Мегаполис и природа. Как любить дерево?

Дерево может уйти только в мир иной. И если оно не спешит с собой покончить, то мы обращаемся с ним так, как со смертельным врагом, наверное, не стали бы. То пальцы поотрезаем, то вместо еды и питья дадим концентрированный солевой раствор. А как мы обращаемся с семьей дерева? Что мы вытворяем с его друзьями? Упорно отказываясь замечать реакцию дерева на изуверские выходки, мы полагаем, что оно ничего не чувствует. Дерево — оно же тупое, как дерево!

А может, это не оно тупое?..

В городе лучше всех в делах растений разбираются дачники. Это люди, которые с пятачка земли пытаются получить ведро клубники, бочку огурцов, десять ящиков помидоров. Единицы интересуются молоденькой крапивкой, снытью, иван-чаем. Сейчас от дачника не требуется, как раньше, вычищенная от каждой «некультурной» травинки земля, совсем голая, но по возможности рыхлая. Можно устроить газон, используя косилку — оружие массового поражения травы. И косилками злоупотребляют нещадно. Шесть утра в выходной — уже взвыла, восемь вечера — все еще трещат со всех сторон. Возмущаются единицы, остальные понимают, что тихо вжикать обыкновенной косой никто теперь не будет, овец и коз держать — это вообще не обсуждается.

Дачники свои деревья любят. Любить-то любят, но как? Любовь отнюдь не безусловная. Дает яблоня сочные сладкие плоды каждый год — любят. Наращивает зеленую массу — принимают меры: обрезают, вколачивают в ствол гвозди, рубят корни или, самое доброе, отгибают вниз ветви. Ничто не помогло — долой такое дерево, сажаем новое. Но как иначе, если хочется плодов, а земли мало?

Образ действий становится характером, и с ним идет дачник по жизни, по жизни городской. Трава — скосить, дерево — обрезать. В городе плоды не используют из-за выхлопа автомобилей, хотя еще вопрос, где они больше отравлены — в городе выхлопом или в садах гербицидами, фунгицидами, пестицидами.

В городе дачник не заменяет малоплодное дерево многообещающим лишь потому, что нет места, но кошение и обрезание — то, в чем он эксперт, и как же свое экспертное мнение да не высказать?! А другие-то не в курсе, им от этой зелени только одно нужно: чтобы была, но жить не мешала. Они не интересуются тем, в чем не разбираются, и помалкивают.

Когда-нибудь появится целые книжищи с названиями типа «Как любить деревья» и фразами вроде «Нельзя познать дерево, не любя его». Случится это после того, как деревья станут великой редкостью, а выращивание деревца — искусством, доступным лишь избранным. Мы идем к этому семимильными шагами.

Случился в Москве ураганчик, который по сравнению с ураганом 1998 года был подобен ласковому поглаживанию, и некоторые деревья полегли на поле боя со стихией. Нам бы устроить рутарии — памятники героям, нам бы помочь оставшимся борцам за наш чистый воздух. Но нет, городские службы покромсали деревья на куски и спешно убрали с глаз долой, а потом взялись резать деревья здоровые, на всякий случай, да заодно в СМИ поливать грязью природозащитников, чья активность якобы помешала предупредить расплющивание на улицах машин падающими стволами.

Дерево любит, когда его трогают. Дождик — капельками, божьи коровки — лапками. Дерево любит одаривать и получать подарки, и у него с почвенными обитателями круглый идет непрерывный праздник с лимонадами, тортами, играми, сюрпризами. А мы то ли не в курсе, то ли адски жестокие. Мы прерываем эту радость, промораживая корни зимой. Дерево старательно укрывает их листвой, а мы сдираем одежду: «Мучайся!» Это лишь один из примеров нашей тупой жестокости. Пример добра с нашей стороны — дождевание. Едет машина и омывает листву. Скажите мне, кто и когда в последний раз видел что-либо подобное за пределами частных имений? Дороги поливают несколько раз в день, не боясь разбудить ради этого сограждан рано-рано утром, но добрейшим нашим друзьям при этом даже по самому краешку газона водяных капелек не набросают.

Почему мы такие? Почему наши городские службы озеленения ведут себя с растениями как ошалевшие от вседозволенности концлагерные надзиратели? Почему те немногие, кто понимает дерево, не могут достучаться ни до органов власти, ни до сограждан?

«Ищите — и обрящете, толцыте — и отверзется». Они ищут, но не находят, они стучатся, но им не открывают. Тех, кто умеет любить дерево, преднамеренно игнорируют или уничтожают вместе с подопечными, как Януша Корчака, написавшего замечательную книгу «Как любить ребенка» и отправленного в топку вместе с детьми. Парня, обнявшего дерево в Кусково, к которому подступались с бензопилой, забрала полиция, другому парню, защищавшему деревья, на глазах полицейских сломали позвоночник. А про Химкинский лес помним? Замечательную трассу построили, и она уже не совсем пустая, кто-то по ней понемногу начинает кататься. Но сколько деревьев сгубили? Сколько на каждом было гнезд? Сколько под каждым копошилось червей? Меру зла представляете?

Нюрнбергский трибунал сказал свое слово по поводу нацистских преступлений. Кровь стынет в жилах от фотографий, использованных на этом международном процессе. И от фотографий, которые предоставят природозащитники на процесс по делу убийц деревьев, так же стынет кровь. Но не у всех. Только у тех, кто любит.

Хотите узнать, способны ли вы любить? Посмотрите на вековое дерево, спиленное в Кусково в расцвете лет, и узнаете о себе правду.

Что еще почитать по теме?

Спасем Химкинский лес?
Какими способами государство может сохранить российский лес?
Как отдыхают деревья?