Почему ушел из жизни Савва Морозов?

Именно он был щедрым спонсором российской социал-демократической партии, «отстегнув» на революционное дело очень приличные по тем временах средства.

Рядом с остывающим телом лежал никелированный браунинг. Но что удивило личного врача чудаковатого миллионера — руки на груди у покойного были сложены, глаза закрыты, а окно в сад распахнуто.

Чуть позже неожиданно ставшая вдовой Зинаида Григорьевна расскажет каннской полиции о том, что якобы видела мужчину, который убегал из сада. Но версия самоубийства была очень выгодна обеим сторонам — и французской (это лишало необходимости заводить дело и расследовать преступление), и российской (неизвестно, к чему бы потянулись ниточки, если все тщательно расследовать).

К тому же не последнюю роль в закрытии дела сыграла мать покойного — Мария Федоровна, которая прекрасно понимала, что если следствие установит, что ее сын активно помогал революционерам, это вызовет скандал, который, несомненно, может повредить бизнесу. Савву-то все равно не вернешь…

Но это было только прологом к бурным событиям. В первую очередь, семье Морозовых нужно было добиться разрешения церкви на то, чтобы похоронить покойного не за оградой кладбища (именно там находили свой последний приют люди, наложившие на себя руки), а непосредственно на кладбище. Но для этого нужно было противоречить самим себе — если это не самоубийство, то расследования не избежать. Пришлось предоставлять противоречивые сведения разных врачей о том, что роковой выстрел мог быть произведен в состоянии аффекта, что самоубийством вроде бы не считается…

В качестве неоспоримых доказательств были представлены следующие доводы.

• Во-первых, плохая наследственность, кое-кто из предков Морозовых страдал приступами шизофрении.
• Во-вторых, одна сестра Саввы Тимофеевича наложила на себя руки, не сумев пережить измену мужа. Другая — сошла с ума и была помещена в приют. То есть покойный не мог контролировать свои действия.
• И, наконец, вряд ли бы здравомыслящий человек предпринял такую попытку, зная, что у него в России осталось четверо детей — Маша, Тимофей, Люлюта и младшенький Савва, которого отец любил больше всего.

Как бы то ни было, но разрешение было получено. Морозова привезли из Франции в закрытом металлическом гробу, который, естественно, даже не открывали. А на Рогожском кладбище, где состоялись похороны, никакие речи над гробом произносить не разрешили. По официальной версии — у старообрядцев это не принято (весь клан Морозовых были старообрядцы), по неофициальной — об этом распоряжение отдала сама Мария Федоровна, не желая, чтобы всплыли какие-то неприятные подробности.

Все эти обстоятельства привели к тому, что по Москве долго гуляли слухи, что в гробу Морозова не было, он никуда и не уезжал из Европы, а скрывается где-то во Франции или Швейцарии. Но в России, так повелось с Лжедмитрия, люди не хотели верить в очевидное. Сначала Емельян Пугачев выдавал себя за «воскресшего» Петра III, потом, дескать, «мнимые похороны» разыграл император Александр I (а на самом деле он якобы окончил жизнь гораздо позже, в образе старца Федора Кузьмича). Нечто подобное произошло и с Саввой Морозовым.

Впрочем, исторических мистификаций хватает и в нынешние времена. Вспомним, «открытие» Гитлера в Аргентине или рассказ о том, что, мол, Юрий Гагарин вовсе не погиб в марте 1968 года, а был упечен в «психушку» за критику политического курса КПСС и лично Леонида Ильича Брежнева.

Масла в огонь подлила спустя несколько месяцев после гибели Саввы Морозова известная актриса Мария Андреева. То, что к ней Савва Тимофеевич «неровно дышал», было известно в Москве даже «самой последней собаке». Эта была вообще женщина-вамп, которую боготворили и Станиславский, и Немирович-Данченко, а она, как бы им назло, вышла замуж за «босяка» Максима Горького. Так вот, эта дамочка явилась в банк и принесла страховое свидетельство, подписанное Саввой Морозовым, который завещал в случае самого непоправимого вручить 100 тысяч рублей предъявителю этого полиса.

И этот визит тоже стал доброй порцией гумуса, на котором могли щедро взрасти самые нелепые догадки и размышления. Как вам, например, такая версия?

Савва щедро давал деньги революционерам и даже перевозил нелегально шрифты для подпольных типографий в то время, когда его любовницей была актриса Андреева. Но, не исключено, что аппетиты возлюбленной со временем резко выросли, она затребовала сумму, которую уже невозможно было «отстегнуть» втайне, чтобы это не стало достоянием гласности. И тогда Савва Тимофеевич сделал для себя мучительный выбор, отказавшись от содержанки. И в то же время, как человек благородный, он не мог ее оставить без средств, вручив страховой полис.

Не исключен и такой вариант: убедившись, что «дойная корова» революции уходит из-под контроля, террористы попытались заставить Савву передумать. И в случае несогласия, грозили просто застрелить. Морозов шантажу не поддался, и тогда последовал роковой выстрел.

А страховой полис на предъявителя мог и не предназначаться именно Андреевой. Давайте рассмотрим такой вариант: актриса не хотела расставаться с щедрым любовником, предпочитая и дальше «тянуть» из него денежки. Но он почему-то отказался это делать впредь. И тогда полис могли просто выкрасть…

Есть еще версия, которая на первый взгляд, кажется просто чудовищной. Смерть сына была выгодна его матери, Марии Федоровне. Дело в том, что в последнее время отношения между ними были далеки от идеальных. После «Кровавого воскресенья», когда была расстреляна демонстрация трудящихся, которые несли петицию царю (по официальной версии, 9 января 1905 года свыше 1000 человек убито и более 2000 ранено), Савва Морозов задумал произвести революционные преобразования на своих фабриках. Он задумал сделать так, чтобы часть прибыли распределялась непосредственно между рабочими.

Могла ли это допустить глава рода? Тысячу раз нет! Она отстранила сына от руководства фабриками, на семейном совете было решено показать Савву врачам, которые и вынесли вердикт — фабрикант нуждается в срочном отдыхе. С этой целью и был выбран Лазурный берег. Но и это было на руку Марии Федоровне — французская полиция не стала заниматься делом о таинственной смерти ее сына.

Словом, недостатка в версиях и сегодня нет.

К чему я вспомнил эту историю? К тому, что даже большие деньги (после смерти Марии Федоровны в возрасте 80 лет, в 1911 году, оказалось, что она оставила после себя 29 млн 346 тыс. руб. чистого капитала, увеличив состояние мужа, доставшееся ей по наследству, почти в 5 раз) не гарантируют «счастья в личной жизни». Большой капитал — это огромный лайнер, который так и стараются облепить прилипалы. И распорядиться им правильно — тоже большой талант. Который при всей своей гениальности Савве Морозову так и не удалось реализовать…