Акаяшка в Удмуртии. Как проходит праздник земледелия с религиозным подтекстом?

Многие праздники здесь связаны с земледельческими обрядами и… православной культурой. О том, как православная культура если не насаждалась, то проникала и распространялась на территории Удмуртии в начале XIX в., увлекательно пишет Н. С. Лесков в своей повести «На краю света» (первая публикация 1875, «На краю света. Рождественский рассказ»).

В период становления были, конечно, и сложности, и необыкновенные истории. До распространения православия на территории нынешней Удмуртии местные жители отдавали дань Инма́ру — верховному божеству в удмуртской мифологии, богу-творцу. Этот демиург, создатель всего созидательного, положительного и перспективного, в том числе погоды и урожая, противостоит Вукузё (Луду, Шайтану).

Интересно, что удмуртская культура традиционно связана с финской и другими родственными. Инмар по значению и всемогуществу родственник финскому Ильмаринену, марийскому Йыну и коми Ену. Наряду с Инмаром верховными божествами в традиционных верованиях удмуртов являются Кылдысин, Куазь, Инву.

Так или иначе история праздников земледелия имела смысл ритуального действа для привлечения помощи высших сил — для обеспечения будущего урожая, и гармонично вписалась в православные традиции (и наоборот). Начало нового земледельческого года у удмуртов приходилось на праздник Быдзыннал, или Быдзым нунал (Великий день), после распространения православия предваряющий или совпадающий по срокам с Пасхой. Весенние ветреные, сухие и ясные дни, наступавшие с середины апреля-начала мая — самое время для Акаяшки. По некоторым сведениям, праздник продолжался три дня (вывоз сохи, проводы льда и чествование сохи) и сливался с Пасхой («Акашка уй» — «Пасхальная ночь»).

Любопытно, что в удмуртско-русском этнографическом словаре 1983 года со словом «акашка» дан вариант «акаяшка», а их значение растолковывается не только как праздник первой борозды, но и как Пасха. Однако названия двух праздников разделены в словаре Борисова.

В этнографических работах смешиваются две разные лексические единицы — акашка и акаяшка, которые на самом деле различаются и по значению (акаяшка употребляется только для обозначения праздника первой борозды), и по происхождению (акашка — булгаризм, а акаяшка — поздний чувашизм).

Что же за слово такое акаяшка? Если рассмотреть наиболее вероятную версию: ака от — «плуг», и яшка — «суп», получится ритуальный «суп в честь плуга» или, в общем, «праздничное угощение».

Таков праздник встречи весны — самый долгожданный и массовый в календарном цикле. Народные праздники не только в удмуртской культуре, но и повсеместно представляют яркую демонстрацию народного творчества: устно-поэтического, музыкального, хореографического, прикладного, с элементами постановочного и театрального искусства.

Развлекательная функция таких праздников второстепенна, она служила привлечением интереса людей, как, к примеру, детей воспитывают через игру. Главная задача праздника — приобщить всех к установившемуся укладу жизни, создать массовую вовлеченность как норму жизни; такова задача любой традиции. Но у удмуртов были особенности.

Весенний обряд по традиционному сценарию состоял из отдельных действий. Обязательная импровизация на тему весны и солнца, торжественное хоровое пение, праздничное ритуальное моление в честь Инмара, хождение по домам своей и соседних деревень, где гостям предоставлялось домашнее угощение. Не в том смысле, что всех пришедших запускали в дом, а в том, что праздновали широко — все соседи вместе, на воздухе, с большими длинными столами и лавками.

Кстати, по той же аналогии праздновали «дни деревни» и праздники в исконно русских деревнях. К примеру, на Вологодчине и в Архангельской области, где я это все еще застал лет 20 назад. Теперь же, в наше турбулентное время, такая традиция на Русском Севере трансформировалась в массовые праздники во время традиционных ярмарок (пример — Верховажская, Верховская на Вологодчине). Иные же сельскохозяйственные праздники более широко не отмечают, только локально. А в Удмуртской республике эти традиции массовости сохранились сильнее, и их пытаются возрождать.

Акаяшку также позиционируют как праздник земледелия в честь начала сева (в том числе яровых культур), мероприятия традиционно сопровождает катание на лошадях, соревнования удальцов. Обычно парни показывают свое искусство верховой езды и удаль перед девушками. А еще качание на качелях, ролевые игры, связанные с ухаживаниями и прятками, и, конечно, национальные танцы. Жгли костры. Все это делается по традиции — в национальных костюмах.

Упражнения и соревнования во время праздника весны не были случайны. Доступными методами визуализации и массовой вовлеченности люди свидетельствовали о силе пробуждающейся природы посредством солнечного тепла и света; эстетика национальной культуры прививалась молодежи, и так передавались традиции в веках. Это сближало людей в прямом и переносном смыслах.

Если не побояться и посмотреть на доступную статистику, то мы увидим даже в наше время, что примерно на январь (и «около дела» — как говорят северяне, вкладывая в понятие смысл, аналогичный слову «примерно») приходится много новорожденных детей. Поэтому традиционные национальные праздники с массовым участием в любой культуре (не исключая удмуртскую) приводили через девять месяцев к пику деторождения и несли с собой еще и этот, не всегда видимый и комментируемый, смысл для роста населения.

Ритуальная часть праздника по древней традиции не отставала от «развлекательной» и также несла функцию объединяющей. К празднику готовились: специально выпекали хлеб, предназначенный для божества, клали его повыше — на ветки ели, жилище и посуду убирали березовыми или еловыми ветками. Жрец проводил моления в белом костюме, этот респектабельный во всем мире цвет наиболее почитается среди удмуртов.

В разных районах Удмуртии праздник со значением «акаяшка» (варианты акайашка, акашка) называется по-разному. К примеру, гырыны потон (выход на пахоту, варианты гэры поттон, гэръ поттон, гырыны потон, гърънъ потон), или «Праздник первой борозды» — гэрысайтон, гыронпотон.

Это неудивительно, так как удмурты традиционно разговаривают на нескольких диалектах, в которых зафиксированы лексемы, служащие для выражения смысла праздника. Если «паска» и «акашка» не имеют фонетических вариантов, то «быдзымнунал» насчитывает более трех десятков модификаций, они перечислены далее.

Паска, вэл’иктэм, быз''з''ым нунал, быззым нунау, быз"з"ымнал, бъззъмнал, быззыннал, быззыннау, быззынал, бъззънал, бы’зынал, быдзым нунал, бъдзъмнал, бы’зымнал, бы’зымнау, бъ’зъмнау, бы’зымноу, быдзыннал, быччынал, буззым нунал, буззим нунал, буззын нунал, буззин нунал, буззънал, буззынау, бу’зынал, бу’зънал, буззиннал, буззинал, будзыннал, буд’зд’зънал, буд’д’ънал, бу’зънал, буззинал, бу’зинал, бучън нуна, буччъннал, буччинал.

Примечание. Сведения с разными названиями праздника взяты из исследования удмуртской культуры https://onknrb.bashmusic.net/component/content/article?id=1983:7-udmurtskij-prazdnik-bydzynal-paskha&Itemid=101 (исследователи: Миннияхметова Т. Г — этнограф, кандидат исторических наук, Садиков Ранус Рафикович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник отдела этнографии в институте этнологических исследований им. Р. Г. Кузеева, Христолюбова Людмила Степановна — старший научный сотрудник УИИЯиЛ УрО РАН, кандидат исторических наук, Заслуженный деятель науки Удмуртской Республики и др.).