Стихосложение-15. Чем белый стих отличается от верлибра?

Перейти к предыдущей части статьи

Подавляющее большинство поэтических эпосов и старинных народных песен написаны нерифмованным стихом. Однако спутать их с прозой трудно — все они имеют четкий стихотворный ритм. Это не удивительно, учитывая, что древняя поэзия была неразрывно связана с музыкой. Посмотрите, как музыкально звучат строки финского эпоса «Калевала»:

…Верный, старый Вейнемейнен
Сел на плоский серый камень,
На гранитную ступеньку.
Взял он гусли осторожно,
В руки взял земную радость,
Выгибом поставил кверху,
А основой — на колени.
И настраивает струны,
Согласует их звучанье.

…И откликнулась береза,
Дерево заговорило
Всей листвой своей зеленой,
Всеми гибкими ветвями,
Звонким голосом кукушки,
Нежным волосом девичьим…
пер. С. Маршака

Но и после освоения рифмы поэты не бросили писать нерифмованные стихотворения. Те, произведения, которые написаны четким размером, но с сознательно опущенной рифмой, принято называть белыми стихами. Сам термин пришел к нам из Франции, а во Францию — из Англии, где подобные стихи назывались blank verse («стертые стихи», то есть стихи со «стертой» рифмой).

«Белый стих» популярен в драматических произведениях, где он дает большую свободу для речи персонажей. Так написаны пьесы Шекспира и «Маленькие трагедии» Пушкина.

С а л ь е р и:
…Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
МузЫку я разъял, как труп. Поверил
Я алгеброй гармонию…
А. Пушкин «Моцарт и Сальери»

Часто «белые стихи» используют для стилизации под фольклор:

В каком году — рассчитывай,
В какой земле — угадывай,
На столбовой дороженьке
Сошлись семь мужиков…
Н. Некрасов

Или в текстах песен, где влияние рифмы не столь сильно, как в чистой поэзии:

А мы пойдем с тобою погуляем по трамвайным рельсам,
Посидим на трубах у начала кольцевой дороги,
Нашим теплым ветром будет черный дым с трубы завода,
Путеводною звездою будет желтая тарелка светофора…
Я. Дягилева

Конечно, писать «белым стихом», на первый взгляд, легче, чем рифмованным. Но на самом деле и поразить им читателя гораздо сложнее — поэтому он должен более ответственно подходить к ритмике, образности и содержанию.

Великий человек смотрел в окно,
а для нее весь мир кончался краем
его широкой, греческой туники,
обильем складок походившей на
остановившееся море.
Он же
смотрел в окно, и взгляд его сейчас
был так далек от этих мест, что губы
застыли, точно раковина, где
таится гул, и горизонт в бокале
был неподвижен…
И. Бродский

Еще более тщательно надо подходить к жанру верлибра. Изначально верлибром (фр. vers libre — «свободный стих») назывались стихи, просто написанные свободным неравносложным размером. Они имели ощутимый ритм и вполне могли рифмоваться. Как в стихотворении французского поэта Э. Верхарна:

Как длинные нити, нетухнущий дождь,
Сквозь серое небо, тучен и тощ,
Над квадратами луга, над кубами рощ,
Томительный дождь,
Дождь…
пер. В. Брюсова

Однако постепенно значение верлибра расширилось, и он подошел к опасной грани, отделяющей стихотворение от прозы. Допустим, мы можем получить верлибр, просто взяв кусок прозаического текста и разбив его на строчки вольной длины:

В понедельник
В Киеве
Ожидается
Переменная облачность
И возможны
Осадки.

Формально придраться не к чему. Я спокойно могу назвать этот текст стихотворным верлибром, и никто не сможет этого отрицать. Хотя и невооруженным взглядом видно, что если это и поэзия, то дурная.

Дело в том, что этот жанр поэзии крайне обедняет одно из самых главных достоинств стихотворения — ритмику. Практически ритмообразующим элементом остаются только обязательные паузы в конце строчек — последняя ниточка, связывающая этот жанр с поэзией. Именно от того, на какие строчки будет разбито стихотворение, и зависит его стихотворный эффект. Выделение строчек должно придавать каждой из них гораздо большую смысловую нагрузку, нежели они имели в прозаической записи.

Именно поэтому написать хороший поэтический верлибр чрезвычайно сложно. Для этого надо усиливать другие признаки поэзии, такие как образность, метафоричность, экспрессия и эмоциональность языка.

Не закрывайте дверей предо мною, надменные библиотеки,
Ведь я приношу вам то, чего никогда не бывало на ваших тесно уставленных полках, то, что вам нужнее всего,
Ибо и я, и моя книга взросли из войны;
Слова моей книги — ничто, ее стремление — все,
Одинокая книга, с другими не связанная, ее не постигнешь рассудком,
Но то сокровенное, что не сказано в ней, прорвется на каждой странице.
У. Уитмен, пер. К. Чуковского

Я столько мечтал о тебе,
столько носил в себе твою тень, говорил с ней
и так сильно ее любил,
что теперь от тебя во мне ничего не осталось.
Мне осталось быть тенью среди теней,
только тенью от тени,
только тенью, что набегает порой на солнечный день твоей жизни.
Р. Деснос, пер. Э. Линецкой

Шёл в поэзии и обратный процесс. Я уже упоминал знаменитые стихотворения в прозе И. Тургенева и М. Горького. Хотя они и записаны прозаической строкой, многие из них, если разбить их на строчки, будут более поэтичны, чем некоторые верлибры. Давайте превратим в верлибр одно из подобных прозаических стихотворений М. Лермонтова:

Синие горы Кавказа,
приветствую вас!
вы взлелеяли детство мое; вы носили меня
на своих одичалых хребтах,
облаками меня одевали,
вы к небу меня приучили,
и я с той поры все мечтаю
о вас да о небе.

Престолы природы,
с которых как дым улетают громовые тучи,
кто раз лишь на ваших вершинах творцу помолился,
тот жизнь презирает,
хотя в то мгновенье
гордился он ею!..

Легко превратить в верлибр и лирическое отступление из «Мертвых душ» Гоголя (недаром он назвал свое произведение «поэмой»):

Эх, тройка! птица тройка,
кто тебя выдумал?
Дымом дымится под тобою дорога,
гремят мосты, все отстает и остается
позади.

Эх, кони, кони, что за кони!
Вихри ли сидят в ваших гривах?
Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке?
Заслышали с вышины знакомую песню,
дружно и разом напрягли медные груди
и, почти не тронув копытами земли,
превратились в одни вытянутые линии,
летящие по воздуху…

Русь, куда ж несешься ты? дай ответ.
…
Не дает ответа.

Ну, а «Песня о буревестнике» М. Горького вообще превратится в «белый стих»:

Над седой равниной моря
ветер тучи собирает.
Между тучами и морем
гордо реет Буревестник,
черной молнии подобный.

То крылом волны касаясь,
то стрелой взмывая к тучам,
он кричит и — тучи слышат
радость в смелом крике птицы.

В этом крике — жажда бури!
Силу гнева, пламя страсти
и уверенность в победе
слышат тучи в этом крике…

Понятно, что право называться стихотворением верлибр получил только на фоне сложившейся поэтической традиции и канонов стихосложения. Строгие ритмические формы так наскучили некоторым поэтам, что свободная форма верлибра казалась им свежей и оригинальной.

Поэтому неопытному поэту не стоит увлекаться столь радикальным стихотворчеством, пока он не освоит более традиционные формы. Если поэт пишет только верлибром, то наверняка он не умеет писать стихотворения, а просто маскирует свою прозу под поэзию.

Пользоваться верлибром, как по мне, надо редко, когда иных поэтических приемов действительно не хватает. Ведь теряя ритм и рифму, русская поэзия сразу теряет 99% своего очарования и силы.

Наиболее разумным и эффектным мне кажется сочетание в одном произведении традиционной поэзии с верлибром. Как в стихотворениях «Охота на зайца» А. Вознесенского:

…Он лежал, синеву боков
Он вздымал, он дышал пока еще,
Как мучительный глаз, моргающий,
На печальной щеке снегов.

Но внезапно, взметнувшись свечкой, Он возник,
И над лесом, над черной речкой
Резанул
Человечий
Крик!

Звук был пронзительным и чистым, как
ультразвук или как крик ребенка.
Я знал, что зайцы стонут. Но чтобы так?!
Это была нота жизни. Так кричат роженицы.

Так кричат перелески голые
И немые досель кусты,
Так нам смерть прорезает голос
Неизведанной чистоты…

Или в стихотворении С. Аксёненко:

…Это Экзюпери и горящая Европа.
Это тронутые кровью…
Это…
Это…

Э-то бомбы, летящие в сказки
И княгиня, что кормит собак,
И безумно-кровавого Марса
Восходящий над пропастью знак…

Э-то грязью забитая рана,
Это черепа мутный оскал —
Черепные глаза Тамерлана —
Из которых выходят войска.

Э-то маршалы тёмных строений
И космический ветер немой —
И уносит он серые тени —
Те — не могут расстаться с землёй.

Но у-но-сятся серые тени
От, ещё не остывших руин,
Это маршалы тёмных строений —
Им нельзя… без крови.

Замерзает маленький котёнок.
А в мире было столько холода,
что невозможно было вместить этот холод…
Космический холод…
И прошлогодние новогодние ёлки…

И давно кем-то выброшенный на снег холодильник…
И бессильно повисшие руки небес…
И горящая Европа…
И Экзюпери…
И…
И…

И хри-пит, умирая, пехота,
Затупилась у смерти коса —
У неё непростая работа —
Человечьи у смерти глаза.

И молчит, догорая, селенье.
Смерть натёрла мозоли косой,
А в глазах у неё изумленье…
И космический мрак над землёй…

Продолжение следует…