Конечно, любое произведение следует рассматривать в контексте места и времени. И соцреализм не так прост, как может показаться. Иногда совсем не прост: тут и переклички с известными работами прошлого, и интересные намеки, символы, приметы времени.
Вот три картины, объединенные… не факт, что общим персонажем. Скорее общей моделью. Хотя бы потому, что главный герой самой первой работы — суворовец. Второй — видимо, обычный школьник. Но даже абстрагировавшись от этого… вы верите, что бравый суворовец и двоечник — один и тот же мальчишка? Вот в то, что герой «Двойки» и через два года («Переэкзаменовка», 1954 год) завалил экзамен, верится.
Мальчик, кстати (не персонаж, а модель) — сын звезды советского авангарда Густава Клуциса, одного из очень немногих художников, попавших под известные репрессии 1930-х.
Почему суворовца встречает дед? Это послевоенное время. Мать детей, скорее всего, на работе. А вот их отец присутствует — в правой части картины, на портрете, висящем на стене, в военной форме. Ниже портрета — репродукция картины «Богатыри».
Картина — не фотография, беспристрастно фиксирующая все, попадающее в кадр. Здесь каждый предмет для чего-то нужен. И образы защитников Родины как бы перекликаются между собой и с юным суворовцем — тоже ведь будущим защитником.
Картина написана в 1949 году. Какой год на ней изображен? Очевидно, послевоенный.
Новогодняя (бывшая Рождественская) елка официально возвращается в нашу страну в 1935 г., а Суворовские училища (бывшие Кадетские корпуса) — в 1943-м.
Для устройства, обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, а также детей советских и партийных работников, рабочих и колхозников, Погибших от рук немецких оккупантов, организовать… девять суворовских военных училищ…
В училища, конечно, принимали детей из всех социальных слоев. Но по свидетельствам, большинство первых наборов составляли сыновья тех, кто погибли, защищая страну. Да и по возрасту дети явно родились перед самой войной. Это если действие происходит тогда же, когда картина написана, в 1949-м.
Вторая и третья картины составляют уже «серию с продолжением». Тут речь уже не о двойке, а скорее о двоечнике!
Все, наверное, в курсе, что в «Переэкзаменовке» на стене висит репродукция «Двойки», а возле дверного проема в «Опять двойка!» видна репродукция «Прибыл на каникулы».
Это подчеркивает связь всех трех работ, но не только. В «Опять двойке!» позади двоечника — пример того, каким надо быть, к чему стремиться. А в «Переэкзаменовке» это как бы намек: плохо учился — и вот результат! Теперь все гуляют, а ты учишь!
Решетников написал это, будучи уже зрелым и известным художником. Только известен он был как карикатурист и автор плакатов.
Хотя, конечно, и в реалистическом жанре Федор Павлович работал.
Но так получилось, что «Прибыл на каникулы» — первая его знаменитая станковая работа. Не просто знаменитая, а приобретшая всенародную известность.
Во-первых, за нее (на самом деле, за две картины — «Генералиссимус Советского 
Во-вторых, картина мгновенно становится невероятно популярной. Она попадает на открытки и становится чуть ли не самым тиражируемым произведением в стране. И ее присутствие на стене во второй картине этой серии — примета времени.
И то, что на второй картине она используется в качестве подложки для отрывного календаря, совсем неудивительно. Отрывной календарь, кстати, сам по себе штука интересная. Придумали его еще в конце XIX века.
Первый отрывной календарь на 1885 год выпустил в 1884 году книгоиздатель Иван Сытин. Вроде бы идею подал сам Лев Толстой, а к составлению и написанию текстов был привлечен писатель Николай Полушин. То есть, дело оказалось серьезным. Не просто календарь, а развлекательное и одновременно познавательное издание, на каждом листке которого печаталась информация о памятных датах, советы по хозяйству, анекдоты…
Уже в 1885 году дешевые и потому общедоступные календари Сытина вышли тиражом в 6 миллионов экземпляров. А ведь идею подхватили и другие издатели!
Примерно в то же время придумали и подложки для календарей с репродукциями популярных картин. И эти реалии перешли в советское время, разве что тематика изменилась. Кажется, мы отвлеклись, вернемся к теме…
«Опять двойка!» превзошла по популярности первую картину. Вообще-то, Федор Павлович собирался написать скорее поучительную работу об отличнике. И это естественно! Во «взрослых» сюжетах тоже как-то больше изображали ударников производства.
Он побывал на уроках. И обнаружил: школьники ярче огорчаются из-за неудач, нежели отличники радуются очередной «пятерке». Для них высокие оценки привычны. Что ж, всякий раз ликовать по этому поводу? Двоечники оказались куда эмоциональнее и интереснее для художника.
И вроде бы сюжет подсказал реальный случай: когда отличник растерялся и не смог ответить. Его-то эмоции и расстроенный вид и натолкнули Решетникова на идею всем нам известной картины.
Есть тут и перекличка с более ранними работами, которые Решетников, очевидно, знал.
Но у него вышло куда выразительнее!
Возможно, перекликается «Опять двойка!» и с «Не ждали» И. Е. Репина…
Только не со всем известной 1888 года, а с вариантом, написанным пятью годами раньше.
«Прибыл на каникулы» и «Опять двойка!» — самые известные работы Ф. Решетникова, его визитная карточка.
Однако есть у него и еще известные картины с персонажами-детьми.
И здесь Решетников обыгрывает сюжет своей же более ранней работы.
Время уже мирное, и проблемы другие.
А вот другой сюжет с прибывшим домой суворовцем…
И давайте вернемся к собственно нашему триптиху. Все-таки можно ли объединить три этих картины в рассказ с одним и тем же персонажем? Ну, а если сюжеты картин расположить немного в ином порядке? Вдруг автор вначале изобразил финал истории и лишь затем то, с чего все начиналось? Тогда эволюция вчерашнего двоечника в бравого суворовца выглядит вполне естественной.
Хотя, может, не стоит и пытаться искать в этой серии прекрасных работ то, чего там нет?
Александр Котов, подозреваю, что информации о заболеваниях, которыми страдали в Средневековье крайне мало еще и потому, что к медикам...