Как военный эпизод стал «изюминкой» в веселой комедии?

Но в Свободном семья провела немного времени. Как одного из лучших железнодорожников, Иова «повысили», переведя в столицу Забайкалья — Читу. А потом еще больше — отправив в Иркутск, где в железнодорожном поселке Глазково Гайдаи пытались обжить небольшой дом с приусадебным хозяйством.

Больше всего на свете Леня полюбил кино. А от Чаплина буквально сходил с ума, готовый смотреть его часами. Да вот беда, о деньгах на все сеансы приходилось только мечтать. И тогда хитрый Гайдай придумал фокус-покус: придя на первый сеанс, он к его концу заползал под сиденье, ложился на пол и прятался от контролеров. Они бросали взгляд на сиденья, никого не видели, а когда кинопроектор начинал «стрекотать», Гайдай выползал из своего укрытия и в 99-й раз смотрел фильм с участием своего любимца Чарли.

Конечно, он мечтал о кино, и даже надеялся поступить в какой-либо московский институт кино, но на свою беду Леня окончил школу 18 июня 1941 года. А уже через пять дней он вместе со всеми своими одноклассниками-выпускниками пришел в военкомат с тем, чтобы отправиться на фронт бить врага. Но никого не призвали (В Сибири почему-то казалось, что война продлится недели две-три, в худшем случае — месяц, а зачем рисковать пацанами?).

Призыв все-таки состоялся, но уже в 1942 году, и все это время Гайдай использовал с максимальной пользой для себя. Дело в том, что именно в Иркутск был эвакуирован Московский театр сатиры, где Леонид стал самым завзятым зрителем. И, подобно футбольному фанату, ездил за любимым коллективом везде, даже на гастроли.

Но тут, как гром среди ясного неба, — повестка из военкомата. И полная испытаний армейская жизнь. Конечно, почти все новобранцы рвались в бой, но их почему-то привезли в Монголию и определили в кавалерийскую часть, где их главной задачей стал объезд лошадей.

И вот тут произошел эпизод, который спустя многие годы Гайдай включит в одну из самых знаменитых комедий «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика». Однажды к ним в часть приехали «купцы» отбирать для действующей армии бойцов. Всех выстроили в две шеренги, офицеры стояли перед строем и спрашивали: «Желающие в артиллерию есть? Два шага вперед!» Первым вышел Гайдай. «В кавалерию?» Опять — первый Гайдай. «В разведку» — Гайдай снова выходит. Начальнику это надоело: «Да подождите вы, Гайдай, дайте огласить весь список!».

Он попал в разведку из-за знания немецкого языка. Неоднократно ходил в разведку, брал «языка». Но однажды на нейтральной полосе, возвращаясь к своим, подорвался на мине. Врачи хотели отрезать ногу, Гайдай не дал. Они пожали плечами: «Глупый, умрешь от гангрены!». Но он не сдался. И ногу сохранил, правда, всю жизнь прихрамывал…

Я сознательно не буду останавливаться на лирической линии, на 40-летней супружеской жизни Леонида Гайдая и Нины Гребешковой: судьба свела их в театре и спаяла раз и навсегда. Единственное, на что Леонид Иович обижался до конца жизни, это на то, что Гребешкова наотрез отказалась брать его фамилию.

В жизни не бывает ничего случайного. Когда Гайдай после провала своих первых фильмов уже практически решил, что больше никогда в жизни не будет снимать комедий, он решил «перевести дух» в родительском доме в Глазково. И однажды от нечего делать просматривал на пыльном чердаке пожелтевшие газеты. Перст судьбы указал ему на фельетон Степана Олейника «Пес Барбос». Это был его фундаментальный фильм. Фундаментальный не по размеру (он всего 9-минутный), а по последствиям. Именно в нем впервые засветилась вместе великая троица — Никулин, Моргунов и Вицин. А после этого появились и другие фильмы с участием этих актеров: «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика», «Кавказская пленница». Без этой «разминки» вряд ли бы состоялась «Бриллиантовая рука».

Но самое трепетное отношение у Гайдая было к фильму «12 стульев», ведь он с детства буквально обожал Ильфа и Петрова. И постарался сделать фильм очень динамичным…

Из всех картин Гайдая я решительно не принимаю «За спичками», хотя Леонов сыграл там просто здорово. Возможно, в Финляндии этот фильм воспринимается по-другому, ведь сценарий был написан по мотивам произведения финского автора. Но вряд ли кто будет спорить, что практически все комедии Гайдая входят в «золотой фонд» советской кинематографии.

В чем же, на мой взгляд, главные причины «живучести» картин Леонида Иовича? В том, что, начиная съемки, Гайдай в воображении уже представлял, каким будет фильм, как лучше выстроить тот или иной эпизод, чтобы он усиливал восприятие, где зрителя «загрузить» меткой фразой, а где дать передохнуть, предоставив отдых ушам, но «включив на полную мощность» органы зрения.

Второе обстоятельство — при всем своем несуразном внешнем виде Гайдай умел быть очень жестким и требовательным. Как-то Юрий Никулин рассказывал, что Леонид Иович заставил раз пятнадцать переснять дубль, в котором он ел мороженое и произносил после поглощения порции: «Какое вкусное это мороженое!». Ни с первого, ни со второго, ни с пятого дубля не удалось снять этот эпизод так, как хотелось режиссеру. Закончилось все тем, что охрипший Никулин понял, что если дело дойдет до 15 дубля, максимум, что он может сделать, это прохрипеть: «Какое отвратительное это мороженое». Кстати, после съемок Юрий Владимирович возненавидел мороженое на некоторое время.

И, наконец, третье — Гайдай имел такое свойство, которое присуще мастерам, — умение видеть будущую картину глазами зрителя. Вот почему он снисходительно относился к импровизациям и охотно их включал в свой будущий фильм. При всей своей жесткости он мог иногда быть и очень демократичным, можно сказать, что самые активные актеры словно исполняли роль его ассистентов, а картина от этого только выигрывала…

Леонид Иович скончался вечером 19 ноября 1993 года. Тромбоэмболия легочной артерии — оторвался тромб. Произошла закупорка. Спасти его было невозможно…