Кого называли Иваном Грозным съемочной площадки?

Самый соблазнительный путь при рассмотрении биографии Ивана Пырьева — взять и свернуть на лирико-любовную дорожку. Благо и красивых женщин у Ивана Александровича хватало, и личности они были очень незаурядные: Ада Войцик, Марина Ладынина, Людмила Марченко и Лионелла Скирда, сумевшая женить на себе 66-летнего Пырьева за три месяца до его смерти. «Роковая красавица» Людмила Марченко, которая единственная из этих женщин наотрез отказалась разделить с режиссером ложе, косвенно послужила катализатором в этой яркой и нескучной жизни: после вскрытия патологоанатом насчитал не менее 6 скрытых инфарктов, которые буквально сожгли сердце Ивана Александровича. Безответная любовь иногда страшнее двух незаизолированных жил кабеля напряжением в 220 вольт…

Мне куда интереснее попытаться разобраться, почему смутьян, драчун и очень авторитарный человек по отношению к другим, Пырьев вдруг превратился в киношного сказочника, похлеще Александра Роу? Тот хоть снимал заведомые сказки. Но что подвигло Пырьева выстраивать на экране потемкинские деревни?

Разгадку нужно искать в самой судьбе Ивана Александровича. Начнем с самого рождения.

… Он появился на свет 4 ноября 1901 года в селе Камень-на-Оби, на Алтае. Его родители, коренные сибиряки, работали на земле, а по осени устраивались на реку и нагружали баржи мешками с хлебом. Отец был крепкий, сильный мужик, любитель горькой, а в подпитии становился «дурным» и часто ввязывался в драки. Когда Ване исполнилось три года, Александр Пырьев, ввязавшись в драку, не заметил, как кто-то подкрался к нему со спины и взмахнул ножом. Лезвие полоснуло по сердцу…

Оставшись вдовой, его супруга быстро поняла, что у нее мало шансов «выжить» в родном селе. Она отвезла сына своему отцу, старообрядцу, где в большой семье Иван постигал премудрости жизни. Чаще всего, с кнутом в руках, когда отправлялся пасти стадо. Но он и не держал ни на кого зла — такая же судьба была и у многих его сверстников. А отличие было только одно — у них были матери рядом, а у него далеко.

Она «вспомнила» о сыне нескоро, только тогда, когда устроила свою личную жизнь, выйдя замуж за татарина, торговца фруктами на базаре в маленьком городке Мариинске. Забрала Ваню в новую семью, но долго вместе они не прожили, отчим пил, а, «накушавшись», гонялся за домочадцами с тем, что под руку попадет. Однажды Ване это надоело. И когда отчим кинулся к нему, чтобы «повоспитывать», подросток схватил топорик и грозно произнес: «Еще один шаг, и я бью топором!».

Алкоголь мгновенно выветрился, а отчим рванул искать защиту в полицию. Но еще до того, как полиция пришла разбираться домой, Пырьева уже и след простыл. Он сбежал в другой город, где жил случайными заработками. А в возрасте 15 лет забрался в воинский эшелон, который направлялся на фронт, и хорошо спрятался. Нашли его уже далеко от дома и решили не ссаживать с теплушки. Все равно житья дома Ване не было…

За неполных полтора года, проведенных Пырьевым на фронте, он сумел заслужить сразу два Георгиевских креста, III и IV степени, дважды был ранен. А в мае 1918 года свалился от сыпного тифа. Придя в себя через несколько недель, он вдруг решил, что пора записываться в Красную гвардию. Он стал красноармейцем, но фронтовой опыт сыграл свою роль: вскоре Пырьева назначили солдатским агитатором, а потом и политруком.

Судьба забрасывает его в Екатеринбург, где в то же время гастролирует МХАТ. Игра актеров настолько впечатляет Пырьева, что он отправляется в столицу. Спустя некоторое время он был замечен сначала у Эйзенштейна (во время Гражданской войны Иван сдружился с Григорием Александровым и тот позвал его к своему учителю), а потом у Мейерхольда. Так еще в 20-е годы будущий сталинский лауреат продемонстрировал удивительную способность держать нос по ветру. Он, как никто другой, мог «подстроиться» под другого человека, но одно существенное дополнение — только под того, кто «выше его ростом». С теми, кто «ниже ростом» Пырьев не считался. Так же «нещадно» воспитывает вчерашних новобранцев такой же как они мальчишка, который «оттрубил» в армии на полгода больше. Желая выслужиться перед старшиной и офицерами, он готов применять систему «упал — отжался» хоть с утра до вечера…

Да, были моменты, когда удача, казалось бы, отворачивалась от Ивана Александровича. Так случилось в 1936 году, когда он закончил работу над очередным своим фильмом «Партийный билет» с Адой Войцик в главной роли. Сюжет картины незамысловатый. 1932 год. На одном из московских заводов появляется новый человек, сибиряк Павел Куганов. Трудолюбивый и неглупый, он вскоре становится передовиком производства и женится на лучшей работнице завода Анне Куликовой. Однако этот человек пытается украсть у своей жены партийный билет, чтобы продать его шпионке…

Этот фильм вызвал неоднозначную реакцию. Киностудия поспешила разорвать все контакты с режиссером, потому что некоторые «правильные коммунисты» возмущались тем, как это может лучшая работница и партийная активистка быть такой близорукой, чтобы не разглядеть в чужаке врага!

Словом, от греха подальше Пырьева выгнали. А он, как никто другой, понимал, что это «последнее предупреждение перед смертью». Режиссерской, прежде всего. Негативное отношение зрителей к героине Ады Войцик «заразило» и Пырьева. Он тоже поспешил вычеркнуть из своей жизни «растяпу». А тут еще Марина Ладынина повстречалась…

Он слишком остро ощущал дыхание репрессий. К нему претензий было больше, чем достаточно. Во-первых, два Георгиевских креста, во-вторых, «антисоветский» фильм, в-третьих, аморалка (бросил жену с сыном), в-четвертых, можно перечислять до бесконечности…

Выход был один — как можно быстрее стать «своим», получить высокую степень доверия со стороны властей. Вот и появились на экранах классические фильмы Пырьева — «Трактористы», «Свинарка и пастух», «Секретарь парткома». Нравятся они кому-то или нет, но это были фильмы своей эпохи, на них выросло не одно поколение советских людей. И вершиной этой «Останкинской башни» стали «Кубанские казаки».

Нам легко сейчас, с высоты прожитых лет, осуждать Ивана Александровича. Но есть два качества, которые нельзя отнять у Пырьева. Первое — для него не существовало невыполнимых задач. К примеру, по приказу Сталина фильм «Секретарь парткома» был снят за три месяца. И второе качество — чувство юмора.

Как вы думаете, как назывался первый фильм, снятый Пырьевым после смерти Сталина? Ни много ни мало — «Идиот».

А вы о ком подумали, товарищ Жуков?