Сказки Байкала. Что рассказал старый орёл о Белом кузнеце?

Был у кузнеца сын Булад**. По традиции, ремесло отца передавалось в тех краях детям. Овладел и Булад кузнечным делом. Да поговаривали люди, сердце злое билось у него в груди, душа ржавчиной покрылась.

Время подошло, женился молодой кузнец. Жена под стать ему попалась: завистливая, жадная да сварливая. Так случилось, что под старость лет в семье Табхая родился второй сын. Едва первый крик младенца раздался в юрте, смерть забрала его мать. Назвали ребёнка Мунгэном***.

Прошёл год, подкосились силы отца. Позвал он старшего сына и говорит:

- Настал мой час покидать мир земной. Доверяю тебя брата вырастить. Летом понеси его к мысу Огненному**** - слаб малыш, у духа Огненного попроси здоровья для него. В наследство оставляю вам кузни: Чёрную — для тебя, Белую***** - для Мунгэна.

Говорит Табхай и на сына смотрит, а глаза у того выдают думы недобрые. Боль сжала сердце старого кузнеца, да делать нечего — малыша больше не на кого оставить. Сказал он тогда:

 — Поклянись своим ребёнком не рождённым, что достойно выполнишь мою волю.

Опустив глаза в землю, повторил старший сын слова клятвы.

На следующий день отца не стало. Забрал Булад малыша в свою юрту. А жена к тому не подходит да только бубнит целыми днями:

- И откуда ты взялся на нашу голову, нахлебник? Своих детей не посылает судьба, и этого не надо…

Время идёт своим чередом, вот и лето наступило. Собрался Булад нести брата на мыс Огненный. Вышел из юрты, а жена вслед крикнула:

- Чтоб ты его там и оставил!

Как взошёл кузнец на вершину, ветер ураганный поднялся, невиданные волны на море всколыхнул. А в ушах Булада слова жены звучат, на подлое дело толкают. Подошёл он к самому краю скалы, положил Мунгэна на сырой лишайник и вдруг слышит голос грозный:

- Помогу тебе, подлая душонка, содеять задуманное — уйдёшь отсюда один.

В тот же миг волна выше мыса поднялась и, укутав малыша пеной студёной, унесла за собой.

Вернулся кузнец в посёлок, сам на себя не похож: сгорбился, шапка белых волос голову укрыла, руки не слушаются с серебром работать, сил нет железо поднять. Кое-как смастерит какую-нибудь вещицу, да и ту никто не берёт — отвернулись люди от него с тех пор. Трудные времена настали в семье Булада.

Так пролетело пятнадцать лет. В один из летних дней родился в юрте кузнеца сын. Немощным оказался ребёнок, жена и говорит:

- Неси дитя на мыс Огненный, проси здоровья ему.

Пришёл Булад с новорождённым на скалу. Только хотел слово вымолвить, да вдруг потемнело словно ночью глухой, скала затряслась, а из воды столб огненный поднялся, к самому небу устремился. Голубые, оранжевые языки от того столба тянутся к кузнецу, жаром обжигают. Тот дитя к сердцу прижал, еле держится на ногах — огненные языки за собой влекут.

Среди грохота камней голос грозный раздался:

- Не нужен ты мне — душа чёрная у тебя. А вот ребёнка заберу.

В то же мгновение голубая лента к рукам прикоснулась, те и обмякли. А ребёнок взмыл над головой перепуганного кузнеца и за столбом в небо унёсся. Тихо стало вокруг, слышно лишь, как травы осуждающе шепчутся, глядя в сторону человека.

Не помнил Булад, как домой вернулся, упал на постель и провалился в сон тяжёлый. Пять лет пробыл в забытьи. А как очнулся да на ноги встал, видит, все запасы закончились, жена едва концы с концами сводит.

Взял кузнец несколько ножей, сделанных ещё отцом, отправился на ярмарку. Разложил товар, тут к нему подходит молодой парень с мальчиком лет пяти, встаёт рядом. Достал клубки серебряных и золотых нитей, народ сбежался, вмиг визгу****** разобрал.

Смотрит Булад на парня, оторвать взгляд не может. На душе неспокойно стало, а к ребёнку так и просятся руки…

Вернулся домой, жене рассказал, а та всполошилась, спрашивает:

- А на правом мизинчике есть у дитяти пятнышко родимое?

- Ты что, жена, разум потеряла?

А та не унимается:

- Сделаю на следующую ярмарку конфеток сырных с орешками, угостишь мальчонку да глянешь на мизинчик.

Как пришёл на ярмарку Булад, сразу парня с ребёнком заметил. Подошёл, шарики сырные протянул, а сам во все глаза на ручонки смотрит. Дитя протянуло ладошку, а на мизинчике пятнышко родимое.

Затряслись руки у кузнеца, голос не слушается, упал он на колени, мальчика обнимает. А парень внимательно всматривается в его лицо. Признали братья друг друга, молчат.

Наконец старший брат вымолвил:

- Виноват я перед тобой, брат, прощения не смею просить — нет мне прощения. Об одном прошу: возвращайтесь в посёлок, тебя ожидает Белая кузня, как завещал отец, а сына моего — Чёрная. Позаботься о нём — недолго нам с женой осталось жить на белом свете.

- Я на тебя зла не держу, — отозвался Мунгэн. — Мальчонка люблю как сына родного, не брошу его. А меня вырастил и мастерству кузнечному обучил дух Огненного мыса. Теперь вот отправил нас к людям, дал на первое время нитей золотых да серебряных.

Вернулись братья в посёлок. Да недолго родители тешилась своим сыночком — через несколько дней ушли из жизни.

Мунгэн занялся кузнечным делом. Потянулись к нему люди с заказами, хвалили да радовались, что снова в посёлке свой мастер появился. А как подрос сын Булада, Мунгэн его искусству Белого кузнеца обучил. Тот оказался достойным внуком Табхая — его изделия из золота и серебра стали лучшими в степях прибайкальских.

* Табхай — бурятское имя, означает искусный, способный.

** Булад — бурятское имя, означает сталь.

*** Мунгэн — бурятское имя, означает серебро.

**** мыс Огненный (Богатырь), находится на острове Ольхон. По преданию, сюда приносили новорождённых мальчиков, здесь будущие вожди и воины получали физическую и духовную силу.

***** по традиции, Белый кузнец работал с благородными металлами, Чёрный — с железом.

****** визга — металлическая нить (серебряная, золотая), использовали для вышивки узоров на шапках, одежде.