки, а также подиум внутри кузова, на который оператор может встать и высунуться через люк в крыше. Существуют подобные машины, оборудованные для спасателей и пожарных, а также машины, весь срок службы которых проходит на закрытой территории наподобие аэропорта. Все эти типы выпускались и в СССР на базе ЗиСов, ЗиЛов, Чаек. Но во всём мире все эти машины вместе взятые составляют ничтожную долю в сравнении с более востребованными и распространёнными медкаретами и катафалками в силу узкого спектра применения, к тому же поездить им зачастую удаётся не каждый день, и за 20−30 лет они имеют ничтожный пробег, даже с учётом того, что дают регулярно круг по двору, чтоб не приржавели поршни и ступичные подшипники.
Сейчас Гегель считается одним из величайших умов человечества. А что его не понимают - так гениев всегда не понимают. А выходит, при...