Джек Лондон. Как начинался путь великого писателя?

И ещё сотни — миллионными тиражами — переизданы во всём мире, переведенные на разные языки. Творческое наследие Джека Лондона поистине принадлежит миру, делая его богаче, а тех, кто прочёл хотя бы одну книгу — мудрее и добрее. Справедливее и сильнее.

Ему завидовали. Его, пожалуй, не слишком ценили, когда он был жив. «Пророков нет в отечестве своём». Пресса, падкая до сенсаций, частенько пыталась изобразить его взлёт внезапным и сенсационным — паренёк из рабочего класса, выбравшись из нищеты и не получив особого образования, становится знаменитым писателем! Чем не сенсация?

Он добился всего сам, «прорвавшись на самый верх»! Чем не торжество американского образа жизни?

Забывали только о цене, уплаченной за «внезапный» взлёт. О том, как годами пылились в редакциях захудалых газетёнок и журнальчиков рассказы, которыми вскоре будут зачитываться миллионы. Забывали о годах — не днях или месяцах, — о годах отчаяния, голода, а затем, на излёте — о периодах мрачной депрессии. Здоровье писателя безнадёжно подорвано нечеловеческими усилиями, напряжение сказалось роковым образом… Он заплатил судьбе свою дань — и вряд ли многие согласились бы сделать то же самое.

Удивительно, что книги его часто пытаются представить романтической «литературой для юношества». Но читают и дети, и взрослые, ощущая одинаковый трепет в душе, следя за приключениями героев, улыбаясь от радости или сдерживая слёзы от печали. Светлой печали, которой пронизаны многие строки, открывающие нам суровый и жестокий, красивый, противоречивый, далеко не всегда справедливый мир. Мир сильных людей. Открытых. Искренних. Настоящих. Способных выстоять в схватке — и с безликой стихией, и с алчным двуногим хищником.

Он родился в Сан-Франциско. В столице моряков и рудокопов, железнодорожных рабочих штата Калифорния. В городе удачливых дельцов и опустившихся авантюристов.

Землетрясение 1906 г. разрушило город, но к тому времени Сан-Франциско успел сильно перемениться, утратив хаотичный и романтичный колорит. Исчезло ощущение лежащей за серым горизонтом яркой сказки, дразнящего бесконечными возможностями мира, что распахнул свои объятия для восторженных людей — исчезло ощущение, которое манило сюда многих изо всех уголков Америки.

Джон Гриффит Лондон, сын фермера, ставший позже великим Джеком Лондоном, родился 12 ноября 1876 года. Детские годы навсегда врезались в его память — прежде всего, преследующим его острым чувством голода. И, конечно же, первым приобщением к чтению. Рано научившись читать, он глотал книги одну за другой, читая всё, что попадало в руки. Кроме дешёвых книжонок, попадалась и настоящая литература, оставившая след.

Настоящие книги помогли ему найти свой путь в жизни — и, конечно же, сама жизнь, суровая и трудная. Детство мало походило на счастливое детство обычных детишек из обеспеченных семей. Он не жил на всём готовом. Ему рано пришлось зарабатывать на кусок хлеба. Сначала маленький Джон разносил газеты, возил по субботам лёд. «В пятнадцать лет я был мужчиной, равным среди мужчин».

Сознание своих возможностей — равноправия со взрослыми, самостоятельности и необходимости зарабатывать на жизнь — формировало его характер. Но кроме гордости за то, что он принадлежит к сообществу людей труда, примешивалось и другое. Поскольку семья бедствовала, пришлось пойти на консервную фабрику, и вскоре он возненавидел эту однообразную, изматывающую каторгу.

А волшебный мир где-то там, за пыльным, пропахшим рыбой и вонью городских окраин, горизонтом — далёкий сказочный мир по-прежнему манил его. Романтика странствий рано или поздно должна была захватить его. На промысловом паруснике, простым матросом, он плывёт к берегам русской Чукотки. С отрядом отчаявшихся рабочих идёт маршем протеста на Вашингтон.

Рабочее движение не было чем-то отвлечённым. Бедность, бесправие и нищета кружили по Америке, попавшей под власть жестоких дельцов. Те, кто получал баснословные прибыли руками рабочих, те, кто любил «загребать жар чужими руками», оставляли гроши истинным создателям своего богатства. На городских окраинах, в товарных вагонах или возле железнодорожной насыпи, в ожидании попутного поезда, в ночлежках и возле рабочих проходных — всюду ограбленные люди говорили о неравенстве и несправедливости, о падении в бездну нищеты.

Джек, скитаясь по этой земле, повидал много людского горя, убедившись не понаслышке в жестокости мира и царящих в нём «законов джунглей»…

Продолжение следует…