Как шутили шуты?

Шуты и шутихи были весьма распространённым явлением русской действительности вплоть до ХIХ века. Только если сейчас пародисты и юмористы — уважаемые люди, то тогда отношение к шутам оставляло желать лучшего.

Однажды у одного из царских шутов Бирон спросил:
— Правда ли, что ты женат на козе?
— Правда, и на днях ей предстоит родить. Надеюсь, что ваша светлость удостоит ее своим посещением и не забудет обычного подарка на зубок новорожденному.

Царица Анна, падкая на развлечения, пожелала, чтобы к нему отправился весь двор. В назначенный день, навестив шута, государыня и придворные застали его в постели рядом с козой, которая была в пышном наряде, в кружевах и лентах. Анна пришла в неописуемый восторг, щедро наградила шута, а гости преподнесли ему многочисленные подарки.

Среди царских шутов отличался известный Балакирев, потешавший когда-то еще Петра Великого. При Петре шут угодил в застенок за причастность к нашумевшему делу Монса, вздумавшего любовничать с Екатериной и казненного императором.

Придя к власти, Екатерина I вернула Балакирева с каторги, а Анна Ивановна решила вновь воспользоваться его едкими шутками.

Среди шутов находились и аристократы, такие как князья Волконский и Голицын, граф Апраксин. Они примерно исполняли свои обязанности. На долю Голицына, помимо всяких забав и увеселений царской особы, выпало отдельное поручение: подавать государыне и ее гостям квас и прохладительные напитки. За эту должность он стал называться «князь-квасник», иногда его величали «хан самоедский». Он отличался своими экспромтами, каламбурами, находчивыми ответами.

Михаил Алексеевич Голицын за границей тайно обвенчался с итальянкой, принял католичество. Узнав об этом, Анна Ивановна вызвала его в Россию и сделала придворным шутом.

Анну увеселяли всякие карлы и карлицы, горбуны и горбуньи, калеки, дуры и придурки, калмыки, черемисы, негры. Несколько часов подряд могла болтать Чернышева, пользовавшаяся особым покровительством царицы.

Нужны были все новые развлечения для ее императорского величества. Знатные гости тоже стремились принять участие в забавах и шутках. Так, генерал П. С. Салтыков демонстрировал искусство показывать на пальцах разные фигуры, вертеть правой рукой в одну сторону, а ногой — в другую.

Во время запуска фейерверка ракеты иногда умышленно направляли прямо на любопытных зрителей, которые в ужасе разбегались, к пущей радости и веселью участников празднества.

Одна придворная постоянно уверяла всех, что ей не более сорока лет, хотя уже перевалило за пятьдесят. Вновь услышав ее слова, Голицын промолвил: «Можно ей поверить, потому что она больше десяти лет всех в этом уверяет».

Восьмидесятилетний генерал женился на молоденькой девушке и как-то пожаловался, что уже не может надеяться иметь наследников. Посочувствовав, шут ответил: «Надеяться не можете, но всегда можете опасаться».

На приеме у Бирона одна дама посетовала: «Нынче все так дорого, что скоро нам придется ходить нагими». Шут вмешался в разговор: «Ах, сударыня, это было бы самым дорогим вашим нарядом!»

Кто-то поинтересовался у шута, почему богиня любви Венера всегда изображена нагой. На это он тут же ответил: «Потому что она всегда делает нагими тех, кто чрезмерно пленяется ее веселостями».

Известный своей вздорностью поэт Тредиаковский спросил Голицына: «Какая разница между тобой и дураком?» Шут сразу ответил: «Дурак спрашивает, а я отвечаю».

Таковы были нравы не столь уж далекого нашего прошлого.