Как можно по-новому посмотреть на картины Боттичелли? Часть 2

Родился Боттичелли в семье ювелира в 1445 году во Флоренции и сперва освоил это ремесло. Поэтому все его полотна отличает четкость рисунка. Ему неслабо было выводить волос за волосом в женской прическе.

Как и у любого крупного художника частично его жизнь была связана с политикой — с семьей влиятельных банкиров Медичи.

Глава рода — Козимо Медичи — под видимостью демократии во Флорентийской республике — устроил олигархию. То есть выборы протекают демократично, кроме одного нюанса: кандидатура должна быть заранее одобрена Козимо. Он же, кстати, дал толчок для определенного стиля в архитектуре. Один из виднейших архитекторов того времени — Брунеллески — разработал специально для него чертеж шикарного дворца. Но Козимо дальновидно посчитал, что не нужно раздражать народ богатым фасадом. Поэтому внешне его палаццо выглядело непритязательно, зато внутри все ломилось от роскоши. И народ спокоен, и волки сыты.

Его банки обслуживали Ватикан. После кончины сына Козимо — Пьера — его сыновья — Лоренцо и Джулиано — стали наследниками. С Папой Сикстом IV, пытавшимся подчинить себе всю Италию, начался конфликт. Сикст IV сделал ставку на их соперников во Флоренции. Прямо в церкви, во время праздника, было совершенно покушение. От ножа погиб Джулиано. Один из священников не решился нанести смертельный удар и Лоренцо. Его, раненого, успели вынести из церкви. Лоренцо сделал вывод, что капитал можно расширять (и быть за него спокойным), только усиливая политическую власть. (Вывод сделан как сегодня в Украине!) И из банкира он «переквалифицировался» в государя Флоренции. Что ему не очень-то и хотелось делать. Он был неплохим поэтом и музыкантом. Но этого требовала безопасность. Впоследствии он восстановит связи с Ватиканом. Его сын Джовани станет кардиналом, а впоследствии — Папой Львом X. Затем Медичи проникнут во Францию. Из этого рода и Катерина Медичи («автор» Варфоломеевской ночи) и Мария Медичи (маман Людовика XIII).

Так вот именно Лоренцо по прозвищу Великолепный являлся одним из главных заказчиков для Сандро.

То есть все было весело, но… трагическая гибель брата Джулиано (друга Сандро) и смерть от болезни Симонетты Веспуччи (да, да, родственница того самого Америго, в честь которого и названо два континента), в которую были влюблены половина мужчин Флоренции. Братья Медичи и сам Боттичелли — не были исключением. Симонетта, со своей златокудрой головой, на множестве полотен Сандро. Понятно, что любимая модель плывет в ракушке и на одной из самых известных — «Рождение Венеры».

Друзья-меценаты тоже «не выветривались» из картин Боттичелли. Например, на картине «Поклонение волхвов» (украшавшей тот самый «скромный» палаццо) Боттичелли в роли волхвов, пришедших поклониться младенцу Иисусу, изобразил всех правителей-спонсоров. Ножки маленького Христа целовал сам глава рода — Козимо Медичи. А в толпе, пришедшей поглазеть на поклонение царей-магов, художник изобразил себя, место поскромнее.

Лоренцо Великолепный, как человек широких интересов, пригласил во Флоренцию (на свою голову) монаха-доминиканца Савонаролу, который был знаменит жаркими изобличительными проповедями. Савонарола, потерпевший фиаско в личной жизни, особенно усердствовал по части отказа от эротических и чувственных изображений. Вскоре в городе запылали костры, где народ фанатично уничтожал произведения искусства, попадающие в эту категорию.

Пропаганда аскетизма угнетающе подействовала на Боттичелли. Говорят, Сандро даже сам спалил несколько эскизов. Хорошо, что оригиналы остались у заказчиков. Когда умер Лоренцо Великолепный, Савонарола разбушевался вовсю. Он вступил в борьбу с Папой. Но протестантизм, победивший в ряде стран Европы, в колыбели католицизма — Италии — потерпел крушение. Дабы пресечь раскольническую деятельность, из Рима была подкинута коварная идейка — испытать доминиканца огнем: мол, пройдет через костры — тогда точно святой. Мы не против. А нет — извините. Идея испытания мятежного монаха на «огнеупорность» понравилась и его сторонникам. Однако сам герой, конечно, «не горел желанием» подвергать себя такого рода проверкам. Он попросту не явился на площадь, где его возле кострищ ждала толпа зрителей. Он был схвачен обманутой в своих ожиданиях «публикой». Впоследствии по приговору Папы его сожгли в Риме как еретика.

После всех этих удручающих событий произведения Боттичелли действительно «потемнели» — и по цвету и по настроению. Поэтому ощущение от его последних картин радужным не назовешь. (Хотя уровень гармонии в них такой же высокий!)

Получилось разделение его творчества на два периода. Примерно как у выдающегося поэта Николая Заболоцкого (1903−1956). Не зря, будучи в Италии в командировке с «делегацией советских писателей», он больше всего восторгался Боттичелли.

«Весна», «Рождение Венеры», «Венера и Марс», множество раскованных и чудесных мадонн (раннего периода) всегда вызывают ощущение светлого праздника. В тех вещах, которые насыщены пафосом, всегда есть какая-нибудь такая ироническая деталь, что кажется — художник озорно подмигивает нам — его будущим поклонникам. Мол, ребята, не надо сильно впадать в экстаз. В этой жизни трагическое удивительным образом перемешивается с фарсом и комическим. А красота — умелое сочетание одного с другим. И в смешивании этого «коктейля» Сандро показывал высочайший пилотаж.

Последние работы его — да — строги. Но тоже прекрасны!

Есть сходство в судьбах (да в фамилиях) Боттичелли и Боккаччо, (1313- 1375) создателя бессмертного «Декамерона». Писатель раннего Возрождения тоже много наострил в своих пародийно-церковных, эротично-комичных новеллах, а потом, как и художник-ювелир (только через сто лет), спохватился и частично отказался от ранних вещей. Однако последующие века показали, что ничего «лишнего» ни один, ни другой не сделали. Все пригодилось.

Да так, что на всяких компьютерных сайтах, в качестве всевозможных брендов — все время используются образы, созданные Боттичелли.

Как рассказал один чрезвычайно уважаемый мною человек, после длительного блуждания по музею Прадо в Мадриде она остановилась возле портрета, сделанного Боттичелли. Потом отходила и опять к нему возвращалась. Стало ясно, что во всем этом огромном музее с тысячами шедевров — почему-то только к этому портрету хочется вернуться. Побыть с ним.

Творения Боттичелли вызывают ощущение по-весеннему теплой прозрачной умиротворенности. И в этом состоянии хочется находиться как можно дольше. Пока не выгонят из музея. Или не вырвут из рук альбом. Но даже потом это ощущение долго не покидает, вызывая легкую светлую улыбку, не понятную другим.