Как увлекательно читать биографии старых мастеров живописи! В них мы находим познавательные и оригинальные для нас мысли и афоризмы. Ищем ответы на мучавшие нас вопросы и как будто делаемся добрее и умиротвореннее. Мы переживаем своего рода духовный катарсис, учимся сопереживать героям картин великих художников и на время отвлекаемся от забот и тревог, череды будней.
Таково и творчество Рембрандта. Оно заставляет нас пристальнее заглянуть в собственную жизнь и уже по-другому оценить происходящие в ней события, радости и горести, победы и поражения.
Картина Рембрандта «Старик», висящая в знаменитом Эрмитаже, помогает нам философски осмысливать жизнь и по-другому относиться к приближающейся с годами старости. Ведь на картине изображен человек, познавший взлеты и падения, надежды и разочарования, расцвет и закат многих начинаний. И теперь его взгляд устремлен как бы вглубь себя, пытающегося оценить пройденный жизненный путь.
Но данная статья посвящена вовсе не разбору несомненных достоинств картин великого мастера (о них и так много писали и пишут искусствоведы, писатели и историки). Статья будет попыткой ответить на вопрос: в чем заключается феномен неувядающего интереса к живописи и жизни этого гения?
Рембрандт, в отличие от многих современников и художников разных эпох, получил признание при жизни, был состоявшимся художником и пользовался уважением общества, что позволило сказать о нем без лишнего пафоса как о человеке, шагнувшем в бессмертие.
Причин такого хода событий было две. Это новаторский художественный метод и личная жизнь Рембрандта.
Художник, благодаря искусному использованию цветовых контрастов и светотени, добивался исключительной живописности и реалистичности изображения. Он много работал в технике офорта и гравюры, а также создавал новаторские карандашные рисунки, которые объединяла единая манера исполнения. Кроме того Рембрандт чуть ли не с фотографической точностью передавал черты лица своих моделей и столь же тщательно выписывал их одежду и украшения. Поэтому неудивительно, что многие его современники стремились заказать портрет именно у него.
Рембрандт до безумия любил свою первую жену Саскию. Она вдохновляла художника на творчество, ее образ стал неисчерпаемым источником вдохновения для него, поэтому работа приносила мастеру огромную радость.
В картине «Автопортрет с Саскией на коленях» (эту картину еще называют «Веселое общество»), написанной в 1635 году, Рембрандт изобразил себя и свою возлюбленную в нарядных одеждах. И на лице художника, обращенном к зрителю, широкая улыбка; одной рукой он обнимает Саскию, а в другой держит бокал.
Однако Саския умерла очень молодой. Она скончалась в возрасте 30 лет, вероятнее всего от туберкулеза, и это стало большим потрясением для живописца. У Рембрандта начался тяжелый период — он не мог выносить людского общества.
Казалось, фортуна навсегда отвернулась от художника. Заказов стало явно меньше и материальное положение резко пошатнулось, его просто стали забывать. Но в конце 1640-х он вступил в связь с молодой служанкой, няней своего сына, Хендрике Стоффелс. Хендрике смогла ослабить тоску мастера по ушедшей молодости и потерянной любви и стала не только возлюбленной художника, но и его другом и музой.
Рембрандт довольно часто изображал ее на своих картинах: например, девушка, которую мы видим на картинах «Флора» (1654) и «Купающаяся женщина». К Рембрандту вернулось уважение и признание публики. Его снова стали считать истинным виртуозом, к которому невозможно приблизиться. О том, что его картины выходили когда-то из моды, никто уже и не вспоминал.
В 1661—1662 годах ван Рейну удалось получить свой самый большой заказ для мэрии Амстердама — картина называлась «Заговор Клавдия Цивиллиса».
Таким образом, мы видим Рембрандта, познавшего и радость любви, и блеск славы, и горечь утраты, и тяготы нищеты… Все чувства и эмоции он изобразил в своих картинах. И спустя несколько веков после смерти гения живописи мы не устаем восхищаться его произведениями и думать о нем, как человеке, шагнувшем в бессмертие!
Сейчас Гегель считается одним из величайших умов человечества. А что его не понимают - так гениев всегда не понимают. А выходит, при...