Статуя Свободы, Или, как модель стала «Железной Леди Ли»?

Изабелла была не просто хороша собой, а и умна и хороша настолько, что богатейший и известнейший по обе стороны океана 52-летний бизнесмен Исаак Меррит Зингер (в чьем здании на Невском теперь размещается Дом Книги), мировой король швейных машинок, сбежал сразу от двух семей с их скандалами к 22-летней натурщице.

Зингер был известен не только своими миллионами, но и отчаянным кобеляжем — по разным углам наплодил он аж 18 детей! Что-то железное уже проклевывалось в молодой голове Изабеллы: зная кобелиный нрав короля швейных машинок, она быстро пригвоздила его к семье еще двумя дочерьми. И неизвестно, удержало бы это стареющего донжуана от дальнейших ходок — умер Исаак в одночасье.

Осталась неутешная вдова лицом к лицу с детьми Зингера — претендентами на отцовские миллионы, с ордой ненасытных адвокатов, со сплетнями и интригами, со склоками и сутяжничеством. Железные поросли в голове упорной Изабеллы все же принесли ей победу — ее признали законной наследницей 14 миллионов тогдашних еще долларов! По тем временам — цифра заоблачная! Кого угодно сведет с ума.

Но не нашу железную вдову, нет уж. Она снова очень удачно поместит свою внешность в новый выгодный брак со всемирно известным скрипачом Виктором Ройбстетом, который получит титул графа Кампоселице, и наша модель станет уже графиней. Приумножив свое состояние после смерти графа, она еще раз выйдет удачно замуж и доживет до 64 лет в богатстве и благополучии аж до 1904 года, перекочевав в 20 век, обласканная богатством и славой.

Быть богатым в США не стыдно. Стыдно, будучи богатым, не помогать бедным. Если твое богатство не служит людям, не место тебе на пьедестале почета. А наша графиня многим запомнилась своими благими делами. Ай да графинюшка, чистое дело марш: молодец женщина! Вот как надо!

Но и в смерти ей повезло — родилась она заново как Леди Ли 28 октября 1886 года от сразу трех знаменитых французов, а крестным отцом ее стал сам Президент США Кливленд!

Забежим ненадолго в 60-е годы века девятнадцатого: Америка в те годы была для жителей Старого Света страной героической. С восхищением смотрели уже вяло пассионарные европейцы на молодое государство, получившее свою независимость, принявшее свою Конституцию!

Французский общественный деятель, аристократ, ученый, юрист, поборник отмены рабства, Эдуар Рене Лефевр де Лабулэ проникается идеей подарить от имени свободолюбивого французского народа свободолюбивому американскому народу к столетию объявления независимости в 1876 году некий подарок, символизирующий идею Свободы. Вокруг ученого собирается группа единомышленников, среди которых оказываются эльзасский француз Фредерик Огюст Бартольди и еще никому не известный Гюстав Эйфель. Итак, Леди Ли в ипостаси Статуи Либерти зачата: именно она позировала натурщицей скульптору!

Для меня символично то, что не француженка, а именно коренная американка явилась прообразом знаменитой Статуи Свободы. Хотя историки говорят, что скульптор вдохновлялся знаменитой девой со знаменем с картины Делакруа «Свобода на баррикадах». Пусть говорят, но живую-то натуру нашел он именно в американской простой непростой девушке! В девушке, воплотившей американскую мечту: успех и независимость! С ее-то миллионами позировать! Ан нет, для страны, для истории…

Копий у Статуи Свободы по миру полно. Только в Париже, родине Леди Ли, стоят 4 копии. Но давайте сравним цену: та, что стоит на Сене (а кто круизил на кораблике по Сене, тот видел облезшую мини-копию) служит для демонстрации уровня подъема уровня воды в Сене. Водомером, в общем, у них Статуя Свободы работает. Наша Железная Леди поначалу тоже работу исполняла морскую — служила она маяком в бухте. Но это одна часть ее великой работы.

Мне, как иммигрантке в первом поколении, близка и особенно дорога ее вторая работа — работать «родиной-матью». Тот, кто дальше Садового кольца не мигрировал, сломается на переезде из города в город, из республики в республику — свое «наше все» иногда с мясом приходится выдирать без наркоза. С корнями по живому…

А теперь представьте: для миллионов людей, ехавших из Старого Света за лучшей жизнью и свободой, статуя Свободы, встречающая их в бухте Земли обетованной, служила именно «Родиной-матью», путеводящим маяком надежды на новую жизнь. Статуя Свободы встречала корабли переселенцев словами, от которых до сих пор замирает сердце любого иммигранта:

«Храните, древние страны, вашу легендарную пышность,
А мне отдайте ваших усталых, ваших бедных…
А мне отдайте из глубин бездонных
Своих изгоев, люд забитый свой,
Пошлите мне отверженных, бездомных,
Я им свечу у двери золотой…»
(Пусть даже не «Родиной-матью», а хоть Дверью работать! Скольким миллионам дала эта открытая дверь возможностей…)

И мне, как женщине, приятно, что символом Америки работает не мужик-мачо-герой, а именно женщина. Во-первых: знай наших! А во-вторых, соблюдена святая историческая правда. Это мало кто знает (важный такой пустячок!), но по настоящему Новый Свет для первопроходцев открывали женщины. Женщины-индианки!

Сгоняем в пионерские времена быстренько и сфотографируем картинку: индеец не работает оседло, не пашет, не сеет. Индейцу это «западло» по чингачгукской чести, позорно, короче. Индеец охотится на бизона для жизни (а все, что индейцу надо по жизни, он берет у бизона) и на пушного для орудия труда — ружья! Причем рухляди он должен в обмен на ружье он должен отдать столько, сколько весит само ружье. Это поди побегай по прериям! Не до любимых скво станет.

У каждого индейца есть несколько скво, но он их в грош не ставит. И вот когда первопроходцы осваивали Новый Свет, проводниками им служили вот эти самые индейские скво. Благодаря им не вымерли и не вымерзли наши пионеры. В признание заслуг эти скво становились мэмами и миссами, в общем, ледями и прочими верными подругами новых американцев! Вы обратите внимание на высокие скулы Железной леди.

Знаете, почему нас всегда греют истории про гадких утят, ванек на печи, Золушек и прочих Синдерелл? Да потому что самореализация других, вполне обычных, ничем не примечательных людей, таких как ты, как девчонка из соседского двора, как соседка по лестничной клетке, дает тебе лично огромную энергетическую подпитку! Вот на этом вся задиристость, вся энергетика, особливо американца рядового, строится: если он на печи может, то и у меня получится!

Америка не приняла бы Статую Свободы как дочь родную, если бы прообразом ей служила рожденная с золотой ложкой во рту знатная аристократка. А вот эта, родная в доску деваха, сумела достигнуть и богатства, и славы, и титула, и увековечения… И за это ей факел в руки. И наше бесконечное уважение. Пусть и у нас все получится!